Кот и мышь

— Ее нет дома, — ответила Тинка и тут же пожалела об этом.

Ибо на сей раз миссис Лав выглядела отнюдь не дружелюбно. Она сердито огляделась вокруг и с такой силой тряхнула промокшей шляпой, что капли разлетелись по сверкающему линолеуму. Сняв жакет, который, свисая с крючка, напоминал повешенного с мертвой лисой на шее, миссис Лав сбросила хлюпающие туфли и в мокрых чулках направилась в уютную гостиную.

— Нет дома? — переспросила она, швырнув сумку на столовую скатерть. — Не важно — я пришла повидать вас.

Вся ее претензия на утонченность исчезла вместе с весельем и дружелюбием. Это была женщина, родившаяся, как, несомненно, ее мать и бабушка, в хокстонских^{36} трущобах, — глупая, вульгарная и безжалостная.

— Ну, девочка моя, — осведомилась она, — как насчет кольца?

Комната внезапно стала совсем маленькой, а миссис Лав — огромной и грозной. Катинка отошла к другой стороне стола и, запинаясь, переспросила:

— Какого кольца?

Миссис Лав подняла сумку и снова хлопнула ею о скатерть, как будто это была мокрая рыба на прилавке рыночного торговца.

— Вы отлично знаете какого! Ее кольца — со сфинксом, или как это называется.

Я понятия не имею, где оно, — сказала Катинка.

Миссис Лав вытерла мокрые волосы шарфом, все еще болтающимся у нее на шее.

— Вот как?

— Откуда мне о нем знать? Последний раз я видела его па пальце у миссис Карлайон в ее комнате.

— Разве она не пыталась отдать его вам в тот день в холле, незадолго до гибели?

— Нет... Хотя да, она пыталась передать мне что-то, завернутое в бумагу, но я не взяла это и не знаю, что там было.

— Ну так я вам скажу! — Миссис Лав энергично вытерла толстые плечи мокрым шарфом. — Это было кольцо — он сам его видел. Зеленый жадеит — вернее, был таким, когда я ходила в школу, но с трех пор успел побелеть. — Казалось, невеселая шутка умиротворила ее — она улыбнулась, но в следующий момент снова помрачнела. — Можете отдать его мне здесь и сейчас, мисс, иначе вам придется сделать это в другом месте! — Миссис Лав бросила скомканный шарф рядом с сумкой.

— Говорю вам, у меня его нет, — сказала Тинка. — Зачем оно мне нужно? И к тому же я не воровка.

— Если она пыталась отдать его вам, вы не стали бы считать это воровством.

— Если она и пыталась, то безуспешно.

— Тогда где оно?

— Откуда мне знать? Меня выгнали из дома, как преступницу, и больше я его не видела — если только это действительно было кольцо.

— Ну, у меня его нет, — заявила миссис Лав.

— Никто и не говорит, что у вас.

— Он так говорит. — Ее тон стал более доверительным. — Как только вы сегодня повернулись и убежали, точно увидели привидение, хотя в холле не было никого, кроме меня, он начал просматривать вещицы, которые были на ней, когда она упала, — бедняжка всегда любила побрякушки, их прислали назад после дознания, — и спросил: «Где кольцо?» «Какое кольцо?» — сказала я. «Кольцо-сфинкс». Я не знала, где оно, — она не надевала его с того дня, как вы приходили к ней. «Она пыталась передать что-то этой журналистке в холле», — сказал он.

— Выходит, он не знал, что это было кольцо?

— Конечно кольцо! — сразу ощетинилась миссис Лав. — Что еще это могло быть? Среди ее вещей его не оказалось. Если вы его не взяли, значит, это сделала я! Как будто мне нужна такая дребедень! «Слушайте, мистер Карлайон! — говорю я ему. — Я не стану терпеть подобных обвинений. Жадеит, тоже мне! Больше похоже на кусок старого мыла. С такой штукой на пальце могла расхаживать только какая-нибудь египетская шлюшка с голой грудью. Вы сами говорили мне: «Не позволяйте ей надевать это старое кольцо», а как оно исчезло, сразу о нем вспомнили!» Конечно, это потому, что кольцо напоминало ему о ней. Бедняжка всегда его надевала, когда играла... — Она оборвала фразу и искоса взглянула на Катинку.

