Котёл
Шрифт:
Городской военкомат наполнился молодежью от пятнадцати до тридцати лет. Желание дать москалям под зад было так велико, что военком Шворень образовал еще один отдел по приему и еще одну медицинскую комиссию и приказал признать годными к воинской службе всех желающих. В доблестные войска попали эпилептики и шизофреники, гомики, страдающие венерическими заболеваниями, туберкулезом и болезнью Дауна. Сюда пришли и матери пацанов, моложе восемнадцати лет и при помощи обильных слез хотели отмыть свои чада от участия в боевых действиях, но пацаны, сговорившись, сами заняли автобус, закрыли двери и водитель тут же включил двигатель мотора.
Все добровольцы значительно пополнили 51ю армию, были отправлены на фронт, три дня
Через две недели во Львов вернулось много гробов. Сифилитики герои, шизофреники доблестные солдаты нашли мир и вечный покой на поле брани и не с москалями, а со своими гражданами, на земле, подаренной когда-то Лениным Украине.
Матери Львовщины вышли на массовый митинг к городскому военкомату. Они рыдали, лили слезы, но к ним никто не вышел, они никому не были нужны. Плохо воевали их сыны, сказал сам себе военком Шворень и приказал запереть входную дверь.
Частично этот материал был показан по телевидению, сопротивление мобилизации началось по всей стране. Отдельные военкоматы пытались воздействовать на отказников при помощи судовой системы. Но только один был осужден на год и то условно. Что касается сорокалетних и старше, то тут были сплошные инвалиды, больные, истощенные, любому вояке ясно, что такой солдат дороже обойдется армии, чем он может отработать завтрак из каши без масла и без чаю.
Начальник генерального штаба Сверчок собрал всех областных военкомов страны в большой зал и стал каждого песочить.
Когда очередь дошла до военкома Днепропетровской области Подлизко, все ждали, что ему больше всех достанется и если больше всех достанется, каждый будет рад до смерти. Подлизко был неисправимым хвастуном и хамелеоном. Никто из областных военкомов не носил генеральские погоны, а Подлизко носил, ни у кого не висело столько медалей, крестов, маленьких портретов, в том числе и Степана Бандеры, как у Подлизко. Никто не удостаивался приема у Коломойши и Пердуске в Киеве, а Подлизко встречали и долго трясли руку. Ни у кого не было двух особняков в Крыму до шести этажей, а у Подлизко были.
— Днепропетровская область выделила на войну с москалями десять тышш отборных бойцов. Три тышши я распорядился подарить нашему дорогому губернатору Коломойше, одну тышшу отдал Пипиярошу, а из семи тышш отборных молодцев организован батальон «Днепр». Кто может победить «Днепр»- а никто. Нет такой армии в мире, которая бы сравнялась с батальоном «Днепр». Я очень сожалею, что моим коллегам не удалось собрать ни по одному солдату. Представьте двадцать пять областей, и каждая выдала бы по десять тышш. Да это же, это же…несколько армий. Кацапы сразу убежали бы за Урал. Но мы бы их и там достали и прикончили, потому как они нам не нужны, нам нужны ресурсы. А они пока с нами делиться не хотят, хоть и обязаны это делать. Что это за сосед, который не поделиться с соседом килограммом картофеля, или одной охапкой сена-
Начальник штаба Сверчок загремел в ладони. Раздались жидкие хлопки. Все знали, что генерал Подлизко бесстыдно врет. Он умело преподносит эту ложь. И ему верят, от президента до начальника штаба.
— Спасибо за работу, товарищ генерал. Мы в штабе подумаем и представим вас к награде. Наградим вас орденом Мазепы. Если бы все так работали. Товарищ енерал идеологически подкован. Заветы Бандеры ему хорошо известны и он их добросовестно исполняет.
