Крепче виски. Слаще колы

– Не обращай внимание, - пробурчала Элис куда-то в подушку.

Тео быстро расправился с одеждой, что уже успел на себя набросить, кидая её обратно на пол, где она пролежала в беспорядке всю ночь, и вернулся в еще теплую постель.

– Ты поверила, что у нас есть шанс? – пошутил он, обняв девушки со спины.

– Честно? Никакого.

Тео усмехается на её ответ и начинает нежно покусывать её за ушко. Проводит ладонью по девичьему бедру и сильно сжимает.

– Расскажи, как ты это себе представляешь.

– Если я скажу, ты захлебнёшься в романтическом болоте, - Элис почувствовала его улыбку на своей шее, и, возможно, именно эта теплота и подтолкнули девушку говорить дальше. – Что ты скажешь на то, что у меня появилось желание греться об тебя холодными ночами и просыпаться утром, ощущая тебя везде, - голос начинал дрожать, но она продолжила говорить чуть тише. – Хочу видеть твою кружку в раковине с недопитым чаем ровно наполовину. Хочу чувствовать запах твоего одеколона по утрам, когда ты собираешься на работу, - девушка быстро смахнула слезинку, скатившуюся из глаз, надеясь, что Тео её не заметил. – А по вечерам хочу вместе готовить ужин и поедать его за просмотром какой-нибудь глупой телепередачи. Хочу вытирать брызги на зеркале после тебя или принимать душ вместе.

Было так много этого «хочу», что все она просто не могла перечислить из-за подступивших к горлу комка слез. И Тео слишком давно молчал и не подавал каких-либо вообще признаков жизни, отчего девушка напугалась, что только напугала его своими словами.

– Ну, что скажешь? – не смело спросила Элис, так и не отваживаясь обернуться назад и посмотреть в его глаза.

– Скажу, что это прекрасно, - произнес он, оставляя мягкий поцелуй на её обнаженном плече. Но. – Тео развернул девушку к себе лицом, нависая на неё сверху.
– Что изменилось?

– Я больше не хочу быть одна.»

Мысль, точь-в-точь повторяющая последнюю строчку, пронеслась у меня в голове. Я тоже не хочу быть больше одна. Тоже хочу ощущать их тепло, прикосновения, поцелуи. И да, я готова признаться, что хочу их сразу вдвоем. Только готовы ли они пойти со мной на это сумасшествие?

Только время нещадно ускоряло бег, тогда как таксист плелся медленнее черепахи. Прошло около двадцати минут, а мы проехали лишь половину пути. Спустя бесконечные сорок пять минут такси подъезжает по указанному адресу.

Все было как в тумане или в состоянии алкогольного опьянения. Перед глазами плывет: как я расплачиваюсь с таксистом, успеваю попасть в нужный подъезд, после последнего вошедшего, как нажимаю нужную кнопку на этаж и нервно постукиваю носком об пол, считая секунды.

У меня не было четкого плана, заготовленных речей. Я просто хотела к ним. Сейчас. Безумно.

Из-за бешено стучащего сердца не слышу собственных мыслей. Дверной звонок, кажется, не работает и приходится колотить в дверь кулаками, вызывая у соседей море вопросов. Слышу приближающиеся шаги по ту сторону. Набираю в грудь побольше воздуха, а радостная улыбка сама расцветает на лице. Но как только дверь открывается, внутри все обрывается и тяжелым камнем летит вниз.

На пороге стоит женщина средних лет в спортивной костюме и очень скептически на меня смотрит.

— Вы кто? — вырывается из меня, прежде чем я успеваю захлопнуть рот, осознав все свое бескультурье.

— Я мама Павла и Марка, — деловито отвечает она, поправив на переносице небольшие очки. — А вот кто вы?

Глава 34

Еще никогда меня так сильно не пугала тишина, в которой раздается лишь противный, до тика в глазу ход стрелки настенных часов. Они всегда тут висели?

Павла с Марком в квартире не оказалось, а его мама добровольно-принудительно пригласила меня на чай. Хотя я бы, конечно, предпочла дождаться парней в подъезде, нежели под внимательным взглядом этой женщины, которая, по правде говоря, меня пугала и восхищала одновременно. Её стать, манерность и то, как она бросает взгляд из-под спущенных очков, этим она очень напоминала Павла.

Светлые волосы собраны в высокий пучок, минимум косметики на лице, в ушах маленькие гвоздики с прозрачными камушками. Мешковатый спортивный костюм и то смотрелся на ней очень элегантно и не мог скрыть её потрясающую фигуру – песочные часы, в её то годы. По моим подсчетам её должно быть слегка за пятьдесят, только вот минимальное количество морщин и подтянутая кожа лица топили за цифру не больше сорока.

Я не устала её разглядывать на протяжении уже около десяти минут, пока мы сидели за кухонным столом друг напротив друга, а женщина размешивала маленькой ложкой сахар в чашке, абсолютно беззвучно, ни разу не соприкоснувшись с фарфоровыми стенками. Точно ведьма.

— Сколько вам лет? — выпалила я.

Марина Викторовна резко взметнула брови вверх. На секунду она замерла, удивлённо посмотрев на меня.

— Простите за мою бестактность. Но вы… Вы… Вы просто вау! — я почувствовала стыд за свой резко иссякший словарный запас. — Вы такая утонченная и так молодо выглядите, — говорила я с придыханием, наблюдая, как на лице женщины появляется знакомая ухмылка.

— Вы очень интересная девушка, Василиса, — она мягко улыбнулась, прежде чем сделать глоток чай. — Приходите по официальным документам в мою квартиру и начинаете первой задавать вопросы, которые, признаться, вводят в секундный ступор.

— Простите, — прошептала я, закрывая горящее лицо от стыда ладонями.

Мне точно следовало дождаться парней в подъезде или на улице.

— Два года назад я отпраздновала свой пятидесяти пяти летний юбилей.

Я отняла руки от лица, широко раскрыв рот от удивления.

— В самом деле?

Женщина лукаво улыбнулась, заправляя прядь блондинистый волос на ухо.

— Итак, — начала она, сделав паузу, от которой у меня внутри все похолодело. — Какие отношения вас связывают с моими сыновьями?

Актриса из меня плохая. Нет, просто ужасная. Особенно, когда нервные клетки лопаются как пузырчатая пленка только от одного взгляда этой женщины, которая, казалось, видит тебя насквозь.

— Ха- ха, сказали тоже. Отношения! —воскликнула я, хихикая и отмахиваясь рукой. — Павел Александрович мой преподаватель, а Марк просто одногруппник, — сказала уже более серьезно, наблюдая за чаинками в кружке.

Только эту фальшь в голосе было слышно даже мне самой.

— Василиса, — Марина Викторовна сложила руки в замок перед собой. — Как мы уже выяснили, мне немало лет и на дурочку я не похожа. В такой час не ходят в гости к просто преподавателям и просто одногруппникам, даже за конспектом, — усмехнулась она.

Я вздохнула – легкие отчаянно затребовали кислорода, и я аккуратно подняла взгляд на женщину.

— И уж тем более посреди ночи не срываются за шоколадкой, — добавила она чуть тише.