Красивые и проклятые

— Мы с тобой поняли друг друга? — спросила она.

Я кивнула, боясь опустить взгляд.

Она улыбнулась, но попыталась скрыть это.

— Тебе пора возвращаться на урок.

Я встала, нерешительно потянулась за листовкой и засунула ее в кармашек рюкзака.

Не успел закончиться третий урок, как секретарша зашла в класс с запиской и передала ее мистеру О’Брайену. Тот помахал ею и подозвал меня к себе. Я выхватила листочек и прочитала, не отходя от учительского стола. Это была записка от специалиста, отвечавшего за профессиональную ориентацию: «Изменение в расписании: Алексис Уоррен, второй урок. Занятие в читальном зале библиотеки с мисс Нэгеш».

Мистер О’Брайен поднял на меня взгляд.

— Хорошие новости?

Я прижала бумажку к груди, как будто это была телеграмма, сообщавшая, что мой любимый возвращается с войны.

— Вы даже не представляете насколько.

* * *

В нашей школе обед проходит в две смены, причем ты можешь попасть в любую из них, независимо от того, в каком ты классе. Мы с Меган и Картером обедали во вторую. Насчет Кейси я точно не знала.

Меган опустила стопку книг на стол и встала в очередь за подносом.

Папа всегда собирал мне обед в школу (теперь и Кейси, наверное, тоже), поэтому мне ни разу не пришлось пробовать еду в столовой.

Тут я заметила, как впереди мелькнули светлые волосы Картера. Мгновение спустя он подошел ко мне. В руках он держал темно-зеленый металлический контейнер для обеда, идеально сочетавшийся с моим фиолетовым. Мама Картера подарила их нам в честь начала нового учебного года. Они были сделаны каким-то датским дизайнером, знаменитым своими «металлическими изделиями ручной работы». Мне хотелось почитать про них в Интернете, но у меня было чувство, что каждый стоит долларов сто. А если так, лучше мне не знать, иначе не смогу смотреть миссис Блюм в глаза.

— Привет, — сказал Картер и поцеловал меня в лоб. — Как там твоя сестра?

— Не знаю. Еще не видела ее.

— Привет, ребята! — Эмили Роузен поставила поднос напротив нас. Ее лицо, напоминавшее сердечко, освещала улыбка. — Счастливого понедельника вам!

— Привет, Эм. — Я повернулась обратно к Картеру. — Я надеюсь, что произошло чудо и она нашла себе подругу.

— Нет, не нашла, — проговорил Картер, поправив манжеты рубашки, и достал сэндвич из своего контейнера.

— Почему ты так думаешь? — Я недоуменно моргнула.

— Она только что зашла в столовую, — пояснил он. — Одна.

— Я могу подвинуться, — предложила Эмили и стала собирать вещи. Если бы выдавали приз за доброту, фигурку Эмили нужно было бы поместить на верхушку трофейной статуэтки. Мы вместе ходили в школу с первого класса, и Эмили каждый год вы игрывала медаль за активное участие в жизни школы. Я очень рада, что могу от всего сердца сказать: мне она всегда нравилась. Даже те два года, когда я изо всех сил старалась показать, что мне не нравится никто.

В прошлом году мы с Меган начали обедать вместе, а потом к нам присоединилась и Эмили. За нашим столом сидят ребята чуть ли не из каждой компании, которые есть в школе. Такой вот социальный винегрет.

— Спасибо, не надо, — сказала я. — Дадим ей минутку. Я уверена, что за столами, где сидят девятиклассники, еще много свободных мест.

Но я ошибалась. Складывалось впечатление, что за каждым столом сидит уже полностью сформировавшаяся компания. И, очевидно, по какому-то негласному правилу просто так подсесть к такой группе было невозможно. Кейси металась, словно подопытная мышь в лабиринте, упираясь в тупик на каждом углу. А мы, как ученые, наблюдали за ней со стороны.

Что еще хуже, в школе, похоже, уже ходили слухи о том, что сестра провела год в психиатрической клинике. Перед ней расступались люди. Стоило ей подойти, они замолкали, а потом начинали шептаться, склонив друг к другу головы, и бросать ей в спину многозначительные взгляды.

— За нашим столом еще есть место, — проговорила Эмили.

— Ну, она же должна учиться справляться сама, разве не так? — спросила я. — Ведь выживают сильнейшие? Как говорят, ты либо тонешь, либо учишься плавать?

— Она тонет, — пробормотал Картер, не сводивший с нее глаз.

Кейси села за свободный столик. Хуже места было не найти во всей столовой. Он стоял рядом с мусорными баками, и там пахло отходами (особенно ко второй смене). Я даже не говорю о постоянной угрозе того, что кто-то не докинет мусор, и тот приземлится на твою еду.

Кейси нервно оглянулась по сторонам, потом открыла контейнер и достала сэндвич. Старшеклассник, проходивший мимо, стукнул по столу, и я поморщилась.

— Слава королеве мусорного стола! — выкрикнул он.

Кейси пригнула голову, и решительности во мне поубавилось. Я сосредоточилась на том, чтобы поставить свое яблоко (оно было какой-то неправильной формы) на бок и удержать его в таком положении. Вдруг я почувствовала над ухом теплое дыхание Картера.

— Ты уверена? — спросил он.

Нет, не была. Да и откуда взяться уверенности? Жизнь не готовила меня к подобной ситуации.

Но решение приняли за меня.

— Леке… — в голосе Картера слышалось предостережение, и я инстинктивно подняла взгляд на Кейси. Она съеживалась все больше, как игрушка-рукавичка, которую сняли с руки.

Над моей сестрой, уперев руки в бока, нависла Мими Лэрд. Я сидела далеко и не слышала, что именно она говорила. Но ее голос легко долетал до людей, находившихся рядом с ними, и привлекал всеобщее внимание.

Я вскочила на ноги.

— Сейчас вернусь.

Мими Лэрд была лучшей — и последней — подругой Кейси. Они дружили, пока моя сестра (когда в нее только начал вселяться злой дух) не сломала Мими руку из-за одной из своих драгоценных кукол.

Кейси провела восьмой класс в психиатрической клинике. Мими провела его, карабкаясь по социальной лестнице. Теперь она была на вершине, хотя училась в старшей школе всего первый год. По ее дорогой одежде, ухоженной внешности и властной манере сразу становилось понятно, что она не потерпит плохого обращения.

По мере того как я приближалась, до меня стали доноситься отдельные слова: одержимая, психопатка, маньячка. Моя сестра продолжала сжиматься в комок. Все больше и больше людей следили за происходящим: в школе любой скандал — это интересно.

С этой ситуацией нужно было справиться аккуратно. Старшая сестра Мими по имени Пеппер — не последний человек в моем окружении. Так что я не могла разнести Мими в пух и прах, как сделала бы это раньше. Но я должна была заставить ее замолчать, причем ясно и открыто.