Коварные боги

Я ничего не хотел от жизни без нее. Не могло быть ни радости, ни удовлетворения в мире, где ее не существовало.

Я не плакал. Я не мог. Там, где меня пронзила бездна боли, не осталось ничего достаточно сильного, чтобы чувствовать горе.

Я был опустошен. Пуст. Убит ее отсутствием.

Для чего все это было, если такова цена? Как проклятие могло потребовать такой жертвы? У богов не было чувства справедливости, если они могли украсть такие невинные души в уплату за свободу человечества.

Что вообще сделали Келли и Монтана, чтобы их выбрали для этого? Они были хорошими, добрыми, храбрыми и преданными. И их наградой за такие качества была смерть?

Джулиус положил руку мне на плечо, его пожатие было крепким, но рука дрожала, когда он пытался хоть немного утешить меня.

Кларисса плакала, звук ее приглушенных рыданий эхом отражался от каменных стен высокой пещеры.

— Будь прокляты боги, — выругался Фабиан позади меня, и звук чего-то тяжелого, упавшего на землю, отразился от стен. — Они заслуживают самой подлой смерти за все, что они сделали!

Сверкающая золотая монета покатилась по полу в мою сторону и ударилась о сапог, после чего начала вращаться. Все мое внимание привлек шум, с которым монета кружилась все быстрее и быстрее. Это был единственный звук в мире. Единственное, что существовало за пределами этой боли. Монета все ближе и ближе подходила к концу своих мучений, и звук, который она издавала, ударяясь о камень, пронзал тишину, прежде чем она наконец упала на землю с глухим стуком.

Я заставил себя подняться на ноги, взяв безжизненное тело Келли на руки и отошел от своего брата.

Эрик лежал поверх тела Монтаны, нашептывая ей что-то, что она была уже не в состоянии услышать.

Справа от похожего на пещеру помещения находился каменный алтарь, на вершине которого находилось святилище, посвященное Андвари. Я смахнул с него все: свечи, подношения, книги и мерцающие цветы. Каждый предмет обладал неизмеримой ценностью, и все же ни один из них ничего не стоил.

Я уложил Келли, в последний раз проведя пальцами по ее золотистым волосам

Ее лицо было умиротворенным в смерти. Ни одна дразнящая улыбка не тронула ее полные губы. Ее голубые глаза были закрыты в последний раз, чтобы никогда больше не танцевать от радости и света.

Трещина, которую ее отсутствие вырезало в моем сердце, была кровавой и незаживающей, и я знал, что ничто в этом мире не сможет заполнить ее снова.

— Ты была всем, чего я когда-либо хотел, — выдохнул я, проводя кончиками пальцев по холодным линиям ее лица. — И ты была слишком хороша для меня. Слишком хороша, чтобы это стало твоим концом.

Я обхватил ее лицо ладонями и приподнял ее подбородок, чтобы поцеловать, но в холодных пределах ее тела не было и проблеска девушки, которую я любил.

Слезы потекли из моих глаз по ее щекам, и я отстранился, сморгнув их. Если я поддамся этому приливу горя сейчас, то я знал, что никогда не закончу то, что должен был сделать.

Я отошел от нее, оставив свое сердце на ее попечение, и повернулся к столу, стоявшему под мерцающим зеркалом в другом конце комнаты.

— Брат? — В замешательстве спросил Джулиус, когда я зашагал через пространство, и моя грудь наполнилась твердой силой моей конечной цели.

Я воздвиг ледяную стену вокруг своего сердца, моя боль превратилась в ярость из-за несправедливости, совершенной по отношению к девушке, которая сияла яростью солнца, и ее близняшке, которая сияла силой луны.

Я остановился перед столом, глядя на предметы, разложенные на камне так, словно он был вырезан из земли только для того, чтобы хранить их.

Я чувствовал прикосновение силы, исходящее от этих предметов. Это не было обычным оружием.

Сначала я потянулся за кольцом Келли, ради которого она и пришла в это адское место. Когда я вытащил его из ниши, волна силы захлестнула меня. Андвари знал, что кто-то претендует на его сокровище, но сейчас он будет бессилен найти нас здесь.

Я стиснул зубы, надевая кольцо на палец, и использовал его энергию, чтобы скрыть это место от него, в то время как я обратил свое внимание на другие предметы передо мной.

Всего их было семь, включая кольцо. И я мог сказать, что это были необычные предметы. На каждой детали были вырезаны руны богов, отмечавшие золото, которое их украшало. Каждый из них пел с глубоким источником силы, которая взывала ко мне еще до того, как я к ним прикоснулся.

Там были изогнутый рог, лук, меч, кинжал, амулет и огромный боевой молот, инкрустированный рунами силы и разрушения. Они взывали ко мне, обещая вечную власть и неудержимое господство, но мне они были нужны не для этого.

Я почувствовал, что кто-то приближается, и оглянулся, когда Эрик встал рядом со мной. Он возложил Монтану на алтарь рядом с Келли, и они соединились в смерти так же, как всегда были едины при жизни.

Мы встретились взглядами, и я почувствовал его гнев так же сильно, как и свой собственный.

— Я убью его, — сказал я, и мне не нужно было уточнять, кого я имею в виду. Смерть Андвари была единственным, что сейчас имело какое-то значение для нас обоих.

— Я иду с тобой, — ответил он.

Я кивнул один раз, затем протянул руку, чтобы взять молот.

Мои пальцы обхватили толстую рукоятку, и сила потекла по моим мышцам, когда я взял его в руки. Он был тяжелее всего, что я когда-либо держал в руках, и вес его был намного больше, чем просто физический. Но сила моей любви к женщине, которая лежала мертвой в дальнем конце комнаты, придала мне сил, необходимых для того, чтобы владеть им.

— Это молот Тора? — Кларисса ахнула, и я мог сказать, что она не думала, что я должен держать в руках такую вещь.

Мой взгляд скользнул мимо нее, и я, ничего не ответив, поднялся на платформу за каменным помостом и направился к задней стене пещеры.

— Это место находится между царством богов и царством людей, — прорычал я, поднимая огромный молот в свои руки.

— Магнар, — начал Джулиус, спеша ко мне. — Ты не можешь…

Я взмахнул молотком изо всех сил, с оглушительным грохотом ударив им в стену.

Гора застонала и завыла над нами, и я зарычал, снова взмахивая молотом. И еще раз.

Джулиус заключил Клариссу в объятия и начал пятиться от меня, поскольку стена сопротивлялась моим попыткам разломать ее на части. Но боги одарили меня силой и умением владеть своим оружием, и теперь им предстояло узнать, что это значит.