— Во что играла? — спросила Тинка.

— Ну, во всяком случае, не в хоккей. — Миссис Лав быстро переменила тему. — Важно то, что кольцо пропало, а меня из-за этого вышвырнули.

— Вышвырнули?

— Да, в такой вечер! «Я не собираюсь стоять здесь и выслушивать ваши оскорбления, мистер Карлайон, — заявила я, ~ так что, если вы не прекратите, я немедленно соберу вещи и уйду». «Прямо сейчас?» — спросил он. «Да, сейчас, а жалованье можете оставить себе». «Ну и убирайтесь! — говорит он. — Я смертельно устал от всех вас». «Я-то уберусь, а вот вам придется искать кого-нибудь другого, чтобы за вами ухаживали». Я упаковала свое барахло и сказала Дею Траблу, чтобы он принес его утром к автобусу. Выходит, меня вышвырнули из дома на ночь глядя, обвинив черт знает в чем!

Однако миссис Лав, скорее всего, вышвырнула себя сама. Совесть, не позволявшая ей сразу покинуть Карлайона, не помешала ей придраться к его вспышке гнева, чтобы освободиться от надоевших обязанностей.

— Но как вы перебрались через реку, миссис Лав?

— Сняла туфли и чулки, подобрала юбку и пошла вброд. Вода доходила мне до пупка, но я так разозлилась, что мне было наплевать, даже если бы она была мне по горло. Это напомнило мне, что я оставила на крыльце свои пакеты... — Но она была слишком поглощена нанесенными обидами, чтобы думать о них. — Обвинить меня в краже паршивого старого колечка!

— Вы же не поколебались обвинить меня, — заметила Катинка.

— Никто не говорит, что вы его украли — она сама отдала его вам в холле.

— Но я же сказала, что не взяла его. Если вы не верите, можете обыскать мои вещи. — Тинка подобрала с кресла сумочку. — Можете начать с нее. — Но тут она сообразила, что если миссис Лав начнет рыться в сумочке, то увидит свадебную фотографию Карлайона, лежащую в боковом кармане. Катинка сама открыла сумку и высыпала на стол содержимое, придерживая пальцем фотографию. — Губная помада, деньги, носовой платок расческа, пудреница... — Монета скатилась со стола, и она нагнулась, чтобы поднять ее. — Бумажник, еще один платок (грязный!), пуховка, банкнота в десять шиллингов, зеркальце, ключи... — Ее пальцы быстро перебирали вещи, как лапы собаки, роющейся в мусорном ящике в надежде на кость. — Вот и все! — Чтобы продемонстрировать это, Тинка снова подняла сумочку и, держа ее широко открытой, тряхнула ею над столом.

На темно-зеленую скатерть упало беловато-зеленое кольцо-сфинкс. А в дверях стоял Карлайон.

Он был смертельно бледен. Мокрый макинтош висел на плечах, светлые волосы прилипли к голове и лишь одна прядь свисала на лоб, придавая его усталому лицу хорошо знакомое выражение одинокого маленького мальчика. Он шагнул к столу и подобрал кольцо. Следом вошел Дей Трабл, ловко снял с него макинтош и отнес в холл. Карлайон, казалось, не замечал его присутствия.

Катинка отпрянула от стола.

— Я понятия не имела... Должно быть, она положила его в сумку, когда я уронила ее в холле...

— Ну и ну! — воскликнула шокированная миссис Лав.

— Мистер Карлайон, вы ведь не думаете... Вы не можете верить, что я обычная воровка!

— Не знаю, — отозвался Карлайон. — Выглядит очень похоже на то.

— Говорю вам, я понятия не имела, что кольцо в моей сумке. Вероятно, она бросила его туда в тот день, когда я уронила ее в холле, и оно застряло в какой-то складке, поэтому я его не заметила... — Внезапно Тинка повернулась к негодующей миссис Лав и крикнула: — Это вы положили туда кольцо!