Крах и забвение

Слоан нахмурился:

— Ты не сломлен.

— Это так. Ведь я всегда только злюсь.

— Это неправда! — Слоан взял Эша за руку. — Ты улыбаешься и смеешься. Если бы ты был сломлен, ты бы этого не делал.

Эш, казалось, задумался над этим, а затем просто пожал плечами, как будто сдался. Слоан продолжил:

— Ты мой лучший друг во всем мире, Эш.

— Я твой единственный друг.

Слоан рассмеялся:

— Хорошо, но если бы ты не был моим единственным другом, ты бы все равно был моим лучшим другом. Мы ведь всегда будем лучшими друзьями, правда?

Эш широко улыбнулся:

— Само собой.

Дверь в палату открылась, и на пороге появились два врача:

— Эш. Пора.

— Хорошо, — Эш глубоко вздохнул, выпятив грудь. Как будто он ничего не боялся. Он подошел к двери, и Слоан встревоженно на него посмотрел. Он забрался на кровать, схватил любимую мягкую игрушку и подтянул колени. Эш остановился и посмотрел через плечо на Слоана с улыбкой на лице. — Если прикоснешься к моим вещам, я надеру тебе задницу.

— Понял, — Слоан не смог сдержать улыбки. Потом дверь закрылась, и он снова остался один.

Эш скоро вернется. Он должен вернуться. Это было единственным, за что Слоан мог уцепиться. Крепко зажмурившись, он мечтал о том дне, когда они, наконец, будут свободны. Он даже смел надеяться, что у него будет нормальная жизнь с кем-то, кто будет заботиться о нем, кто не будет бояться его. И, может быть, даже… полюбит его.

— Слоан…

Слоан перевернулся на другой бок и открыл глаза. Было темно, но это не являлось для него проблемой. Бледно-голубые глаза, полные заботы и нежности, смотрели на него в ответ.

— Прости, — сказал Слоан хриплым сонным голосом. — Я тебя разбудил?

Декс протянул руку и провел большим пальцем по щеке Слоана. Только тогда он понял, что она мокрая.

— Ты плакал во сне? — тихо спросил Декс.

— Я много плакал, когда попал туда. Во всяком случае, первые два года. Я был совсем потерян.

— В последнее время тебе часто снится это место. Даже чаще обычного. Это из-за того, что случилось на «объекте» с Айзеком, или из-за всего остального?

Слоан притянул Декса к себе, нуждаясь в его тепле, благодарный за то, что Декс без колебаний предлагал ему свою тихую силу. Декс положил голову на плечо Слоана, а его рука легла ему на сердце. Слоан с улыбкой накрыл руку Декса своей и сжал ее.

— Каждый раз, когда я засыпаю, я вновь становлюсь ребенком, привязанным к этому креслу. Я не ожидал, что когда-нибудь снова окажусь в этом учреждении, не говоря уже о встрече с доктором Шульцоном. Думаю, что из-за этого мне стали сниться эти сны. К тому же теперь мне известно, что этим местом пользовались.

Он вздрогнул, и Декс поцеловал его в шею, чтобы успокоить. В его же интересах забыть об этом. Кто знает, над чем еще они работали? Если взять во внимание сыворотку, содержащую скополамин, то явно над чем-то более ужасным. Слоан на время отбросил эту мысль, не желая заставлять Декса волноваться. Его напарник имел лишь смутное представление о том, что происходило во время программы вербовки «Первого поколения».

Словно прочитав его мысли, Декс заговорил слегка неуверенно:

— Ты никогда не рассказываешь мне о том, что там с тобой произошло.

— Я не собираюсь ничего менять. И это не потому, что я не хочу тебе доверять или считаю, что ты не справишься, но какой смысл рассказывать тебе все эти ужасные подробности? Что ты собираешься делать с этой информацией, кроме как злиться и обижаться за то, что я пережил? Ты не можешь изменить то, что было. Никто не может, — он поцеловал Декса в макушку, закрыв глаза от теперь уже привычного запаха цитрусовых. Он уткнулся носом в волосы Декса и искренне прошептал: — Я ценю твою заботу, но о некоторых вещах лучше не рассказывать.

Декс немного помолчал, прежде чем кивнуть. Он еще раз поцеловал Слоана в шею и пробормотал:

— Хорошо.

С улыбкой Слоан повернулся на бок, чтобы посмотреть на Декса. Он наклонился вперед и прижался к губам Декса для поцелуя, наслаждаясь тем, как его любовник открывается ему. Раньше он не придавал особого значения поцелуям, но с Дексом все было иначе. С тихим стоном Слоан повернул Дейли лицом к себе, и их поцелуй стал еще глубже. Его рука скользнула под боксеры напарника, чтобы сжать его твердый член, и Декс ответил тем же. Они продолжали целоваться, вцепившись друг другу в руки. Это было медленно и мучительно, но Слоану было сложно сдерживать себя. Он обхватил ногой Декса, чтобы притянуть поближе, удерживая напротив себя, когда их темп начал ускоряться. Декс вздрогнул и, задыхаясь, кончил, выплеснув себя в руку Слоана. Через несколько секунд Слоан тоже достиг кульминации, и задрожал с головы до ног.

Когда Броуди задремал, он услышал бормотание Декса о том, что тот рад быть сейчас здесь. Слоан обнял напарника и поцеловал его в лоб, прежде чем прошептать:

— Я тоже.

Примечание к части

Пинкертоны - полиция США, сформировавшаяся в конце XIX века.

Часть 4

Слоан со смешанными чувствами изучал новое дополнение к столу напарника. Это была кружка. И так как речь шла о Дексе, само собой, эта кружка не была какой-нибудь старой ненужной вещью. На ней был изображен силуэт парня, прыгающего на фоне солнечного дня. Слоан монотонно, без каких-либо эмоций прочитал вслух черную надпись под прыгающим мужчиной, хотя фраза заканчивалась восклицательным знаком.

— Я сегодня покакал.

Декс усмехнулся, печатая что-то за рабочим столом:

— Какое совпадение. Я тоже.

— Я читал надпись на твоей кружке, умник, — он тут же пожалел, что открыл рот. Ну вот, сейчас начнется.

— Значит, ты сегодня не какал?

— Я не собираюсь обсуждать с тобой свои испражнения.

«Началось».

Улыбка не сходила с лица Декса, несмотря на то, что он не отрывался от отчета:

— Тебе не кажется, что мы уже достигли этой стадии в наших отношениях?

— Я не знаю, на какой стадии люди начинают обсуждать подобное, но теперь у меня точно нет желания ее достичь.

Ему было неловко обсуждать «подобные» телесные выделения. Вот почему он был так беспомощен рядом с детьми. Дети пугали его до чертиков. Они были такими крошечными и хрупкими. И еще они будто знали, что он был напуган из-за них, так как дети всегда кричали и вопили при одном взгляде на Слоана, или же когда ему приходилось брать одного из них на руки. Его лицо стало хмурым от этих мыслей.

Декс коротко кивнул ему:

— Не будем обсуждать какашки. Понял.

Неужели они все еще ведут этот разговор?

— Перестань произносить это слово.

— Какое слово?

— Какашки, — это был самый нелепый разговор, который он когда-либо вел в офисе. И неудивительно, что это происходило именно с Дексом. Его напарник хихикнул и откинулся на спинку кресла с озорным блеском в глазах.

— Болван, — Слоан встал и взял свою «нормальную» кружку, выданную THIRDS. — Сегодня утром я выпил слишком мало кофеина, чтобы справиться с тобой.