Крах 1941 – репрессии ни при чем! «Обезглавил» ли Сталин Красную Армию?

Уже из сказанного в двух предыдущих абзацах видно, что тактическая выучка комсостава артиллерии Киевского округабыла не более чем удовлетворительной, не только в 38-м, но и к моменту начала массовых репрессий (когда, согласно все тому же приказу И.Ф. Федько № 0100 от 22 июня 1937 г., этот комсостав «не отработал» еще и «главнейшие вопросы взаимодействия» с другими родами войск, и организацию топографической разведки… ⁸⁵). Никак не более чем удовлетворительной была эта выучка и в 1935–1936 гг. Ведь в 35-м в КВО (как признал даже его отчет за этот год) было лишь удовлетворительно отработано управление огнем артгруппы, а тактические занятия артиллерии отличались низким качеством. А в 36-м – как опять-таки сознались составители соответствующего годового отчета – командиры дивизионов в КВО «не могли быть признаны хорошо подготовленными», начальники штабов артполков «плохо» руководили службой связи, а «тактическое применение батальонных и полковых орудий» было отработано «слабо»… ⁸⁶

Техническая выучка.Признав в своем выступлении 23 ноября 1938 г., что техническая выучка артиллерии РККА «плохая», Н.Н. Воронов признал тем самым, что она плоха и у комсостава. Показательно, что такую же оценку («техническая подготовка слабая») выставил на этот раз своим командирам-артиллеристам и С.К. Тимошенко, настаивавший (см. выше), что в стрелково-артиллерийском и тактическом отношении они все же подготовлены удовлетворительно (т. е. выше, чем в среднем по РККА.)… ⁸⁷

Но о том, что комсостав советской артиллерии «технически подготовлен чрезвычайно слабо», Военный совет слышал (от инспектора артиллерии РККА Н.М. Роговского) и 11 декабря 1935 г. ⁸⁸. Судя по ситуации в двух важнейших военных округах, явно не лучшей была эта подготовленность и в последующие «предрепрессионные» месяцы. Техническая выучка командиров-артиллеристов ОКДВА в ноябре 1936-го была охарактеризована (майором В. Нестеровым из 2-го отдела штаба этой армии) как «плохая», а в апреле 1937-го (в «Материалах по боевой подготовке артиллерии», составленных в том же штабе или в аппарате начальника артиллерии ОКДВА) как «слабая» ⁸⁹. Как было показано нами в главе 1, такой же оценки заслуживали и технические знания, демонстрировавшиеся в 36-м комсоставом артиллерии БВО, а из оговорки годового отчета БВО от 15 октября 1937 г. (знания в области ухода за матчастью артиллерии у командиров « еще[выделено мной. – А.С.] во многих случаях неудовлетворительны» ⁹⁰) явствует, что та же картина была в этом округе и в последние перед началом чистки РККА месяцы.

В. Командиры войск связи

Частые в то время случаи прекращения работы средств связи в динамике боя начальник Управления связи РККА комбриг И.А. Найденов в своем выступлении 25 ноября 1938 г. объяснил тем, что «начальники частей и подразделений связи сами еще недостаточно хорошо подготовлены в тактико-техническом отношении» ⁹¹. Из уточнения «сами» следует, что не лучше (а скорее даже хуже) были подготовлены и другие командиры-связисты. Но если уровень их подготовленности был таким, что они не могли обеспечить поддержание бесперебойной связи в процессе боя, то, думается, следует говорить не о «недостаточно хорошей», а о посредственной техническойи тактическойвыучке тогдашних советских командиров-связистов.

Однако в «дорепрессионный период» эта выучка была еще хуже! Даже согласно годовому отчету войск связи ОКДВА от 7 октября 1935 г. (который, понятно, мог и приукрасить положение дел), техническая выучка дальневосточных командиров-связистов была тогда лишь удовлетворительной (читай: посредственной), а по тактике даже и такой оценки заслуживали только командиры батальонов и рот связи и начальники связи стрелковых полков, прочие же были подготовлены неудовлетворительно. В другом крупнейшем военном округе – Киевском, – как признал даже его сильно «отлакированный» годовой отчет от 11 октября 1935 г., была тогда неудовлетворительной тактическая выучка начальников узлов связи. Вне всякого сомнения, и техническая, и тактическая выучкакомандиров-связистов была тогда не болеечем удовлетворительной и в РККА в целом – ведь она не превышала в ней этого уровня еще и в 1936-м. В КВО тогда, согласно даже годовому отчету этого округа от 4 октября 1936 г., до 60 % комначсостава войск связи «требовали серьезной доработки» в технической подготовке; факт слабости технической выучки тогдашнего комсостава войск связи ОКДВА также (хоть и косвенно) признал даже отчет этой армии за 1936 г., деликатно отметивший, что «техническая подготовка» командиров-связистов «упирается в слабость общеобразовательного уровня». А единственныйсохранившийся здесь источник по БВО – отчет о поверке комиссией УБП РККА хода боевой подготовки 2-й стрелковой дивизии 3–8 июля 1936 г. констатировал, что «преобладающее большинство» командиров-связистов 2-й дивизии «слабо» знает электротехнику и радиотехнику, у командиров-радистов «нет еще должных навыков, даже в подготовке раций к действию», а командиры-телеграфисты показали «неудовлетворительную» работу на аппаратах Морзе ⁹².

