Краснодарские лета

Впоследствии Саша проводил в своём клубе конкурс «Золотые кальсоны». Что это был за конкурс, я не знаю до сих пор, и узнать не стремлюсь. А когда у него родилась дочь, он назвал её редким скандинавским именем, как породистую собаку. Такое у него было чувство юмора.

Один из моих друзей, которому я доверяю безусловно, сказал, что я, дескать, описываю Сашу далеко не с лучшей стороны – а он вообще-то был хорошим человеком. Пришлось объяснять, что в моей книге рассказывается о людях, которых знал я, а не которых знали мои друзья – даже если это одни и те же люди. Ко мне Саша своими лучшими сторонами почему-то не поворачивался. Разумеется, меня это удивляло: как уже говорилось, мы с Сашей были знакомы поверхностно, друг к другу вообще никак не относились, я нигде Саше дорогу не переходил – его маршруты мне были малоинтересны, и он это знал. Может быть, в этом всё и дело?..

Если человек в свободное время для собственного развлечения играет рок, или слушает, как его играют другие, в этом нет ничего страшного. Мало ли, кто как отдыхает! Можно посидеть вечерком с друзьями за кружкой пива, расслабиться, послушать про «перекрёсток семи дорог» (как раз под пиво). Или про то, что «настоящему индейцу завсегда везде ништяк» (прикол ради прикола). Можно послушать дребезжащий «козлетон», повествующий о сползающем по крыше старике Козлодоеве. У обладателя козлетона по крайней мере грамотные тексты, к тому же не лишённые поэтической «изюминки», а ещё он любит мистифицировать слушателя. Всё это – простая развлекуха. Такая же, как эстрадная музыка, которую рокеры ненавидят. Интересно, почему ненавидят? Ответ прост. Эстрада – непритязательное развлечение для людей, которым не нужно никому ничего доказывать, у которых всё в жизни нормально. Рок-музыка по самому своему существу – нытьё неудачников о том, что в их жизни «всё не так», о том, что «мужик-то умён, да мир дурак» и скрытые (а порой и откровенные) угрозы всем за это отомстить. Немудрено: рок породили наркотики и алкоголь; они-то и являются его содержанием – причём не основным, а единственным. Всё остальное просто маскировка. Нельзя же, в самом деле, петь только про анашу и портвейн! – нужно всё это хоть немного разбавить «любовью», «одиночеством», «свободой», «протестом», или хотя бы «рассветами и закатами». За полсотни лет своего существования рок постоянно мутировал и приспосабливался к реальности, разделялся на отдельные шайки (так называемые «стили» и «направления»). Появился фолк-, техно-, этно- и шут знает какой ещё рок. Цель разделения была проста: повысить сборы путём «разделения труда» и «углублённой специализации», предложив каждой отдельно взятой общности невеж особенную жвачку. Рок-группы стали отличаться друг от друга множеством оттенков, но всё это – оттенки дерьма. Сущность их осталась прежней.

Развлекаться всей этой чепухой, как я уже сказал, можно. Между делом и без претензий. Но если рок становится для человека образом жизни – это грустно. Его изначально убогое и нездоровое содержание человек переносит в свою жизнь. Вполне извинительно для глупых и не успевших перебеситься юнцов, но не для взрослых людей. А взрослые всё о себе прекрасно понимают. Перед ними встаёт проблема социальной адаптации. Действительно – редкий человек способен сказать о себе прилюдно: я живу для того, чтобы пить, курить анашу и бренчать на гитаре, а больше ничего толком делать не умею, да и не хочу! Общество не поймёт и отшлёпает шалуна по попке… В частной жизни все эти шалуны могут быть или казаться «хорошими людьми» – у них, как и у всех, есть любящие родители, супруги, дети, друзья, какая-никакая работа. То, что у абсолютного большинства из них нет никаких музыкальных и литературных способностей – тоже их частное дело. Сиди ты себе дома, бренчи для себя и своих дружков, никто слова не скажет. Но в частной жизни им скучно, они мучатся от призрачности и бесцельности собственного существования, норовят вылезти наружу и выставить своё сомнительное содержание в качестве образца для подражания невежам и малолеткам. Хотят уверить окружающих и самих себя, что они вовсе не изгои, неудачники и никчёмный сброд, что таких как они много, что они и есть «соль земли». Не получается: все видят, что король голый.

Значит, нужно придать себе хоть какое-нибудь общественное значение, нашить на своё убогое рубище побольше пёстрых заплат. Вот и появляются высказывания типа: «рок – это тоже искусство», «рок-музыка – неотъемлемая часть современной культуры». Затеваются разные «акции» и «проекты»: «Рок против наркотиков» (что смешно само по себе), «Рок-музыканты в поддержку инвалидов… ветеранов воины в Афганистане… детей-сирот… больных СПИДом… голодающих Эфиопии…» и т.п. Но рокеры почему-то не разносят ветеранам лекарства, не усыновляют сирот, не таскают из-под инвалидов ночные горшки. Они в их поддержку на гитарах бренчат… (Эй, мать Тереза, дура албанская, ты поняла, как надо?! А то всю жизнь ерундой занималась!) Вообще-то большинству людей наплевать на голодающих в Африке негров (пусть свою «независимость» жрут, они её так долго добивались). Наплевать на подыхающих «торчков» (туда им и дорога). Но большинство и не делает вид, что ему не наплевать. Рокеры из числа так называемых «социально активных» – делают, чтобы на этом «срубить бабла». Искренности в этом ни на грош – иначе бы разносили, усыновляли и таскали. Поэтому все их декларации – враньё, и ничем другим быть не могут по определению, по самой сути «рок-культуры». На берёзе яблоки не растут. Там, где с самого начала были только «дурь» и «бухло» – откуда взяться чему-то ещё? Все их претензии – «попытка с негодными средствами», и они не могут этого не понимать: кому же, как не им, знать свою кухню! Лучше уж прямо сказать: да, мы такие, хотим только бренчать, бухать и оттягиваться! Слаб'o. За попку страшно… Потому они и спекулируют высокими материями и громкими словами. Вся эта гнусненькая и трусливенькая спекуляция у нормального человека может вызывать только брезгливость. И неважно, о ком конкретно идёт речь: каком-нибудь Саше-Паше, или Маше с Дашей. Неважно, кто из них спекулирует много, кто мало, а кто почти совсем не спекулирует. Все они грузди, раз полезли в этот кузов, и нельзя быть чуть-чуть беременной. После нашего поэтического вечера Саша, похоже, был разочарован тем, что не состоялся «перформанс» – так он и ему подобные называли выступления со скандалом в манере кубофутуристов. Он, как и практически все рокеры Краснодара, привык к выступлениям именно в таком формате. А чем ещё привлечь внимание публики? Текстами песен? Музыкой? Исполнением?

О текстах. Вот названия нескольких краснодарских рок-групп: «Похмел», «Белая горячка», «Героин», «Дринк»; названия их альбомов и песен: «Анаша», «Я нахерачусь под луной», «Во всём виновато бухло», «Сколько можно синячить», «Смерть в портвейне»

и т.д. Тексты соответствующие.

О музыке. Где-то в те же года в Первомайском парке проходил очередной «неформальный» фестиваль рокеров. Собралось много народу, за компанию пришли мы с Валерой и Вадимом. Выступала группа «НОУ», в которой барабанил наш знакомый – Васильич (отчество стало его прозвищем). Ребята лабали вразнобой, пели – ни слова не понятно, в ноты не попадали. Во время перерыва я подошёл к Васильичу.

– Слушай, что вы хоть там поёте? Не разобрать ничего!..

– В натуре?!.. Ну, говно вопрос! Ща с «усилком» помудохаемся, вокал громче будет!

