Красавчик Саша
Шрифт:
Правда, приступ сам собой вынужден был быстро закончиться, ибо тут же явилась депутация вконец разъяренных эмигрантов-грандов и набросилась на мэра с кулаками, крича еще при этом «еврейский прихвостень» или что-то подобное.
Доминика Жозефа Гара, благодаря активному вмешательству служителей мэрии, с немалым трудом все же отстояли.
Но при этом самих грандов успокоить в тот раз так и не удалось. Они требовали, чтобы им вернули назад фамильные драгоценности, чего никто сделать уже не мог. Ни один человек на свете. Так что грандам ничего не оставалось, как спасаться в бешенстве своих эмоций.
Да, они еще настаивали, дабы мэр раскрыл им место, где укрывается
Вполне вероятно, что Алекс отбыл в страшной спешке и ничего не успел сообщить мэру. Да и в любом случае он, видимо, не собирался предупреждать того о своем исчезновении. Стависский и в самом деле так торопился, что не успел даже снять наличные деньги. Он лишь захватил с собою саквояж с драгоценностями.
Парижская префектура по моей просьбе запросила копию допроса мэра Байонны Доминика Жозефа Гара. Вот она (привожу наиболее любопытный, с моей точки зрения, фрагмент).
Комиссар полиции:
— Господин Гара, будьте так добры — разъясните, как возник ваш преступный альянс со Стависским.
Д.-Ж.Гара:
— Господин комиссар! Мэрия Байонны находилась в труднейшем положении. Городу позарез нужны были новые, современные клиники, а выделить на это средства из бюджета мы никоим образом не могли. Стависский же просто спас Байонну. И в этих моих словах нет ни малейшего преувеличения.
Комиссар полиции:
— Каким же это образом, господин Гара? Ваша речь звучит слишком уж фантастично. Если можно, сделайте необходимые разъяснения.
Д.-Ж.Гара:
— Да, да! Именно спас. Саша предложил при содействии мэрии открыть ломбард и банк, с тем чтобы выручка пошла на строительство новых клиник. Мог ли я отказаться от такого предложения, господин комиссар?! Все забыли о Байонне, включая и наше правительство, а Стависский нам помог. И как еще помог!
Комиссар полиции:
— В самом деле? Вы действительно так полагаете? Вы это всерьез?
Д.-Ж.Гара:
— Ну, конечно же. Были выпущены многие миллионы облигаций, которые раскупили во многом как раз благодаря той виртуозной кампании, которую самым бесподобным образом организовал Саша.
Комиссар полиции:
— Ладно, ладно, а что, господин Гара, вы можете рассказать нам об облигациях банка «Муниципальный кредит».
Д.-Ж.Гара:
— Господин комиссар, выпуск облигаций и спас-то во многих отношениях город. А ежели бы вы этот процесс насильственно не прервали, то стало бы еще лучше. Гораздо лучше. Хочу уведомить: преследования, которые вы учиняете Стависскому, есть подлинное несчастье для Байонны. Город опять может оказаться на грани катастрофы. Теперь, когда Александр вдруг исчез, я с ужасом смотрю в будущее.
Комиссар полиции:
— Господин Гара! Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что Стависский, коему вы до самого последнего времени столь усердно покровительствовали, запустил наряду с настоящими, и фальшивые облигации?! И последних было выпущено миллионы. На этой спекуляции мошенник сумел нажить себе баснословные суммы.
Почему же вы терпели это? Все ведь творилось буквально на ваших глазах.Д.-Ж.Гара:
— Господин комиссар! Должен решительно предупредить: меня совершенно не волнует личное обогащение господина Стависского. Заверяю, что сам я законов не нарушал. И к аферам месье Александра я никогда не имел ровно никакого отношения. Меня интересует лишь благосостояние Байонны. И только. А оно при месье Александре только увеличивалось и увеличивалось. Может, он и мошенник, не буду спорить, хотя и не уверен в вашей правоте, господин комиссар. Но как бы то ни было, я искренно горюю, что теперь Стависский лишен возможности хоть что-нибудь еще сделать для Байонны.
Комиссар полиции:
— Господин Гара! Невозможно, чтоб вы ничего не замечали. Мы отказываемся в это верить. И ежели вы не расскажете нам во всех подробностях о злостных проделках месье Александра в банке «Муниципальный кредит», то сами же и будете отвечать за них перед французским судом. В общем, выбирайте.
Д.-Ж.Гара:
— Господин комиссар! Повторяю. Возможно, в банке «Муниципальный кредит» какие-то гнусные аферы и производились, но только я к ним не имел ровно никакого отношения.
Комиссар полиции:
— До свидания, господин Гара. Мы еще продолжим нашу беседу, а покамест рекомендую вам предаться усиленным воспоминаниям.
Раздел десятый
1933–1934 годы Конец декабря — начало января
23 декабря 1933 года
ПАРИЖ
СТАВИССКИЙ И КЬЯПП
Стависский и Кьяпп обедали у «Фукьеца» на Елисейских Полях. Кстати, это была их последняя встреча, о чем Алекс ни в малейшей степени не догадывался, а вот Кьяпп имел на этот счет некие предположения.
День был донельзя унылый и мрачный (стлавшийся по городу туман, кажется, тоже заполз к «Фукьецу»), но Стависский как всегда был бодр, подтянут, весел, великолепен и одет с иголочки: черный фрак, белый атласный галстук, белые перчатки. А вот Кьяпп хмурился под стать погоде, а помимо всего, еще и явно нервничал.
Алекс заказал для себя морковный салат и графин томатного сока, а для Кьяппа — пулярку а ля марешаль [11] , целую гору мясных и рыбных салатов и отличное вино из Шинона. На десерт же префекту были поданы шоколадный ликер и кофе, ну и сигары, конечно. Сам Стависский уже не первый год предпочитал обходиться без десерта.
11
«По-маршальски». Т. е. самое нежное мясо курицы.
С наслаждением отхлебывая крошечными глоточками ликер, Кьяпп разнежился и почти ласково заметил, хотя при этом так и не вышел из тревожного настроения:
— Любезный друг Александр, я тут поразмыслил и решил, что вам есть смысл немножко передохнуть.
Стависский молчал. Кьяпп с надеждой, вкрадчиво продолжил свою речь:
— Дружок, а поезжайте-ка в Шамони. Там, в тишине и покое, и встретите Рождество. Если шумиха вдруг продолжится — но я лично не очень в это верю, — махнете в таком случае в Швейцарию. А покамест отправляйтесь, не мешкая, в Шамони, в эту столицу восхитительных лыжных прогулок, дорогой мой Александр. Вы вполне заслужили отдых.