Котир, или война с дикой кошкой (Страна Цветущих Мхов - 1)
Шрифт:
– Грршхр, недалеко вода, заводь или озерцо. Может, рыбки поймаем. Хорошо рыбки поесть, хррш.
Мартин вопросительно глянул на Гонфа:
– Откуда он знает, что недалеко вода? Я ничего не чую.
Воришка пожал плечами:
– И он не чует, товарищ. Кроты воду сквозь землю пятками чувствуют.
Динни глубокомысленно кивнул:
– Да, мы много чего чуем просто лапами.
Гонф подмигнул Мартину:
– Что мне в кротах нравится, так это что они всегда ясно и понятно изъясняются.
Все трое дружно захохотали. Предчувствие Динни оказалось ничуть не
Динни сидел на самом краю у воды, окуная лапы в воду и восторженно выкрикивая:
– О-о-о! Вот радость! Вот счастье! Вот это жизнь, Гонф!
Воришка закинул удочку, на крючок он наживил красного червячка. Через несколько мгновений прожорливый ерш проглотил наживку.
– Эй, гляди, товарищ!
– закричал Гонф.
– У меня клюет! Ну-ка, иди в гости к Гонфу, старый обжора...
Мартин подкрался сзади к Динни и Гонфу. Он тихонько положил лапы им на плечи и прошептал:
– Тссс! Слушайте, что я скажу! Мы в большой опасности. Ни звука, если дорожите жизнью!
23
Командор сидел внутри изогнутого полого бревна. Перед ним расположилась тощая выдра с серым мехом. Командор изо всех сил старался не смотреть на то место, где некогда у его странного собеседника был хвост.
– Ну, Маска, держишься на плаву?
Маска грыз любимые выдрами лакомства, которые его дальновидный брат принес с собой.
– О, я живу себе поживаю. Иногда я белка, иногда - лиса. Ха-ха, некоторое время я даже был барсуком.
Командор от изумления закачал головой, оглядывая внутреннее пространство выдолбленного бревна, в котором притворных дел мастер жил один, без семьи и друзей. Повсюду виднелись тщательно разложенные необычные предметы: накладные хвосты, фальшивые уши, целый набор разных усов...
Маска внимательно смотрел на Командора своими странными светлыми глазами. Неожиданно он схватил какие-то принадлежности своего ремесла, повернулся к гостю спиной и незаметно кое-что кое-куда приладил. Когда он снова встал лицом к Командору, тот в недоумении разинул пасть, не веря своим глазам.
– Смотри. Я снова стал белкой!
Предводителю выдр оставалось лишь изумляться: существо, стоявшее перед ним, несомненно являлось пожилой белкой. Белка эта была, конечно, худа и седа, но все-таки настоящая белка - с пушистым хвостом, торчащими ушами и большими верхними резцами.
– Спускаю флаг, Маска. Как ты это делаешь?
– О, это еще пустяки, - тихо рассмеялся Маска.
– На самом деле, если бы я побольше постарался и потратил бы не так мало времени на это превращение, я походил бы на настоящего древолаза еще больше. Это так, маленькое превращеньице для твоего развлечения.
Командор ударил хвостом по бревну.
–
Ну, товарищ, меня, значит, ты когда угодно провести сможешь!Маска отбросил в сторону накладной хвост и уши, Выплюнув два фальшивых передних резца, он принял обычную осанку - и снова стал выдрой!
– Может, я тебя провел, а может, и нет. Но ты-то меня точно не проведешь, Командор Ивового Лагеря. Чего ты от меня хочешь?
Командор откинулся назад и скрестил лапы на груди.
– У меня есть к тебе одно предложение, брат Маска. Сиди смирно и слушай меня.
Через окошко в двери камеры Цармина уставилась на Джиндживера испепеляющим взглядом. Дикий кот сидел в самом темном углу тесного помещения. Его мех свалялся, лапы стояли в воде, стекавшей со стен, голова безнадежно склонилась. Однако время от времени в его глазах загорался яростный блеск. Повелительница диких котов придвинулась вплотную к решетке:
– Если ты еще способен понимать, что для тебя хорошо, а что - нет, ты должен рассказать мне все, что знаешь, о том, как эти два ежонка совершили побег. Рассказывай! Ты непременно что-нибудь слышал или видел - ведь они сидели в соседних камерах.
Джиндживер резко вскочил. Его голос звучал монотонным воплем сумасшедшего:
– Ха-ха-ха! Ты им позволила сбежать, чтобы самой воспользоваться их хлебом и водой. Я так и знал, что ты со мной не поделишься. Ты все себе забрала? Да-да, я видел, как ты кралась тайком по проходу. Ты им дала убежать, чтобы вся вода и хлеб достались тебе. Хи-хи-хи!
Цармина обернулась к Кладду.
– Ты только послушай! Он окончательно свихнулся.
Она убежала по коридору. Кладд на минуту остался, с любопытством глядя сквозь прутья решетки. Он еще никогда не видал совершенно обезумевшего дикого кота, хотя и наблюдал два-три раза свою повелительницу в состоянии, опасно напоминающем сумасшествие.
– Ни хлеба, ни воды, она все себе забирает!
– продолжал Джиндживер свои бредовые жалобы.
Кладд стукнул о дверь копьем:
– Эй, там! Тихо!
– А-а-апчхи!
Чихание послышалось как раз в тот момент, когда Кладд отвернулся, собираясь уходить. Он тут же обернулся:
– Кто чихнул?
Джиндживер схватил пригоршню соломы и чихнул в нее.
– А-апчхи-чхи! О-оо! Я болен, сударь, умираю. Это все здешний холод и сырость. Пожалуйста, давайте мне больше хлеба и воды, иначе я умру.
Кладд снова ударил копьем по двери,
– Хватит глупости болтать! Ты получаешь норму, которую определила тебе госпожа Цармина. Так что прекрати стонать, а не то я и впрямь тебе дам повод для стонов!
Уходя тяжелыми шагами по коридору, Кладд еще раз услышал звонкое чихание.
– А-а-апчхи!
Над дверью камеры на гвозде, вбитом в стену, висели два мешка. В них сидели Ферди и Коггз. Носы ежат торчали наружу, словно они были двумя птенцами ласточки, ожидающими возвращения родителей в гнездо.
Коггз высунул лапу и попытался зажать морду Ферди, но тот снова чихнул:
– А-а-апчхи!
Ферди заморгал и потер нос.
– Простите, сударь. В этом мешке осталась от пышек мука, и она мне нос щеко... ще... апчхи!