Крайний срок

— И какова была масса тел заболевших студентов?

— Около одиннадцати тысяч фунтов, — ответила Шеннон. — Университет был намного крупнее, поскольку тогда он еще принимал студентов из других штатов. Прибавьте также три сотни фунтов преподавателей и обслуги.

— Скольким удалось спастись? — спросила Мегги.

— Никому, — прошептала Келли.

— Никому, — эхом отозвалась доктор Эбби. — Понимаете… вспышка началась неподалеку от забора кампуса. А университет находится на возвышенности, и добраться до кампуса можно было только по главной дороге. Неважно, кто дежурил в тот день — гений или простой служащий. Он решил, что попытка эвакуации будет слишком опасна, а инфекция, того и гляди, вырвется наружу. Поэтому весь гнев господень обрушился на маленький кампус.

— Я помню, — проговорила Бекс с затаенным ужасом. — Мы этот эпизод проходили в курсе обучения. Действительно, почти все записи с камер наблюдения исчезли — даже те, которые должны были напрямую транслироваться в базы данных министерства здравоохранения Канады и в ЦКЗ.

— За исключением обрывков, которые появились на частных серверах, — заметил Аларих. — Я видел кое-что. Явная вспышка, но выглядит не так…

— Не так плохо, — закончила фразу доктор Эбби. Она, похоже, сумела немного совладать с собой. Она с вызовом обвела взглядом нашу компанию и продолжила: — В принципе ситуацию можно было урегулировать с помощью группы спасателей и общего карантина. Но не приказом бомбить участок территории Канады. В том университете находился мой муж. Он звонил мне за пятнадцать минут до выпуска новостей. Джозеф смеялся. Он сказал, что возле стадиона произошла «заварушка», и он успеет вернуться домой к ужину. Попросил меня приготовить пакет со льдом, чтобы свести синяки, которые у него остались от множества проб крови. Ситуация казалась абсолютно нормальной. А ведь он разговаривал со мной уже после вспышки. Но остальные решили, что в университете наступил конец света.

— И вы ударились в бега? — спросил я.

— Вы теперь так это называете? — Доктор Эбби покачала головой. — Я немедленно подала заявление об уходе. Мне отказали. Трижды. Говорили, что я — «особо ценный сотрудник» и они просто предоставят мне отпуск. Пусть я приду в себя после перенесенной травмы и приведу дела в порядок. И я решилась. Я уложила вещи, опустошила свою лабораторию и уехала, оставив начальство в счастливом неведении.

— Вы все бросили, — пробормотала Келли.

— А вы и не начинали, — парировала Шеннон. — И не смотрите на меня так, малышка Барби, мисс Всезнайка с великими моральными идеалами, которые могут в любой миг улетучиться. Мой муж погиб, поскольку бомба оказалась дешевле отряда зачистки. Вот вам простая правда. Джо умер, потому что кое-кому не захотелось платить по счетам. А его сестра, — доктор Эбби указала на меня пальцем, — погибла из-за того, что вы не пожелали изучать локализованные вирусные поражения. Но это — гораздо важнее, чем другие исследования. Неужели мы не хотим побороть вирус? В таком случае, мы не выживем — ни как вид, ни как общество. Вы считаете себя правой. Возможно, так и есть. Но когда вы все скрываете, то, как, черт побери, остальные могут о чем-то узнать?

Келли медленно и глубоко вдохнула, постаралась успокоиться, а потом произнесла:

— Я не была бы здесь, если бы по-прежнему хотела играть по их правилам.

— И снова — чушь собачья. — Шеннон соскользнула с письменного стола и быстро шагнула вперед. — Вы эти правила не создаете, но вы их защищаете. Пора вам хорошенько подумать и остановиться. Ведь вы покинули государственную структуру и даже оказались в моей биолаборатории. Вам не позволят вернуться в ЦКЗ. Дешевле сбросить бомбу, чем оказать медицинскую помощь, помните? — Она наклонилась так, что ее лицо оказалось напротив лица Келли, и вдруг тихо вымолвила: — Раньше я была такой же, как вы. А потом та самая организация, в которую вы до сих пор истово верите, разрушила мою жизнь. И я стала другой. Скоро ваша очередь. Советую вам поумнеть в самое ближайшее время.

