Кот привратника

– Ваше имя Уинифред Лекстер и вы помолвлены с обвиняемым?

– Да.

– Вы были знакомы с Чарльзом Эштоном?

– Была.

– Вам известен кот, находящийся в суде, с табличкой "Клинкер"?

Уинифред Лекстер прикусила губу и сказала:

– Мне знаком кот привратника.

– Это и есть кот привратника, о котором вы говорите?

Уинифред Лекстер вопросительно взглянула на Перри Мейсона, но Перри Мейсон молчал. Она глубоко вздохнула, поколебалась, уже готова была отрицательно качнуть головой, но кот с утробным мяуканьем соскочил со стола, перебежал через зал, прыгнул к ней на колени и уютно свернулся клубочком. В публике послышались смешки. Судья стукнул молотком. Девушка снова взглянула на Мейсона.

– Отвечайте, Уинифред, - сказал адвокат.

– И говорите правду.

– Да, - сказала она.
– Это Клинкер.

– Клинкер был у вас в ту ночь, когда убили привратника?

– Отвечайте, - сказал Мейсон, потому что она снова беспомощно взглянула на него.

– Не буду я отвечать!

– Отвечайте на вопрос, Уинифред, - повторил Мейсон.

– Да, он был у меня.
– Она покосилась на Мейсона.

– Кто дал вам кота?

– Мой друг отдал мне кота, а я его отдала Перри Мейсону.
– Теперь она говорила резко.
– То есть Перри Мейсон взял его с собой. Он сказал, что полиция не должна найти кота у меня.

Публика беспокойно зашевелилась.

– Этим другом был Дуглас Кин?
– спросил Траслов.

– Я отказываюсь отвечать.

– Отвечайте, - приказал Мейсон.

– Да, - сказала она.

– Можете задавать вопросы, - предложил Мейсону Траслов.

– У меня нет вопросов, - сказал Мейсон.

Поднялся Траслов и заговорил - холодно и официально:

– Ваша Честь! Мне жаль, что приходится это признать, но выясняется, что убийство Эдит де Во связано с убийством Чарльза Эштона. Убийца, скорее всего, взял костыль из комнаты Эштона и принес его туда, где была убита Эдит де Во. Он, вероятно, распилил костыль, взял бриллианты и использовал кусок костыля как дубинку, нанеся им роковую рану Эдит де Во. Значит, необходимо доказать, что Эштон был убит до того, как из дома Лекстеров взяли кота, и что после убийства кот не возвращался в дом Лекстеров. Таким образом, я считаю, что сторона, предъявляющая иск, обязана выяснить судьбу кота с момента, когда он попал во владение обвиняемого, и до того времени, когда его обнаружила полиция. А потому я попрошу занять свидетельское место Деллу Стрит.

От удивления Делла Стрит перевела дыхание.

– Давай, Делла, - сказал Перри Мейсон.

Делла Стрит выступила вперед и принесла присягу.

– Ваше имя Делла Стрит, и вы секретарь Перри Мейсона, являющегося в данном деле защитником обвиняемого. Приехал ли к вам на квартиру двадцать третьего Перри Мейсон и привез ли кота по кличке Клинкер, который сейчас находится в зале суда?

– Не знаю, - вызывающе ответила она.

– Не знаете?
– переспросил Траслов.
– Что вы хотите сказать?

– Хочу сказать, что не знаю.

– Почему же вы не знаете?

– Потому что не знаю, тот ли это кот, который принадлежал привратнику.

– Но Уинифред Лекстер говорит, что тот.

– Я не отвечаю за показания Уинифред Лекстер, я даю свои показания под присягой.

– Но этот кот явно знаком с Уинифред Лекстер.

– Я не отвечаю за круг знакомых этого кота, - ледяным тоном ответила Делла Траслову.

Публика захохотала. Судья Пеннимейкер улыбнулся, но призвал всех к порядку.

– Но вы признаете, что Перри Мейсон принес вам какого-то кота?

– Ничего подобного я не признаю. Вопрос неуместен, если он не имеет отношения к убийству, а он не имеет с ним ничего общего, если только это не кот привратника, а я об этом понятия не имею. Думаю, что вам лучше задать этот вопрос мистеру Мейсону.

Мейсон улыбнулся, а Траслов заявил:

– Вызываю в качестве свидетеля Перри Мейсона. Я понимаю: это несколько необычно, но ведь не совсем обычно и принимать столь активное участие в делах своих клиентов, как это делает Перри Мейсон. Я не собираюсь расспрашивать его о каких-то конфиденциальных секретах его клиентов, я хочу только спросить, что он сделал, чтобы скрыть преступление.

