Крах Мишки Мухоркина
Шрифт:
Санька задумался и уставился в окно. Нет, задачка совершенно не получалась. Ну, никак не мог он высчитать, в какой точке сойдутся два поезда, которые выехали навстречу друг другу из пунктов «А» и «Б». Саньке всё время лезла в голову какая-то чепуха. Он никак не мог сосредоточиться и почему-то раздумывал над тем, зачем это поезда выехали навстречу друг другу — ведь они могут запросто столкнуться, если машинисты не будут смотреть в оба. А потом он наконец понял, что они выехали навстречу друг другу по разным рельсам. Ведь на ином железнодорожном полотне по нескольку путей проложено, так что навстречу
Но тут, к счастью, прозвенел звонок. Это пришёл Мишка. Санька метнулся, распахнул дверь и втащил его в комнату.
— Ох, и загружают же вас сердечных,— проворчала бабка, когда ребята склонились за столом и заскрипели перьями.
Мишка решал задачку, закрывшись локтём от Саньки, который сидел рядом и всё время пытался к нему заглянуть. Но Мишка, наученный горьким опытом, не давал ему списывать и шипел:
— Сам решай! Сам!
Санька понял, что списать не удастся, и по привычке заныл:
— Помощь называется...
Но Мишка ничего не отвечал.
Санька повертелся немного и миролюбиво спросил:
— Погода хорошая?..
Мишка молчал. Он трудился. У него не было времени разговаривать о погоде — за этот вечер надо было обойти ещё человек десять.
Саньке стало скучно, и поэтому он снова уткнулся в учебник.
— Из пункта «А» в пункт «Б» выехали навстречу друг другу...— забормотал он и задумался.
— Ну, как? — вдруг спросил его Мишка. Он уже решил.
— Сейчас, сейчас...— отмахнулся Санька, покрывая лист столбиком цифр. Он всерьёз увлекся решением задачки.
Прошло около получаса,
Мишка попытался заглянуть в Санькину тетрадь, но Санька машинально закрылся локтем и проворчал:
— Сам решай, сам...
Мишка засмеялся. А бабка ничего не поняла и строго сказала:
— Нечего на других надеяться. Ты подумай сам хорошенько, тогда, может, и у тебя получится. А ты, Саня, не давай ему списывать, не приучай.
— Вышло!— внезапно воскликнул Санька.— Сошлось?
— Так держать,— скупо похвалил его Мишка и деловито спросил: — А по русскому у тебя как?
— По русскому у меня лучше некуда,— заявил Санька.
Мишка проверил у него упражнения, заменил букву «и» на «е» в слове «прекрасно» и начал одеваться:
— А устные как?
— То, как зверь, она завоет, то заплачет, как дитя...— забубнил Санька стихотворение Пушкина, которое задали выучить наизусть.
— Хватит,— сказал Мишка.— Знаешь.
Следующий визит Мишка нанёс Вовке Сидорову. Кабась, как всегда, полёживал на диване и почитывал толстенную потрёпанную книгу.
— Луи Жаколио. «Пожиратели огня». Читал?!— воскликнул он, увидев Мишку, и лихорадочно перевернул страницу.
Мишка хмуро посмотрел на книгу.
— Кофе хочешь? — спросил Вовка. Родителей не было дома, они работали на телецентре и пропадали там целыми днями, и поэтому он сам дома хозяйничал.
Мишка молча вынул у Вовки книгу из рук и поставил на полку. Вовка сразу же засуетился и виновато забормотал:
— Ты, Мишка, пожалуйста, со мной построже, ладно?.. Я способный, но я страшно
ленивый. Ты ещё не знаешь, какой я ленивый!..— Знаю,— сказал Мишка.— Садись.
Вовка поспешно уселся за стол и раскрыл учебники.
Через час Вовка успешно выполнил все письменные задания, и Мишка ушёл, унося с собой «Пожирателей огня», чтобы Кабась не отвлекался.
Мишка зашёл ещё к нескольким отстающим и промучился с ними до самой темноты: один смотрел телевизор и умолял отложить занятия «на потом», наверно, имея в виду двенадцать ночи; другой никак не мог решить задачку и целый час упрашивал дать ему списать, а затем сам решил за пять минут; третий притворился больным и пытался доказать, что у него высокая температура, но переусердствовал, нагрев градусник о батарею до 42 градусов; четвёртый принимал душ и долго не выходил из ванной, оттягивая неприятную минуту... Словом, каждый старался, во что горазд.
К девчонкам Мишка не заходил. Когда он предлагал им помочь, они почему-то отказывались. Ну и ладно. Была бы честь предложена!
Наконец Мишка вернулся домой и хотел уже сам сесть за уроки — переписать всё с черновиков в тетради, но тут вспомнил, что ещё не зашел к Витьке Кунину.
Найти Витьку не составляло особого труда. Как-никак,, живут в одном доме. Он гонял с Пашкой по двору консервную банку, и истошные крики: «Гол! Гол!» — были, пожалуй, слышны на другом конце города.
Только Мишка вышел из подъезда, как на третьем этаже открылась форточка и раздался голос Витькиной матери:
— Вить! А Вить! А ты уроки-то выучил?
— Выучил! — отозвался Витька, но тут увидел Мишку и поспешно закричал: — Нет ещё! Сейчас выучу!
— А говорил, выучил! — рассердилась мать.
— То есть, я выучил,— заголосил Витька, не отрывая взгляд от Мишки.— Но я хочу ещё раз повторить!
У Витьки была удивительная способность врать.
Домой Мишка вернулся поздно. Голова гудела, глаза слипались, и цифры перед глазами расплывались, словно в густом тумане. Страшно хотелось спать.
«Часа два посплю,— решил Мишка,— а потом все сделаю».
Он проснулся утром. Ужас! Уже опаздывал в школу.
Первым был урок арифметики. И надо было случиться, что Клавдия Анатольевна вздумала у всех проверить домашние задания. Только у Мишки, у одного-разъединственного во всём классе, не было в тетради решения задачки. Решать со всеми решал, а у себя записать не успел — закрутился.
Напрасно Витька Кунин защищал его и говорил, что он знает и подготовил лучше всех.
— Нечестно перед четвёртым «А» делать кому-нибудь исключение,— сказала Клавдия Анатольевна. Видно было, что ей самой очень тяжело выводить в журнале перед Мишкиной фамилией жирную цифру «2».
Мишка заулыбался и гордо посмотрел на всех. Надо же, как повезло. Теперь уж никто не посмеет обозвать его буквоедом.
— Весь класс подводишь,— прошипела Зинка. И Мишка сразу скис.
Вот и пойми их!
Тут он ещё подумал, что за двойку здорово влетит дома, и совсем расстроился. Одна надежда, что родители редко дневник проверяют, раз он круглый отличник.
Глава тринадцатая
ОРЕЛ ИЛИ РЕШКА?