Красавчик

Внезапно я чувствую себя ужасно мелочной и жалкой из-за того, что ревную к этой женщине.

Финн отпускает мою руку и засовывает кулаки в карманы, пока мы медленно идем вперед.

— Тесты пришли. Я был отцом ребенка.

— Но как... об этом не было ни слова в прессе. Джеймс фанатично следит за спортивными новостями.

— Мы держали все в тайне, нам повезло, информация не просочилась. Джейк — единственный друг, который знает. Ну, он и моя семья. Они тоже в курсе.

Финн делает глубокий вдох.

— Так или иначе, я набрался мужества и сделал ей предложение...

Мой желудок резко скручивает. Если он женат…

— Но Бритт ответила «нет».

Я должна бы почувствовать облегчение, но это не так. Он мог быть женат. И я бы никогда не узнала его как сейчас.

— Мы продумали, как быть с опекой, и прочими подобными вещами... — он замолкает и смотрит вниз на свою обувь, пока мы идем.

— Значит, у тебя есть ребенок. — Я умею считать. Мысль о том, что где-то там есть маленький Финн, ошеломляет. Боже. Он отец.

— Пять месяцев спустя, — хрипит он. — У Бритт случился выкидыш.

— О, Финн.

Он стоит, сгорбившись от ветра, с пустым выражением лица. Прикоснувшись к его руке, чувствую, что она подрагивает от напряжения.

— Мне очень жаль.

Парень неопределенно кивает, слегка вздернув подбородок.

— Мы только что узнали, что это была девочка, понимаешь?

Обхватываю пальцами его руку.

— Финн…

Он делает глубокий вдох, словно втягивает всю боль в себя, и распрямляет плечи. Когда поднимает взгляд, челюсть тверда и сжата.

— Все время, пока Бритт была беременна, я твердил себе, что именно так поступают настоящие мужчины. Они заботятся о своих ошибках. — Он прерывисто фыркает. — Именно так я думал о своем ребенке, Чесс. Как об ошибке. О моей малышке.

Его глаза полны слез, и я больше не могу устоять на месте. Шагаю к нему и крепко обнимаю. И он тут же обнимает в ответ, сжимая с такой силой, что наверняка появятся синяки, и зарывается лицом в мои волосы. В течение долгих мгновений он содрогается, пытаясь взять себя в руки, пока я вожу ладонью по его спине, шепча успокаивающую бессмыслицу.

Его грубый голос звучит рядом с моим ухом:

— Даже не подозревал, как сильно хочу эту малышку, пока не увидел на ультразвуке. — Он снова вздрагивает. — Она действительно была там, десять пальцев на руках и десять на ногах, вертелась на месте, словно бежала куда-то, и я хотел ее. Хотел. А потом её не стало.

— О, Финн. — Мое сердце разрывается за него. За Бритт. Я никогда не была в их положении, но знаю, каково это, когда отнимают то, чего ты никогда даже не смел желать. И как эта потеря меняет всю жизнь и отражается в будущем.

Я думаю о злой насмешке судьбы, и меня охватывает глубокая печаль.

Не знаю, чем еще помочь, кроме как продолжать обнимать. Но он недолго это позволяет, вскоре отстранившись и выпрямляясь во весь рост. Глаза покраснели, но он спрятал свою боль подальше. Я проделывала то же самое так много раз, что часть меня восхищена, как хорошо у него получается. Другая же часть знает, что это не поможет и хочет продолжить утешать его.

— Бритт уехала домой, в Швецию. Не хотела меня видеть. И, если честно, я был этому рад, она напоминала мне... о случившемся.

— Вчера ты увидел её впервые с тех пор?

Парень кивает.

— Я был в шоке.

Такое чувство, что я отдаляюсь, как будто дышу сквозь слои ваты. Словно, теряю что-то, о чем раньше и не подозревала. Все это время я считала Финна довольно поверхностным парнем, ни в коем случае не глупым, но и не тем, у кого есть огромная часть жизни за пределами футбола и вечеринок. И чувствую себя чертовски мелкой из-за такого предположения.

— Чего она хотела? — Я догадываюсь. Она смотрела на Финна, словно он её спасение. Проглатываю комок в горле. У них есть история, которую мне никогда не понять.

Финн вздыхает, и мы возвращаемся к прогулке.

— Мама пригласила ее провести праздники с нами.

Нет нужды объяснять, что он думает по этому поводу. Если бы взглядом можно было убивать, его мама сейчас оказалась бы в смертельной опасности. 

— И что ты сказал Бритт? — Мысль о том, что они проведут каникулы вместе, не очень-то радует. Но у меня нет никаких прав на него. С моей стороны было бы лицемерно и мелочно что-то требовать.

— Сказал, что против. — Он морщится. — Знаю, звучит плохо, но мы никогда не были друзьями. Просто... не знаю, товарищами по команде, объединёнными общей целью. Но моя мать... я вернулся домой после случившегося, она была рядом в самый тяжелый момент.

— И теперь ты её избегаешь?

— Причина в том, что она никак не может оставить фантазию, что меня надо спасать. — Он пытается провести рукой по волосам, но нащупывает кепку и опускает руку. — Сколько бы раз я ни говорил, что в порядке, она все равно пытается свести меня с чьей-то дочерью или какой-то подругой, как будто от попыток найти подходящую девушку все станет лучше.

Я прикусываю губу, чтобы сдержать улыбку.

— Мамы иногда очень сильно желают нам добра.

Он фыркает.

— В прошлый раз, когда я был дома, дочери адмирала Фостера приходили на ужин практически каждый вечер. Они обе так мило улыбались, словно выбирай любую и забирай. Было чертовски неловко. Но это... — он раздраженно поднимает руку. — Это уже слишком. Мама не только разозлила меня, но и смутила Бритт.

— Так скажи ей об этом.

— У меня до смешного плохо получается отчитывать маму, — ворчит он.

— Ну, избегать ее тоже не получится.

— Знаю. Дерьмо. — Он так мрачно хмурится, что проходящая мимо нас женщина, дважды бросив взгляд, ускоряет шаг. Финн, похоже, даже не замечает. — Я должен поехать домой на Блажество.

— Блажество?

— Что-то вроде зимних каникул, все в одном, — объясняет он, пожимая плечами. — Когда у меня в расписании игры слишком близко к Дню Благодарения и Рождеству, мама устраивает празднование Блажества на одной из моих свободных недель.

— Это восхитительно.

— Да, мама такая. — Очевидно, несмотря на свое недовольство, он скучает по маме и очень ее любит. Финн смотрит на меня сверху вниз. — Чесс…

— Что? — спрашиваю я, отходя в сторону. — Мне не нравится этот взгляд.