Келли молча уставилась на нее. Мы, не решаясь что-либо сказать, последовали примеру Конноли. Доктор Эбби резко развернулась и пошла прочь по узкому проходу. Джо поднялся и затрусил за хозяйкой, чуть не сбив с ног Мегги.

Внезапно раздался громкий голос доктора Эбби:

— Я хочу, чтобы вы покинули мою лабораторию через десять минут!

И она исчезла.

— А мне она понравилась, — пробормотал я.

И мне тоже, — подхватила Джорджия.

Бекс нетерпеливо потопталась на месте.

— Ну? — спросила она. — И что мы, черт возьми, будем делать?

— Все просто, — произнес я, улыбнувшись. — Имеется заговор. Давайте раскроем его и поглядим, что скрыто в этой коробочке.

Когда весна сгорит дотла — Кроваво-ржавым будет прах. И лягут пепел и зола — Заразу не убить в костях. За что держаться нам тогда? (О чем тогда мне говорить?) Как тайную мольбу мою К Марии Деве обратить? Но я сумею устоять, Пусть Рай и Ад меня зовут. Я — Пробуждения дитя. Мир мне — тюрьма, мир мне — приют. Из блога Магдалены Грейс Гарсиа «Залежи одуванчиков», 16 апреля 2041 года.

Официально заявляю, что я по горло сыта кемпингом. Мне надоело есть рыбу день-деньской и наблюдать, как парни ходят вокруг, почесываются и притворяются, будто мы «отдыхаем на природе». На самом деле рядом припаркован наш микроавтобус, оборудованный покруче многих трейлеров. Мне наскучило стрелять по оленям-зомби, пересекающим нашу границу безопасности. Ну, ладно. Если честно, это занятие меня не утомило. Наоборот, охота на зомби — это захватывающе и круто. Ты уж извини, Бэмби.

В общем, сегодня я придумала кое-что новенькое. Нет, я вам пока ничего не скажу. Попробуйте-ка угадать сами. Но гарантирую — будет интересно.

Из блога Ребекки Этертон «Неискренняя милашка», 16 апреля 2041 года.

Двенадцать

В большинстве крупных городов есть собственные филиалы ЦКЗ. В действительности три из четырех существуют лишь для проформы, чтобы народу было спокойнее. Реальные представительства встречаются реже. Именно они обладают ценными ресурсами, и только в них вершатся дела. Ближайший филиал находился в центре Портленда. Удобно для нас — меньше часа езды от лаборатории доктора Эбби.

Но гораздо менее приятным оказалось то, что мы не могли рисковать. К сожалению, нам нельзя было вламываться в ЦКЗ и трясти сотрудников, требуя от них ответов.

— Это — государственная организация, — напомнила мне Бекс. — Их работа состоит в том, чтобы пудрить народу мозги.

— А если мы заявимся к ним в офис, то точно погибнем, — заметил Аларих.

— Вы оба сражаете меня своей логикой. Я даже спорить с вами не стану, — буркнул я.

Солнце успело проделать немалый путь по небу к тому времени, когда мы отъехали от бизнес-парка «Каспел». Длинные тени выглядели угрожающе. До Пробуждения закатами любовались, а теперь они означали только одно — приближение ночи. Хочешь лишиться жизни — оставайся под открытым небом после наступления темноты.

— Но нам нужно туда попасть. Следует установить в филиале пару «жучков» и посмотреть, не сумеем ли мы расшатать почву под ногами ЦКЗ. Пора вывести их на чистую воду.

— Плохая идея, — решительно подала голос Келли. — Сотрудники ЦКЗ имеют право стрелять без предупреждения. Потом им придется только более или менее достоверно сформулировать, почему вы представляли собой угрозу.

— Ну, может, тогда нам лучше сменить линию поведения? — Я усмехнулся. — Мы туда пойдем, док. Обязательно.

Заметив, что Келли меня не понимает, Аларих пояснил:

— Это то же самое, что защита научной работы. Порой нужно предугадать не только положительные отзывы, но и отрицательные. Если мы сейчас не докопаемся до нужных фактов, то все равно получим документальную видеозапись из ЦКЗ. Мы выложим данные в Сеть. А если мы что-то узнаем из первых рук, то также продвинемся вперед.

— А мне, — добавил я, — важно узнать, все ли в ЦКЗ действуют заодно.

Келли устремила взгляд в пространство между мной и Аларихом. Едва заметно сдвинув брови, она произнесла: