Крепче виски. Слаще колы

Я собираюсь вкусить свой сорт крепкого и сладкого наркотика до капли.

Глава 38

Каждая клеточка в моем теле натянута словно струна. Сообщения, отправленные парням, остались без ответа, но две синие галочки свидетельствовали о том, что они были прочитаны.

Было легкомысленно писать им номер в отеле, не удостоверившись, что тот свободен. Это я поняла, когда уже ехала обратно в такси. Но мне повезло. Девушка на ресепшене обрадовала меня, отдав ключи от желаемого номера.

Я залетела в него, словно ошпаренная, почувствовав дикий прилив адреналина от собственной смелости. Если бы мне кто-то пару месяцев назад сказал, что я собираюсь сделать то, что не давало покоя моим мыслям на протяжении нескольких недель, я бы покрутила у веска пальцем этого человека. А сейчас я нервно расхаживаю по комнате, покусывая подушечки пальцев, чтобы унять дрожь.

Да, я хочу это сделать. Хочу их обоих. Страшно ли мне? Невероятно. Но, вспоминая наши шалости на крыше, что никак нельзя назвать детскими, я могу с точностью сказать, что не пожалею об этом. Чувствовать себя желанной и любимой – приятно, а когда тебе это показывают и доказывают сразу двое, крышу сносит от перенасыщения эмоциями и ощущениями.

Стоило первому стуку раздаться в дверь, я тут же подорвалась с кресла и понеслась к ней. Глаза горят, на лице широкая улыбка, а сердце переполнено самыми нежными чувствами. Распахнув дверь, я не увидела такой же ответной реакции.

Павел стоял мрачнее тучи, опиравшись одним плечом о косяк, а на второе рука Марка надавливает с силой, словно стараясь его удержать на месте. Оба промокли до нитки из-за сильного ливня на улице, что с волос и одежды капала вода.

— Скажи мне, Василиса, я что похож на твоего личного пса? — спросил Павел ледяным тоном.

Улыбка тут же гаснет на лице так же быстро, как надежды на то, что они мне рады.

Павел одним размашистым шагом переступает порог. Если следовать его аллегории, походил он сейчас действительно на пса. Бешен ого цербера с красными глазами, от вида которого всё внутри начинает дрожать.

Марк не спеша проследовал за братом, прикрывая за собой дверь.

Я стояла в растерянности и не знала, что сказать, ведь не такого ожидала от нашей встречи.

— Н-нет, — смогла выдавить из себя я, начиная нервно крутить кольцо на пальчике. — Паш…

— Тогда почему ты думаешь, что я должен примчаться к тебе по одному щелчку пальцем или, — он достал телефон из кармана брюк, — одному сообщению?! — закричал он, швыряя гаджет в стену.

— Паш, не пыли, — сказал мягко Марк, пытаясь успокоить брата.

— Ну уж нет, — он помотал отрицательно головой поворачиваешь к брату. — Это ты затащил меня в машину, и теперь она, — Павел указал на меня пальцем, — выслушает все, что я об этом думаю.

— Рейс перенесли на завтрашнее утро. Из-за... из-за непогоды, — неуверенно добавила я, не понимая, в чем именно заключалась моя вина.

Павел хотел что-то ещё сказать. Набрал в грудь побольше воздуха, но в последний момент передумал и тяжело выдохнул, прикрыв глаза.

— Ты не хотел сюда приезжать, — произнесла я в слух очевидные вещи, взглянув на разбитый телефон, и в подтверждение этого Павел покачал головой. — Но почему? Я думала...

— Ты хоть представляешь... — процедил он сквозь зубы, — как мне черт возьми было тяжело тебя отпускать? И сейчас ты мне предлагаешь прощаться с тобой снова?!

Я вздрогнула от его крика и обняла себя руками, ища невидимую защиту.

— Думала, ты будешь рад ещё какое-то время провести вместе, — я быстро смахнула проступившую слезинку.

— Ты бездушная, Василиса, — сказал Павел, отворачиваясь от меня.

В груди жгло то ли скопившихся слез, то ли от разочарования.

— Тогда уходи, — произнесла я холодным голосом, наблюдая, как на лице Павла сменяются эмоции со скоростью калейдоскопа: от злости и удивления до принятия.

Он развернулся и быстрыми шагами направился к двери.

— А, ну, стоять! — воскликнул Марк, вставая между нами. — Мы не так все планировали… — он повернулся к брату.

Павел остановился и, повернув лишь голову, тихо произнес:

— Не хочу, чтобы ты фантазировала о чем-то… То, что было вчера на крыше…

— Уж не хочешь ли ты сказать, что это было ошибкой? Ты же сам нас к этому подтолкнул! Ты нами руководил! Мы тебе доверились.

— Просто импульс, — пожав плечами сказал он. — Все слишком далеко зашло.

От его слов защемило где-то в районе сердце, словно его сдавливали колючей проволокой. Я застыла от услышанного, отказываясь верить своим ушам. Неужели я и правда во всем этом участвовала?

— Импульс… — эхом повторила я. — Тогда знай, что я буду жалеть лишь об одном, что согласилась на твои уроки! Это ты во все это меня втянул! И в данном случае эгоистом будешь ты!

Я кричала, выплевывая каждое слово, словно оно было ядом.

— Да что вы несёте? — Марк схватился за голову. — Мне что одному было настолько ахуенно прошлой ночью, как никогда раньше? — повысив голос, спросил он.

Вяземский отрывисто переводил взгляд с меня на брата, ожидая ответа, который никто не решался произнести в слух.

Набрав в легкие побольше воздуха, я произнесла:

— Павел прав, — я перевела взгляд на руки и кольцо, что все это время нервно теребила. — Это, — указала на нас троих, — ненормально. И это, наверное, лучше прекратить. Не нужно было вам писать.

Отчетливо чувствовала, как шипы вонзаются в сердце глубже с каждым шагом Павла, что он делает по направлению к выходу.

— Если ты сейчас уйдёшь, то будешь жалеть об этом, — с необычной для него серьезностью произнес Марк.

Павел сжимал дверную ручку так сильно, что костяшки его пальцев побелели. Я слышала его тяжелое дыхание и то, как Марк у себя в голове ругается благим матом. Щелчок дверного замка. В воздухе клубился страх. Он пожирал кислород.

Время замедлилось и мир замер в ожидании его решения…

Глава 39

Павел медленно, сопротивляясь самому себе, закрыл дверь.

Комната наполнилась ароматом волнения.

Это была секунда. Вспышка. Мгновение, в котором он успел преодолеть расстояние между нами и найти мои губы, впившись в них жадным поцелуем. Он вытеснил страх и нерешимость, сменяя его диким возбуждением и мыслью, что теперь всё правильно. Всё так, как должно быть и как мы этого хотели.