Что же до тактической выучки, то даже нещадно лгавший отчет КВО за 1936 г. не решился заявить, что вопросы организации связи его командиры-связисты усвоили более чем на «вполне удовлетворительно». В БВО – судя по сохранившимся источникам – тактическая выучка командиров-связистов была тогда такой же неудовлетворительной, что и техническая: проверив 8—23 июня 1936 г. отдельные батальоны связи 16-го стрелкового корпуса и 2-й и 81-й стрелковых дивизий, отдел связи БВО нашел, что в первых двух из них тактико-специальная выучка (т. е. знание тактики войск связи) у комсостава слабая, а в третьем комсостав не отработал положенных специально-тактических задач (т. е. тоже не блещет тактической выучкой). А у командиров-связистов 2-й стрелковой дивизии в начале июля выявили и неграмотность в области общей тактики – комиссия УБП РККА обнаружила там такой «общий пробел в подготовке комсостава», как неумение работать с картой… ⁹³В ОКДВА прошедшее 14–17 июля 1936 г. учение войск связи Приморской группы выявило такие изъяны в тактической выучке комсостава, что ликвидировать их вряд ли удалось и к зиме. Командиры батальонов связи не умели организовывать связь в продолжение всего перемещавшегося в пространстве боя, почти все командиры плохо умели работать с картой и отрабатывать оперативные документы… О комсоставе же подразделений связи стрелковых частей можно судить по тому, что на тактическом учении, прошедшем в первых числах апреля 1936 г. в 1-й особой стрелковой дивизии – единственном,которое имеющиеся источники характеризуют с интересующей нас сейчас стороны, – этот комсостав показал, что не способен организовать связь ни в наступлении, ни во встречном бою, ни даже на марше и не умеет маневрировать средствами связи… То, что «работа всех видов связи» в Красной Армии «тактически недостаточно гибкая», отмечалось и в приказе наркома обороны № 00105 от 3 ноября 1936 г. ⁹⁴.

Как было показано нами в главе 1, тактическая выучка комсостава войск связи РККА (для выводов по технической источников недостаточно) оставалась не болеечем удовлетворительной и непосредственно перед началом массовых репрессий.

Выучку командиров инженерных войсквыступавшие на совете не освещали.

2. ВОЙСКА

А. Пехотинцы

Тактическая выучка.Выступление К.Е. Ворошилова 29 ноября 1938 г. указывает на безусловно слабую тактическую выучку тогдашнего одиночного бойца-пехотинца: «Войска все еще не научены должным образом владеть лопатой, пользоваться местностью [т. е. применяться к ней. – А.С.], маскироваться. […] Мы не умеем по-прежнему вести ближнего боя». Правда, из дальнейших слов наркома можно заключить, что, по крайней мере, часть этих оценок была навеяна его личными впечатлениями от сентябрьских маневров МВО ⁹⁵, однако выступления ряда командующих войсками и членов военных советов округов подтверждают, что тактическая выучка одиночного бойца пехоты была тогда слаба во всей Красной Армии. Так, окапываться плохо умели пехотинцы не только МВО, но и КалВО, и ЗакВО (а возможно, и ЛВО, где «работа лопатой» «получила свое место главным образом» только после выхода приказа наркома обороны № 0165 от 27 августа 1938 г. ⁹⁶). Ближний бой был плохо отработан не только в МВО, но и в БОВО (где его подменяла простая беготня толпой – «вали валом, потом разберем» ⁹⁷), и в ЛВО (где рядовой пехотинец еще и не был приучен наблюдать за полем боя); плохая маскировка была характерна и для пехоты БОВО. (Правда, по словам комвойсками этого последнего М.П. Ковалева, общая тактическая выучка бойца-пехотинца была там все же удовлетворительной, но подозрительно, что о неумении маскироваться Ковалев умолчал; об этом изъяне доложил лишь член Военного совета БОВО дивизионный комиссар И.В. Рогов…) В КОВО о слабости выучки бойца пехоты говорило отмеченное С.К. Тимошенко плохое умение действовать в разведке, дозоре, сторожевом и походном охранении – словом, везде, где от бойца требовалось проявлять инициативу и самостоятельность…

Слабой приходится признать и тактическую выучку тогдашних подразделенийпехоты РККА. Об этом говорит уже то, что они все еще не умели добиться слаженного «взаимодействия огня и движения» в ходе пехотной атаки. «До сих пор у нас огонь сам по себе, а движение само по себе, причем огонь ведется так, что поражает своих людей» ⁹⁸, – подытожил 29 ноября К.Е. Ворошилов; этот изъян в выучке своей пехоты признал даже комвойсками БОВО М.П. Ковалев, явно не настроенный на то, чтобы быть «абсолютно честным, правдивым и, безусловно, откровенным в своем выступлении»… А в «особом» же Киевском округе подразделения даже не были хоть мало-мальски сколочены: боевые порядки пехоты КОВО образца осени 1938 г. «отличались скученностью»! ⁹⁹

Но о том, что «маскировка и лопата во время наступления нередко применяется слабо», а «применение к местности боевых порядков не всегда удовлетворительно» – обо всем этом начальник Генштаба РККА А.И. Егоров докладывал Военному совету еще 8 декабря 1935 г.! ¹⁰⁰Вновь подчеркнем, что оценки этого доклада были явно сглаженными, и слова «нередко» и «не всегда» Александру Ильичу, вероятно, следовало бы опустить… Из 12 стрелковых дивизий УВО/КВО, БВО и ОКДВА, сведениями о тактической выучке пехоты которых в 1935 г. мы располагаем (12-й, 21-й, 27-й, 29-й, 34-й, 37-й, 40-й, 43-й, 44-й, 51-й, 96-й и 3-й колхозной), плохая маскировкабыла прямо зафиксирована в 9, а в 6 проверяющие отметили слабое применение к местности… В «дорепрессионном» же 1936-м из 5 стрелковых дивизий передового БВО, чью тактическую выучку освещают источники (2-й, 33-й, 37-й, 48-й и 81-й), неумение бойцов маскироваться было отмечено в 3, слабые навыки применения к местности – в 4, пренебрежение самоокапыванием– в 3; из 7 таких же дивизий ОКДВА (12-й, 59-й, 66-й, 69-й, 92-й, 104-й и 105-й) – соответственно в 4, 2 и 2 (в действительности, видимо, в большем числе: судя по признаниям годового отчета самой ОКДВА от 30 сентября 1936 г., в материалах проверок семи дальневосточных дивизий были перечислены не все недостатки этих соединений). В передовом КВО (как доложило 5 мая 1936 г. Москве политуправление самого этого округа) «достаточной маскировки» бойца на поле боя еще весной 36-го не могли добиться нигде… ¹⁰¹

Ну а в последние перед началом чистки РККА месяцы с указанными выше навыками у советских бойцов-пехотинцев было не только не лучше, но едва ли даже не хуже, чем в 1938-м! «Особенно слабы маскировка и самоокапывание», – так характеризовало тактическую выучку тогдашней пехоты РККА директивное письмо А.И. Егорова от 27 июня 1937 г. ¹⁰². Зимой и весной 37-го, вторит ему отчет БВО за этот год, боец «не получил необходимых навыков» «в маскировке и самоокапывании» (а также и «не был достаточно обучен правильному использованию местности»). «Лопата во всех видах боевой деятельности применяется редко и неумело», – отмечает и приказ по КВО № 0100 от 22 июня 1937 г. ¹⁰³. В приказах по 17-му и 23-му стрелковым корпусам – единственнымв КВО и БВО, от которых сохранилась документация за первую половину 1937 г., – мы находим не только полное подтверждение этих оценок (пехоте проверявшейся на этот счет 37-й стрелковой дивизии 23-го корпуса «навыки самоокапывания», как показали проверки, не были «привиты» ни в апреле, ни к 11 июня, «элементы маскировки» – еще и, по крайней мере, в апреле, а в 17-м корпусе лопата и в середине июля применялась именно «редко»), но и указание на то, что в Киевском округе пехотинец не умел тогда применяться к местности точно так же, как и в Белорусском (в проверенных 13–16 июля частях 24-й и 96-й стрелковых дивизий 17-го корпуса бойцы оказались так и не наученными «умело передвигаться при наступлении способами, зависящими от характера местности»)… ¹⁰⁴Согласно приказу В.К. Блюхера об итогах зимнего периода обучения 1936/37 учебного года, неумение окапываться под огнем противника было тогда характерно и для пехотинцев ОКДВА, а жалобы командиров на неумение бойцов маскироваться мы находим в документах четырех из 12 тогдашних стрелковых дивизий Блюхера (21-й, 40-й, 59-й и 105-й).