– Прекрасно, - скомандовал судья Пеннимейкер.
– Перри Мейсон, займите свидетельское место.

Мейсон повиновался, произнес присягу и сел. Судья Пеннимейкер посмотрел на него с сочувствием, потом сказал Траслову:

– В конце концов, господин обвинитель, хотя вы и отмечаете, что методы мистера Мейсона вести дела клиентов нуждаются в оправдании, факт остается фактом: адвокат Мейсон является квалифицированным юристом. Никто не ограничивает круг его клиентов. По моим подозрениям может оказаться, что он также представляет интересы Уинифред Лекстер, тогда Суд должен отнестись как к уважаемой им тайне ко всему, что Уинифред Лекстер могла ему сказать. Как вы метко заявили, методы адвоката Мейсона, возможно, не совсем обычны, но вы должны согласиться, что его история - длинная цепь успехов, которые достигнуты не путем защиты виновных, но благодаря поразительно оригинальным методам доказательства невиновности его клиентов.

– Я о прошлом не говорю, - мрачно сказал Траслов.
– Я говорю о настоящем.

– Благодарю за поддержку, Ваша Честь, - улыбнулся Мейсон.
– Но я полагаю, что она вряд ли будет необходимой.

– Ваше имя Перри Мейсон?
– спросил Траслов.
– Вы адвокат?

– Это так, господин обвинитель.

– Вы защитник Дугласа Кина?

– Да.

– Вы приезжали ночью двадцать третьего в закусочную, принадлежащую Уинифред Лекстер?

– Приезжал.

– Вы взяли оттуда кота?

– Взял.

– Что вы потом с ним сделали?

– Я скажу даже больше того, что вы спрашиваете, мистер Траслов, улыбнулся Перри Мейсон.
– Мне дали кота с уверением, что это Клинкер, кот привратника, и Уинифред Лекстер заявила мне, что кот находится у нее с начала двенадцатого, когда его доставил к ней Дуглас Кин, ответчик по этому делу. Я сказал мисс Лекстер, что очень важно, чтобы полиция не нашла у нее кота, взял его и отвез к моей секретарше.

– Зачем вы так поступили?
– спросил Траслов.

– Затем, - сказал Перри Мейсон, - чтобы кот не смог убежать и вернуться в дом Лекстеров.

Целая минута прошла, пока Траслов понял значение сказанного Мейсоном. Он нахмурился и переспросил:

– Что?

– Чтобы кот не смог вернуться в дом Лекстеров.

– Не понимаю, - сказал Траслов.

– Другими словами, - спокойно объяснил Перри Мейсон, - я хотел доказать, что кошачьи следы, покрывавшие постель, в которой Чарльз Эштон был найден мертвым, были оставлены после того, как Дуглас Кин покинул этот дом.

Траслов нахмурился. Он даже забыл, что должен допрашивать - он пытался понять логику Мейсона.

– Но это не дает преимуществ вашему клиенту, - сказал он.

– Дает до некоторой степени, - отвечал Мейсон.
– Это проясняет ситуацию и дает возможность найти настоящего убийцу.

Траслов больше не спрашивал, он стоял с растерянным лицом, ожидая, когда Мейсон продолжит, а судья Пеннимейкер даже наклонился вперед, боясь пропустить хоть слово.

– Я действовал в убеждении, - сказал Мейсон, - что Кин невиновен. Я не мог доказать его невиновность иначе, как доказав виновность кого-то другого. Полиция пришла к выводу, что Кин лжет. Эштон, несомненно, был убит в десять тридцать. Кин, несомненно, в десять тридцать был в комнате Эштона, где впоследствии было найдено тело. На покрывале были кошачьи следы. Полиция пришла к выводу, что следы оставлены Клинкером. Но Кин сказал, что ушел из дома после одиннадцати, взяв с собой Клинкера, и что в то время, когда он уходил тела Эштона в комнате не было. Вместо того чтобы принять точку зрения полиции, я решил действовать исходя из того, что Кин говорит правду. Тогда следы на постели не мог оставить Клинкер, в таком случае в десять тридцать Эштон не мог быть на том месте, где позже нашли его тело. Да, но так как он определенно был убит в десять тридцать, становится очевидным, что он был убит в каком-то другом месте. В этом случае следы должны быть оставлены другим котом или кошкой, не Клинкером. Додумавшись до этого, я вдруг понял, как важно знать о каждой минуте Клинкера, начиная с того момента, когда Кин взял его из дома. Я не мог придумать ничего лучшего, чем взять кота себе и держать там, где убийца не сможет его найти.