Кот и кореец
Шрифт:
– Юль, – развела руками Кира. – Ну что я такого сказала-то? Я же вообще не думаю, что ты дурочка в каких-то там поисках. Хватит уже.
Юля упрямо продолжала молчать.
– О, – перед Кирой всплыла довольная физиономия Ярослава. – Видишь, боксёрка, даже вонючка с тобой теперь не дружит.
– Отвали.
– Ну конечно, – протянул Ярослав довольно. – Признаться парню перед кучей людей. Давай встречаться, Артём! Ты мне нравишься, Артём! – произнёс Ярослав визгливым голосом, и все в классе заржали.
У Киры перед глазами всё поплыло и потемнело.
– Слушай песню, боксёрка! – весело заявил
Руки у Киры вдруг стали тяжёлыми. Будто во сне: боксируешь и не можешь поднять каменные кисти к лицу.
– Ты такой классный, Артём Филатов! – визжал Ярослав, и класс покатывался со смеху, только Юлька продолжала сидеть неподвижной статуей. – Я думаю только о тебе, Артём Филатов.
Кира попыталась оторвать от пола ватные ноги. Еле двигающимися руками сбросила тетрадки в рюкзак. И, спотыкаясь, вышла из кабинета.
– Котова, ты куда это? Урок начинается! – прямо перед ней в коридоре выросла фигура Верандревны.
– Заболела, – сипло выдавила из себя Кира, кое-как по дуге обошла Верандревну и побежала по коридору.
– Котова! Праздник в субботу! Про угощение не забудь! – донеслось вслед.
Но Кира не ответила. Она миновала коридор, выхватила куртку из гардероба, вышла на улицу. Остановившись на пустом крыльце, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, зашла в проклятую школьную группу «ВКонтакте».
Туда кто-то выложил то самое видео. И песню тоже выложил.
«Ха-ха-ха, ну и треш!»
«Вообще конченая».
«У неё ещё голос так смешно дрожит!»
И это было ещё самое нормальное, что там писали.
В других соцсетях было немногим лучше – недавние поклонники массово отписывались и присылали гадости. Кира перевела телефон на беззвучный режим.
Хотелось одного – раствориться. Казалось, на неё смотрят все прохожие: и посмеивающиеся ребята с теннисными ракетками, и высокий мужик с рюкзаком, и девушка со шпицем на поводке. Словно все они знают Кирину тайну, которая уже и никакая не тайна вовсе. Вот раньше казалось, что всё уже прожито и забыто, раунд окончен. Но противник ударил под дых, когда ты уже не защищаешься.
Кира натянула капюшон толстовки практически на самые глаза, свернула в ближайший двор и села на лавку у подъезда, обхватив колени руками. На душе было холодно и пусто.
– Кира!
От того, что знакомый голос произнёс её имя, Кира вздрогнула.
Рядом с качелями стояли Дашка и Пак и оба смотрели на неё не отрываясь. Сиреневая куртка, красная куртка. Растрёпанные белые кудри. Чёрная чёлка, торчащая из-под серой шапки.
Позвала её Дашка. И она же сделала шаг навстречу с нерешительной улыбкой, но Кира, собравшись с духом, выдала тот самый взгляд: «Не подходи – убьёт». Дашка стушевалась и замерла.
По лицу Пака, так и оставшегося стоять, невозможно было прочесть ни единой эмоции.
Кира вскочила и бросилась бежать так быстро, как не бегала ни один кросс на тренировке. Слетел капюшон толстовки, намок затылок. Казалось,
что скорость помогает избавиться от холода внутри. Яростно просигналил водитель грузовика – после прыжка практически ему под колёса на переходе. Кира даже не остановилась.Вот, наконец, и дом, двор со столом для пинг-понга и баскетбольной площадкой. Кира замедлила шаг, пригладила рукой мокрые волосы и расстегнула куртку, поёжившись от осеннего ветра.
«Надо домой… домой!» – думала она рассеянно. В голове всё смешалось: и видео, над которым ржали ещё недавно обожавшие её одноклассники, и Пак вместе с Дашкой в незнакомом дворе, и сидящая без движения Юлька, не сказавшая ни слова в защиту подруги…
Кира замерла перед подъездом. В стеклянной двери отразилась скамейка у дома и маленькая старушка на ней. Бордовая куртка, светлая косынка, пакет из «Дикси» с торчащим батоном хлеба.
Кира обернулась. Сомнений не осталось: в её дворе сидела бабушка Пака. Одежда на ней была чистой и аккуратной. Даже и не скажешь, что у неё деменция, – выглядела обычной.
«Только этого ещё не хватало. Опять бабка сбежала».
В этот момент старушка заметила её, посмотрела несколько секунд и сказала:
– Добрый день. Я вас знаю.
У Киры отлегло на душе: значит, всё-таки что-то бабушка соображает. Может, даже сейчас вспомнит, что они виделись несколько дней назад, что она знакомая её внука…
– Здравствуйте, я знаю вашего внука Пашу. Давайте ему позвоним, – сказала Кира и достала телефон.
Так, а куда звонить-то? Телефона Пака у Киры не было, только соцсети. Это значит, нужно набрать Лиса, спросить номер… Или, может, Пак сейчас в сети.
– Нет-нет, у меня нет внука… – покачала головой старушка. – Есть внучка Машенька. А вы… вы в магазине работаете.
– Та-а-а-к, – кашлянула Кира и тут же исправилась. – Да-да, в магазине. Вашим родственникам надо позвонить…
– Кому это? – сощурилась старушка.
– Воло… Владимиру. – Кира вспомнила, как бабушка называла отца Пака. – Может, у вас есть телефон? Или вы номер помните?
– А, Володеньке… – Старушка похлопала себя по карманам пальто. – Телефон Оксанка, поди, забрала.
– Этот? – Кира увидела на земле старенький мобильник и подняла его.
– Этот, этот!
– Давайте наберу.
Телефон оказался без пароля. Тридцать пропущенных от «Паша-внук» и «Дочка». Помешкав, Кира вызвала «дочку».
– Мама, – послышался на том конце сдавленный женский голос. – Мама, ты где?
– Ваша мама в порядке, – произнесла Кира как можно быстрее. – Она у меня во дворе. Я Кира. Я с Пашей боксом занимаюсь и знаю, где вы живёте. Сейчас я приведу бабушку. Запишите мой телефон. И вот, поговорите с ней…
В трубке разрыдались.
Всё время, что Кира вела старушку на улицу Кирпичные Выемки, та разговаривала с дочерью по телефону. Шли медленно, и, наконец, показались знакомые двухэтажные дома.
У дома Пака дежурили полицейские.
– Мама! – Как только Кира со старушкой показались из-за угла, к ним бросилась худенькая темноволосая женщина в тапочках и плаще, накинутом прямо на халат. Старушка радостно к ней засеменила, и Кира собралась уходить.
– Я… уснула всего на пять минут, – пролепетала женщина. – На пять минут… После ночной смены…