Помудохались. Действительно, стало громче. Если раньше было просто громко и непонятно, то теперь стало непонятно и очень громко. Васильич со сцены кивнул мне вопросительно: дескать, теперь ништяк? Я показал ему «ок» – дескать, конечно ништяк! Теперь-то…

С Васильичем впоследствии случилась беда. Он был на пикнике где-то под Краснодаром, на берегу Псекупса, его компания нашла развлечение: перебираться через речку по натянутому над ней канату, перебирая его руками. Васильич решил соригинальничать – перебраться вниз головой, цепляясь за канат ногами. Сорвался, упал на камни отмели и сломал позвоночник. С тех пор прикован к постели. Старые друзья иногда навещают его дома, где-то в районе улиц Алма-Атинской и Передерия. Вот только не знаю, дают ли концерты в его поддержку.

Об исполнении. Вот высказывания краснодарских рокеров (опубликованные в местных газетах и на всероссийских сайтах!) «для нас бухими выйти на концерт – плёвое дело!»; «Мы новый альбом записали, он просто пропитан Краснодаром! Не в смысле профессионализма, а в смысле того, что нам по кайфу вместе собираться и играть!»;

«Я свои песни не помню… Выхожу играть, тогда вспоминаю…»; «Когда я писал эту песню, у меня была эрекция, и на концерте опять х.. встаёт».

И ещё один перл: «Искусство призвано воздействовать на чувства, а не на осознание».

(Курсив мой – О.В.)

«Под вонь немытых ног и перегара

На сцену влезла наглая глиста.

На шее – скорбь распятого Христа.

В прорехах джинсы. Битая гитара.

Блудливым взглядом обвела места:

Зал полон. По рядам – галдёж базара.

Вся сволота и бездарь Краснодара

Сегодня здесь. "Сто баксов, как с куста!.. "

Кивок назад – и заварилось дело:

Кто лупит в барабан осатанело,

Кто струны рвёт, кто воет в микрофон.

И каждый, кто две ноты с третьей слепит,

Уже уверен в том, что "новый трепет"

В наш век создал не кто иной, как он».

Несколько групп пытались «засветиться» в столице. Но оказались никому даром не нужны. Тем более что из Подмосковья, население которого в пять раз больше населения Краснодара и края вместе взятых, в Москву ежедневно приезжают толпы ребят с гитарами. Они, хотя играют и поют так же вразнобой и мимо нот, а пьют столько же (потому что пить меньше – себя не уважать, а пить больше просто невозможно), но травку курят реже, здесь всё-таки не Юг.

Впрочем, одной группе удалось случайно засветиться ещё в 1997 г. на известном рок-фестивале в Подмосковье. После этой засветки их и пригласили в Москву. Известная газета опубликовала рецензию, в которой непонятно, чего было больше – похвалы или насмешки: «группа играет весёлые, зажигательные песни без особых изысков, если не считать скрипки с баяном в аранжировках». Ребята сделали вид, будто насмешки не заметили, а от похвалы, разумеется, возгордились несказанно. Но кончилось всё пшиком, и рокеры уехали домой несолоно хлебавши. Прокомментировали свой провал обтекаемо и застенчиво: «проблемы, связанные с переездом в столицу, надолго выбили нас из колеи…» Кто бы сомневался… За прошедшие десять лет группа не написала ничего интересного (даже по меркам своей рокерской тусовки), и перебивается нерегулярными выступлениями в городе и крае, жалуясь на то, что никто не даёт им денег на раскрутку, а все продюсеры – тупицы (не зовут опять в Москву).

Единственная группа, добившаяся какого-никакого успеха в конце 90-х, сегодня опять пребывает в безвестности. Её солистка Маша М. школьницей играла на флейте в краснодарских рок-тусовках, потом создала собственную команду – «Маша и Топтыгины». Помню фотографию в краснодарской газете, году в 1993-1994-м: страшно перекошенное девичье лицо, микрофон в руке; под фотографией подпись: «Маша М. делает свой улётный хит "Простокваша"». Еще помню единственный случай, когда видел Машу вживую. В 1995 году в Краснодаре прошел литературный фестиваль, завершившийся банкетом на полсотни человек в Законодательном Собрании. Мы сидели за столом, а несколько ребят и худенькая девушка что-то играли и пели у дверей, не очень фальшиво и не слишком громко – разговаривать не мешали.