Красота от отказа

Его смех с хрипотцой раздается рядом с моим ухом.

– Детка, тебе не стоит просить меня дважды.

Он берет мои руки и поднимает их над головой, используя бедра, чтобы уговорить меня тем самым перевернуться на живот.

– Лицом вниз.

Лицом вниз. В его устах это звучит так грязно. И мне это нравится. Это одна из его любимых позиций, в чем он конечно же чертовски хорош, поэтому я уже заранее знаю, что всё пройдет великолепно. Перевернувшись, он по-прежнему держит в плену мои руки и передвигает меня так, чтобы мои руки касались спинки кровати.

Посасывая мочку уха, он шепотом произносит:

– Что бы ты ни делала, ни в коем случае не сгибай руки.

– Как скажешь.

Я сделаю всё, о чем попросит этот мужчина.

Своими коленями он зажимает мои ноги, что совсем на него непохоже. Затем я чувствую, как он прижимается ко мне, сжимая бедра. После недавнего его семяизвержения в меня, я всё еще влажная там, что с легкостью позволяет ему войти в меня под идеальным углом.

О мой...это что-то новенькое. Мы никогда раньше не делали такого. Неожиданная поза, поскольку на этот раз мои ноги прижаты вместе, а не порознь, как это было всегда, но чувства непередаваемые.

Прижимая мои бедра к кровати, он каждый раз стучит по матрасу, чтобы войти глубже. Теперь я понимаю, почему он схватил мои руки. Он знал, что, не сделавэтого, я бы очень сильно ударилась об изголовье иполучила сотрясение мозга.

А Джек Генри умеет следовать инструкциям. Я попросила его трахнуть меня жестко, и он неразочаровал. Как, в принципе, и всегда.

Я чувствую тепло его тела на своей спине, когда он опускается на меня. Он неровно дышит. Толчки постепенно становятся медленными, но жесткими и глубокими. Это значит, что он близок к тому, чтобы кончить. Остается лишь дождаться, когда он произнесет моё имя, но этого не происходит. Вместо этого я слышу его стон:

– Ох, я чертовски люблю тебя, - глубоко толкаясь в последний раз.

Не думала я, что эти слова могут сочетаться друг с другом, или, что, услышав их, мне это понравится, но Джек Генри заставляет работать эти слова на меня.

Восстанавливая дыхание, он целует меня в плечо. Я смотрю на него.

– Я тоже чертовски сильно тебя люблю.

Он смеется, целуя меня между лопатками. Медленно выходит и прокладывает дорожку поцелуев вдоль позвоночника, отчего я инстинктивно выгибаю спину.

Его губы путешествуют дальше и спускаются к пояснице, языком проводя по впадинке, которая так ему нравится. Может иногда его одержимость моей спиной и кажется странной, но мне нравятся ощущения, которые вызывает его язык на моей коже.

– Я так мечтал попробовать это соленое местечко на вкус после того, как трахну тебя.

– Извращенец. 

Интересно, есть ли название его странной одержимости.

– Знаю, но тебе же нравится это. Он игриво кусает меня за ягодицу.

– Классно лижущий, кусающий задницу фрик - вот, кто ты, - смеюсь я, поворачиваясь к нему лицом.

Он переворачивается вместе со мной и кладет мою голову себе на грудь. Сплетая наши ноги, он проводит рукой по моему бедру, а затем касается щеки и сжимает.

– Верно. Я классно лижущий кусальщик задниц, и это не лечится. И кстати, детка, это относится только к этой сладкой попке.

Только к моей сладкой попке, да?

Я конечно бесконечно счастлива, но я также знаю, что Джек Генри - сексуальный альфа самец, что заставляет задуматься, а были ли у него за эти три месяца другие женщины. Как-то он спросил меня, занималась ли я сексом с Чарли, так разве я не имею права спросить, был ли он с другими женщинами?

Да, черт возьми, я имею право знать, но вопрос в том, смогу ли я спокойно воспринять его положительный ответ? Не знаю. Находиться в неведении - это пытка, но, если бы он сказал мне, что был близок с другой женщиной, мне было бы больно. Не уверена, что смогу просто стоять и выслушивать всё это, поэтому я борюсь сама с собой, хочу ли я пойти туда, откуда уже нельзя будет вернуться.

Я должна знать.

– Ты спрашивал меня, занималась ли я сексом с Чарли.

Теперь я хочу задать тебе тот же вопрос. Были ли у тебя другие женщины? Он смеется. И что смешного он здесь нашел?

– Я спросил тебя, была ли ты с одним мужчиной, ты же спрашиваешь меня, был ли я с другими.

Множественное число подразумевает больше, чем одна.

– Или когда их много.

Он шлепает меня по попе и сильно сжимает, притягивая ближе.

– Детка, мой член знаком только с миссис Ладонь и её пятью сестрами. Он не сказал, что у него никого не было.

– Ответь мне. Означает ли это, что за последние три месяца у тебя никого не было?

Он нежно потирает то место, где только что ударил.

– После тебя я не был ни с кем.

Еще никогда в жизни я не чувствовала такого облегчения.

– Хорошо. Давай всё так и оставим. 

Глава 10

Джек Маклахлан 

Как я и сказал ей, я не был внутри ни одной женщины, но это только часть правды. Признаться, была одна женщина, с которой у меня был близкий контакт. Да, я не трахал её, но даже то, что между нами произошло, наверняка будет иметь какое-то значение для Лорелин.

Мне придется рассказать ей об этом, но не сейчас.

Сейчас я хочу держать её в своих руках, наверстывая упущенное.

Я нежно ласкаю кончиками пальцев её спину, когда она поднимает голову с моей груди. Должно быть она ищет в моих глазах правду.

– Я верю тебе.

Когда она вот так смотрит на меня и улыбается, я чувствую себя паршиво. Она вот так просто верит мне.

Какой же я эгоистичный ублюдок. Мне проще хорошо провести с ней время, нежели быть настоящим мужчиной и быть честным с ней.

Она снова кладет голову мне на грудь, за что я ей и благодарен. Не хочу, чтобы она заглядывала мне в душу. Боюсь, тогда она раскроет мой обман.

Она своими пальчиками пробегает по моей груди.

– Скажи мне, что все вернулись домой.

Я рассказываю ей последние новости моей семьи, начиная с того утра, когда моя мама ворвалась в мой дом в Сиднее и избила меня сумочкой после того, как я признался, какие нас связывают отношения. Лорелин встает и поворачивается, чтобы посмотреть на меня.