Красная Шапочка выходит на охоту

— А это откуда? — спросила я.

— Поскользнулась, когда выходила из ванны, — сердито отозвалась Саломея. — Всё? Мне можно одеться? Или желаете осмотреть меня ближе, мадемуазель Шаперон?

— Одевайтесь, — сказала я. — Прошу прошения за беспокойство.

— Что это было? — услышала я голос Саломеи, когда уже вышла из комнаты.

— Шапероны порылись в нашей семейной истории, — ответил граф с невеселой усмешкой.

— Опять собирали сплетни! — в сердцах выпалила его сестра. — Готова поклясться, это им напела та сумасшедшая! Анастейша Бюссар! Я придушу её когда-нибудь!

— Ложись спать, — сказал граф. — Надеюсь, победят не сплетни, а здравый смысл.

— Какой тут сон, — зло прошипела Саломея. — Гони ее прочь из нашего дома! Значит, та, вторая, тоже была из Шапе… — она замолчала так резко, словно ей зажали рот.

— Спать, — повторил Лагар.

Саломея что-то пробурчала в ответ, но её брат уже вышел в коридор следом за мной и плотно закрыл дверь.

— Что дальше, мамзель? — спросил он с привычной развязностью. — Заставите раздеться всех мужчин в Ардеше и его окрестностях? Эй, месье! — паясничая замахал он руками на манер уличных торговцев. — Приехали Красные Шапероны! Извольте снять штаны!

— Сожалею, что побеспокоила вас, — сказала я серьезно, и он сразу прекратил дурачиться. — И ещё раз прошу прощения. Но здесь происходит одно убийство за другим, и это не смешно. Прошу вас лично организовать подобный смотр. Ваши люди охотнее разденутся перед вами, чем передо мной.

— С этим я бы поспорил, — ответил он, жадно полыхнув глазами. — Но повторяю, это — не оборотень, В Ардеше орудует дикий зверь. Незачем беспокоить и унижать горожан.

— В Ардеше орудует кое-кто пострашнее зверя, — ответила я. — Если вы не желаете прислушаться к моей просьбе, значит, я вам приказываю. По особому распоряжению его величества, вы обязаны подчиниться Ордену Красных Шаперонов, граф. Необходимо осмотреть всех мужчин на предмет ранения в ногу.

— Хорошо, — процедил он сквозь зубы. — Хорошо, делайте из меня посмешище, если вам угодно. Но что означают ваши слова про «пострашнее зверя»? Говорю вам, я не могу ошибаться. Та тварь — дикое животное, именно она убивает…

— Когда мы приехали сюда, — перебила я его, — приехали мы — я и Анна-Ми, она сказала мне кое-что. Она сказала, что только жертвы знают убийцу. Поэтому пока вы будете искать оборотня, а господа де Невали — волка, я попытаюсь найти нечто полезное в списках жертв. Мне давно пора было этим заняться. Ложитесь спать, месье Лагар, а завтра приступите к делу.

— Как вы официальны со мной, мадемуазель. Могу я спросить, куда отправитесь спать вы?

— Соберу вещи Анны-Ми и вернусь в дом священника.

— Ночью? Одна?

— Ночью и одна, — подтвердила я. — А если появится та тварь, ей не поздоровиться.

Он опустил голову, будто уясняя то, что я сейчас сказала, а потом произнес:

— Обещаю, что завтра сам лично осмотрю каждого в этом городе, чтобы вы были спокойны. Но вы, Медхен, пообещайте, что сегодня останетесь в этом замке и отдохнете.

— Нет, я…

— А если откажетесь, — он повысил голос, и я замолчала, удивленно приподняв брови, — я запру вас до утра. И никакой серебряный клинок не поможет.

«Попробуйте!», — хотела бросить я ему в лицо, но промолчала.

— Останьтесь, — сказал Лагар уже тише. — Пусть и говорят, что сердца у Шаперонов сделаны из серебра, но вашему сердцу необходим отдых. Я настаиваю.

Это было неразумно, и неправильно, но я не смогла отказаться.

— Благодарю, месье, — ответила я тоже тихо. — Я принимаю ваше предложение. И рассчитываю на вашу помощь. А ещё я рассчитываю, что вы расскажете всю правду о том, как была разорена могила первого графа Лагара, и каким образом вы пытались ловить ту тварь в дюнах.

В ту ночь я так и не смогла уснуть. Лежала в постели, глядя на пламя свечи, и вспоминала всё, что приключилось с нами — со мной и Анной-Ми — в Ардеше. Итак, здесь есть оборотень. Настоящий. И есть рыжая тварь, за которой этот оборотень гнался по дюнам, но не догнал. Со слов графа выходило, что он дважды ранил зверя, которого выслеживал в дюнах по ночам. Но зверь оказался необыкновенно проворен, и всегда ускользал, прячась в расщелинах скал, куда граф в своем волчьем обличии не мог протиснуться. Даже после ранения зверь не прекращал своих кровавых похождений. Более того, он умудрялся совершать по несколько убийств за сутки — и все в разных местах.

Это могло означать только одно — в Ардеше действуют два убийцы, и один из них — точно разумный человек.

На следующий день я отправилась в церковь и наконец-то забрала списки, приготовленные священником.

— Не беспокойте меня, — приказала я, расположившись в его кабинете, — мне надо изучить это и подумать.

Но меня побеспокоили уже через четыре часа. В дом священника явился Франко де Неваль и рассказал новость: городской глава утром навестил свою матушку и обнаружил ее мертвой. Мадам Латуф сидела за столом, в кресле, а напротив в кресле находилась мадам Анастейша Бюссар — тоже бездыханная. И это очень странно, ведь говорят, что мадам Бюссар уехала лечиться на воды.

— Причина смерти? — спросила я, выслушав ловчего.

— Скорее всего, отравление, — сказал де Неваль. — Никаких ран на телах, но двери не заперты. И на столе стоят три чашки. Кто-то был в гостях у мадам Латуф.

— Чаепитие с Дуамутефом, — пробормотала я.

— Что? — переспросил ловчий.

— Ничего, — ответила я. — Просто мысли вслух. Я была вчера у мадам Латуф. И видела там мадам Бюссар. Обе были живы и здоровы, и мадам Бюссар наговорила много интересного. Поэтому очень интересно, кто наведался к ним в гостипослеменя.

Но выяснить, кто заходил в дом мадам Латуф, не удалось. Прислуга была приходящей — служанка ушла накануне вечером, после моего появления, и пришла только в девять утра, застав городского главу над двумя трупами.

Разумеется, городской глава был проверен на предмет ран. Он попробовал возмутиться, но граф Лагар проявил недюжинные способности в убеждении, самолично осмотрел месье Латуфа и заверил меня, что никаких ран нет.

Горожан вызывали по списку, осматривали, но ни у одного не обнаружилось характерного ранения.

Предоставив графу и ловчим сосредоточиться на своих обязанностях, я вернулась к спискам жертв, которые мне никак не удавалось дочитать. Я просидела над ними всю ночь и половину следующего дня и исчертила карту, нанося места убийств и сверяя даты. Мне понадобилось снова и снова обращаться к священнику, чтобы он припомнил подробности той или иной смерти, и к полудню следующего дня моя работа была закончена. Я сидела в кресле, поставив локти на стол, смотрела на карту Ардеша и его окрестностей и, наконец-то, поняла, что здесь происходило. И в эту картину идеально вплелась смерть мадам Анастейши и её экзальтированной подруги мадам Латуф.