— Слава Украине! — воскликнул генерал. — У нас в Днепропетровске много вузов. Студенты желают брать в руки оружие. Нельзя упустить такую возможность. Юля недавно кровь сдавала для армейцев Пипияроша. Это хороший пример. Патриотический. Завтра и я иду в донорский пункт сдавать кровь и вас призываю. Солдаты Коломойши, когда подходящая ситуация, стреляют вначале по ногам, а потом спускают
кровь. Это донорская кровь. Некоторые, такие как Ляшка Букашка, продают органы — печень, сердце, почки. Это огромные деньги. На эти деньги радикал Ляшка содержит свою банду, которая тоже воюет против москалей. А что делать- Надо как-то выходить из положения, правда-— И вы считаете, что это гуманно- Не кажется ли вам…
— Нет, не кажется. Я правда, не на хронте, а жаль, я тоже пользовался бы этими методами.
9
О том, что киевская хунта собирает деньги на войну, а точнее на убийство собственных граждан, известно каждому. Вначале это были суммы на мобильных телефонах, потом катастрофическое повышение цен и налогов, даже едва ли не на собственную слюну, потом дошли до церквей. Католические священники давно и самостоятельно призывали прихожан помогать родной армии чинить зверства, а миряне отдавали последние грошики, лишь бы москали как можно быстрее потерпели поражение. Власти, уразумев, что это хорошо, ринулись и в православные храмы московского патриархата. И священникам пришлось часть проповеди использовать на агитацию. Деваться некуда, им и так бороды вырывали, избивали их, жгли православные храмы.
Любая война стоит дорого. Человеческую жизнь никто не считает, а вот военная техника, топливо, транспорт, содержание пушечного мяса, способного нажимать на спусковые крючки (кормежка, ночлег, одежда, бронежилеты, водоснабжение, землянки, рвы, окопы, медицинская помощь) дорого стоят. Голодную Украину это может разорить полностью. Толстосумы, которым нужна победа, как воздух, а тем более украинцам западных регионов, мечтающих завоевать Крым, а потом шагать по Красной площади в Москве, не думают об этом.
Пердуске, посетивший Славянск, чрезвычайно вдохновился. Он увидел разоренный, полупустой город, в котором, практически отсутствовали жители, посчитал что это работа его доблестных, непобедимых вооруженных сил, что эти вооруженные силы запросто пойдут на Крым, а потом завоюют Москву. Доказательством тому была посылка несколько систем залпового огня и системы град к границе с Крымом. Для полного завершения разгрома войск самообороны юго-востока, по его приказу, была послана усиленная группировка войск и бесчисленное количество вооружений на северную сторону, ближе к границе с Ростовской областью России.
Колона двигалась медленно, уверено, с песнями о том как хохол лупит москаля и как дивчина за это его целует в кустах. И вдруг загремело, засверкало, загудело, небо заволокло. Бодрые, непобедимые солдаты-бандеровцы стали разлетаться на куски, вся техника загорелась как сухая хворостина, все померкло, все остановилось, потемнело, настала вечная ночь. Из пятисот человек случайно в живых оказался один. Его немного присыпало не то песком, не то просто глиной. Он долго смотрел в небо и думал, что теперь будет жить долго. В его кармане оказался мобильный телефон в исправном состоянии. Он извлек его из штанишек и нажал на кнопку. Ответила Одарка из Днепропетровской области.
— Ну, как ты, Василек, шо нового-
— Одарка, дорогая, я теперь буду жить вечно. Из полного укомплектованного батальона, в живых остался я один. Я ужасно голоден. Три дня ничего не ел и не пил, хоть собственную мочу пей. Испеки мне пончиков, я скоро вернусь домой. Больше в жись воевать ни с кем не буду. Представляешь: едем мы громить москалей поближе к границе, поем песни, предвкушая радость победы, и вдруг загремело, загудело, откуда-то посыпался огненный град, живую силу рвало на куски, а техника воспламенялась, как сухая щепка, меня отбросило в яму и накрыло глиной, вот я и остался жив. Передай этому паршивому израильтянину Пердуске, чтоб он отозвал армию, если хочет ее спасти, а сам пусть убирается в Израиль, там ему предложат другую работу, потому что америкосы в нем ошиблись.