Краски вне линий (фанфик Сумерки)

Они говорили слишком уверенно. Мне это не нравилось.

Они рассказали нам о новом доме Бена с Анджелой, и мы сказали им, что уже в курсе. Они передали мне от Бена толстый конверт с моим именем, в котором лежали запасные ключи от их нового дома.

Белла выглядела так, словно была готова сорваться в любой момент. Не нужно было судебным исполнителям говорить, что Элис с Розали вернулись к нормальной жизни, словно Беллы для них больше не существует. Я знал, что это не так, но то, как они это сказали,… беспокоило меня.

Полиция вызывала у меня зуд. Чарли был единственным из них, кого я когда-либо подпускал к себе близко и кому доверял. Он был настоящим человеком и общался со мной на равных. Но эти двое были совсем другими,… они знали, кем я был, и обращались со мной, как с тупой шлюхой, и хуже того – они обращались с Беллой как с тупой сукой, которая связалась со шлюхой. В полиции вообще нормальные люди работают?

– Ну, и что происходило после того, как мы сбежали? – спросил я через какое-то время, – Джеймс в тюрьме, так? И Рейвен?

– Да, они оба у нас под присмотром, – сказала Бенсон, перелистывая документы в папке.

– А тот гей, Кевин, длинноволосый придурок…, – громко спросила Белла, вынуждая меня застыть, – Он мертв, так ведь? Джаспер сказал, что он мертв.

– Кевин Доран, – Моррисон открыл папку и положил ее на стол перед нами.

Я невольно отшатнулся от нее, раньше, чем осознал, что делаю. Там была большая фотография сэра Кевина, примерно двухлетней давности. Эту фотографию они могли взять в его доме,… обычное фото, на котором он сидел в кресле и улыбался.

Я мельком взглянул на его лицо,… его улыбку,… его долбанные глаза… с ненавистью,… и на долю секунды мне показалось, что он снова смотрит на меня,… видит меня,… радуется, что нашел меня.

Пока мы беседовали с судебными исполнителями, Белла одной рукой крепко сжимала мою руку, а другой поглаживала по спине.

– Он мертв, да? – переспросила она.

– Он сильно обгорел,…но выжил, – сказала Бенсон, – Его чуть не приняли за мертвого, но потом он начал кричать Ваше имя.

Я дернул головой и уставился Бенсон прямо в глаза.

– Он кричал МОЕ имя? – спросил я, не в состоянии в это поверить.

– Да, – сообщила она, – Они отвезли его в госпиталь после того, как вы уехали. Кто-то там велел не трогать его, так как не были уверены – жертва он или преступник, и… когда во всем разобрались, и приехали арестовывать его, кровать была пуста. Мы все еще выясняем его местонахождение.

– Ну, теперь мне полегчало, раз вы выясняете его местоположение! – Белла начала кричать на них, – Вы ЗНАЕТЕ, что этот урод СДЕЛАЛ с ним?

– НЕТ, БЕЛЛА! – я дернул ее на себя за руку, утробно рыча,… нет, скорее даже, умоляя, – Не надо!

Она взглянула на меня и коснулась моего лица,… вспоминая, что я говорил, …и ее ярость утихла – она, прежде всего, думала обо мне.

Она прикусила губу, глядя на судебных исполнителей, и сказала, – Он был одним из них… мужчин Виктории. Он приковал нас с Эдвардом цепями в подвале. Он хлестал нас плетью. Он говорил, что собирается нас убить. Должно быть, он сбежал с остальными. Найдите его. Быстро. Он – сумасшедший КУСОК ДЕРЬМА.

Coloring outside the lines. Глава 8 (часть2)

Глава 8. «Никаких обещаний».

Часть 2

ЕPOV

– Мы можем привлечь его за похищение, нападение, возможно, за попытку убийства…, – сказал Моррисон почти про себя, делая пометки в документах Кевина, – Но для смертного приговора этого маловато, та же ситуация и со всеми остальными. Даже Рейвен может его избежать. Она говорит, что все делалось по обоюдному согласию, игра садиста и мазохиста. Жюри (суд присяжных в США – процессуальный орган в составе 12 человек, определяющий в ходе судебного заседания на основании представленных доказательств виновность ли невиновность подсудимого – прим.пер.) может купиться на это. Вы все вели такой образ жизни.

– Давайте,… закроем эту тему, пожалуйста? – попросил я Беллу, резко поворачивая голову к файлу, все еще лежащему на столе. Я знал, что он там,… но пока он там лежал, я не мог смотреть на тот край стола. И не мог даже СЛУШАТЬ, что говорили копы, пока он лежал там и ждал, когда я снова украдкой взгляну на него.

– О, да, прости, Эдвард, – сказала Белла, захлопывая чертову папку и, подвигая ее Бенсон.

– У вас есть записи, которые мой отец сделал в ту ночь. Вы слышали, как Эдвард десять минут отчаянно кричал и сопротивлялся, пока они истязали нас в той темнице! И мы НЕ ВЕЛИ такой образ жизни. Я никогда не была частью того мира, и Эдварда тоже принуждали к этому, – Белла была непобедимым защитником. Я знал, что она прикрывает меня.

– Мы знаем, – сказала Бенсон, – Не беспокойтесь, доказательства в безопасном месте. Ваша позиция будет озвучена. Мы сделаем все возможное, чтобы упрятать их за решетку, я вам обещаю.

Все замолчали в неловкой паузе. Я надеялся, что справедливость восторжествует, но я никогда особо не верил в систему правосудия. Виновные постоянно остаются безнаказанными. Ну, хотя бы Виктория не избежала наказания. Я был благодарен судьбе уже за это.

– Ну, осталась ведь семья Виктории, правильно? – спросила Белла, – Эдвард говорил, у нее была большая семья. И они, или их наемники могли преследовать нас.

– Да, отец Виктории – Виктор Спирс. Один из самых умных преступников, с какими мы когда-либо сталкивались, – сказал Моррисон, – Несмотря на все попытки, ФБР не может поймать его. И теперь, когда его дочь мертва, а сын в тюрьме, он может сделать какую-нибудь глупость, чтобы отомстить, или помешать вам свидетельствовать против Джеймса в суде. Насколько мы знаем, из детей у него остался только Джеймс,… сейчас он может совершить ошибку, он находится в сложном эмоциональном состоянии. И если он ошибется, может быть, мы наконец-то сможем его поймать.

Я посмотрел на Беллу и подумал, звучит ли это для нее так же, как звучит для меня – …словно они надеялись на это.

– Ну, удачи вам в этом, – сказала она с сарказмом.

– Я не хотел, чтобы все так прозвучало, – Моррисон слегка поморщился, – Мы делаем все возможное, чтобы гарантировать, что вас НИКОГДА не найдет… никто из этих людей.

– Мы не хотели показаться бесчувственными, – сказала Бенсон, и в ее глазах теперь было чуть больше симпатии, – Но мы делаем свою работу. В этом деле сложно рассчитывать на верный успех и легкую победу. Жюри будет мало симпатизировать мужчине-проститутке и его девушке.