Крест и крыло

Если все получится - ИПФ начнет охотиться и за этими женщинами.

И получится классически. Волк дерет барана, а охотник сидит в засаде.

В засаде будут сидеть оборотни.

Мечислав не собирается никому спускать похищение Юли. Но как добраться до ИПФовцев?

Ворваться в их штаб и поливая все свинцом из пулемета... ага, очень смешно!

Нет, пусть враг охотится на тебя, а ты будешь ловить его. Так будет быстрее.

Все уже спали. Три часа ночи, час быка, час перед рассветом, самый глухой и самый темный...

Владимир скользнул в комнату Тамары. Женщина чуть похрапывала, лежа на спине. Рот был приот-крыт, толстая светлая коса растрепалась по подушке...

Вампир осторожно коснулся ее висков - и тихо зашептал. Лучше бы без физического контакта, но так у него может не получиться...

Через десять минут лицо его стало еще бледнее, чем обычно. Он отшатнулся от кровати Тамары и выскользнул в коридор. Постоял там несколько секунд, отдышался - и скользнул в комнату к Лёле.

Некогда лениться. Надо закончить все как можно скорее - и обратно, в подвалы. В таком состоянии он не вынесет восхода солнца...

Расслабиться вампир позволил себе только за рулем, летя на скорости в двести километров по ноч-ному городу.

Завтра будет видно, как сработает ловушка. Завтра.

Все будет завтра...

Глава 7

Во имя отца, и сына, и святого духа... абзац!

– Когда начнем?

– предлагаю сразу же после пробуждения.

– а не рано?

– Зато она пока будет более податлива. Потом соберется и начнет сопротивляться. А вот если застиг-нуть ее врасплох...

– Что ж. Пусть будет так, как ты решил.

– Я думаю, что прав. Посмотрим.

– Посмотрим.

***

Утро опять началось несахарно. Во сне я как-то умудрилась подвернуть прикованную руку. И отлежа-ла ее до состояния полной нечувствительности. Кроме того ночью природа потребовала свое. И при-шлось воспользоваться горшком.

Воняло в комнате после этого омерзительно.

Я уж молчу про запах пота от меня любимой. Если муха подлетит, так точно упадет!

Покормили бы, что ли?

Ага, не успела я помечтать о горячей яичнице-глазунье и шипящих сардельках, как скрипнула дверь.

Мечты материализовались?

Закатай губки, девочка.

В дверь вошла ОНА.

Оно.

Они.

То есть первой в дверь вошла тетка средних (50-60) лет, средних размеров, даже лицо у нее было среднее. По такому мазнешь в толпе взглядом - и не зацепишься. А за ней следовал мужчина.

Но если тетка не вызвала у меня никаких эмоций то мужчина...

Как бы это сказать повежливее.

Склизни с ним и рядом не ползали. А если бы проползли - их бы стошнило. От отвращения.

Он был весь, как плесень. Серая, нечистая кожа с мириадами прыщей. Часть из них явно была ста-рой, а часть - новой и гноящейся. Серенькие, редкие волосенки. Полубесцветные глаза. Кажется, ос-новной цвет там был мутно-голубой, но я не уверена. Смотреть в них было так же приятно, как в гряз-ную лужу на асфальте. Ростом он женщине приходился примерно до плеча. Про среднее телосложение я молчу. Но почему-то казалось, что под одеждой этот человек слеплен из студня. Мерзкого и серого.

И меня просто мутило от одного взгляда на него.

Но...

Держись, Юлька! Держись!

Очень хотелось поскандалить. Выругаться. Потребовать объяснений. Но вместо этого я молчала и пристально разглядывала пришедших. Раскрыть сейчас рот, значило потерять преимущество. Пусть чисто психологическое. Но - мое!

И я молчала.

Наконец им это надоело. И соизволила заговорить женщина.

– Что ж, Юлия Евгеньевна, вот мы и встретились.

Я приподняла бровь. У деда научилась. Когда он так делал, да еще и смотрел своим фирменным взглядом в глаза собеседнику, тому становилось ясно - на него тратят бесценное время только из лю-безности. Бесило всех это до крайности.

Тетка оказалась исключением. Она улыбнулась мне.

– А ты - крепкий орешек.

Можно было бы покачать права. 'Я не давала вам права мне тыкать!'. Только вот таким не дай. Сами возьмут.

Пришлось насмешливо улыбнуться.

– А ты - заправляешь местной сворой.

Это был не вопрос. Утверждение.

Глаза тетки сверкнули.

– Я настоятельница монастыря святой... хотя тебе это ни о чем не скажет. Так что обойдешься без имени нашей покровительницы.

Ой-ой-ой, я так расстроилась... сейчас обрыдаюсь от огорчения!

– Я и без вашего монастыря прекрасно обойдусь.

– О да. Я думаю, ты догадываешься, почему ты здесь?

– Отец Павел?
– предположила я.

– Почти. После уничтожения демона, мы поняли, что ты стала сильна. Еще немного - и ты станешь слишком сильной. А отец Павел составил твой психологический портрет. Из него ясно, что ты никогда не проявишь желания сотрудничать с Церковью.

– А вдруг он поторопился с выводами?
– язвительно поинтересовалась я.
– Глядишь, лет через два-дцать - тридцать... или пятьдесят - семьдесят я бы и вызвала кого... исповедаться.

Глаза тетки сверкнули.

– Понимаешь, Юленька, этого совершенно недостаточно.

Это потому что мне тебя пока не достать, глиста в рясе.

– Нам редко попадаются такие таланты. И сначала вопрос пытались решить по-хорошему. Но ты упорно не шла ни на какие контакты.

– Видимо, из-за избытка ума...

– или его недостатка, - отбрила тетка.
– Ты уже догадалась, где находишься, не так ли?

– В жопе, - коротко отозвалась я.
– И два самых больших куска навоза находятся передо мной.

Сказано было некрасиво, но от души. Тетку перекосило.

– придержи язык, дрянь! Ты сейчас в моей полной власти...

– Это ненадолго...

– и я могу сделать с тобой все, что захочу. Например, лишить тебя твоих способностей...

Я фыркнула. Знай эта швабра про мое общение с Мечиславом - молчала бы в тряпочку. Моя сила ос-талась при мне. Но на всякий случай я на миг нырнула в привычный мне мир.

Нет, мои способности никуда не исчезли. Я отлично видела ауры - и вокруг посетителей колыхалось что-то грязно-буро-серо-красное размытых и весьма неприятных очертаний.