Крест Морриган
Шрифт:
Глаза Кинга превратились в щелочки, уголки рта опустились. Но руки были бессильно опущены вниз.
— И что вас остановило?
— Это против нашей природы. Тебе не понять. Но если ты не полный болван, то должен понимать, что Хойт любит Киана и предан ему не меньше, чем ты. С самого рождения. А теперь убирайся. Уходи.
Кинг разжал кулаки, потер ладони о брюки.
— Возможно, я был не прав.
— Поздно извиняться.
— Пойду посмотрю, как там Киан. Если что, вернусь и закончу начатое.
Не обращая на него внимания, Гленна повернулась к Хойту
— Ну вот. Теперь тебе нужно сесть.
— Может, оставишь меня в покое?
— Не оставлю.
Хойт молча опустился на пол. Вздохнув, Гленна взяла бинт, налила воды из кувшина в чашку.
— Похоже на то, что мне придется весь вечер вытирать кровь.
Она опустилась на колени, смочила бинт, затем осторожно смыла кровь с лица Хойта.
— Я солгала. Ты бестолковый. Глупо позволять себя бить. Глупо винить себя. Это трусость.
Заплывшие, налитые кровью глаза Хойта посмотрели на нее.
— Поосторожнее.
— Это трусость, — повторила она, голос был хриплым от подступивших к горлу слез. — Сидишь тут и убиваешься вместо того, чтобы спуститься вниз и помочь. Узнать, как себя чувствует брат. Кстати, ненамного хуже, чем ты в данный момент.
— Я не в том настроении, чтобы выносить твои колкости и кудахтанье. — Он отвел ее руки.
— Превосходно. Отлично. — Она бросила бинт в чашку, расплескав воду. — Тогда лечи себя сам. Я устала от вас всех. Сомневаетесь, жалеете себя, ни на что не способны. Если хочешь знать мое мнение, Морриган сплоховала, собирая такую команду.
— Сомневаетесь, жалеете себя, ни на что не способны… Забываешь, что ты одна из нас. Ведьма.
Гленна склонила голову набок.
— Устарело. Теперь мы используем слово покрепче — «сука».
— Это твой мир. Твой.
— Совершенно верно. Пока ты сидел тут, мог бы найти время и кое о чем подумать. Сегодня мы совершили нечто потрясающее. — Она ткнула пальцем в разложенные на столе серебряные кресты. — Такое происходит со мной впервые в жизни. И этот факт должен был сплотить нашу пеструю компанию. А мы снова разбрелись по разным углам и скулим. Боюсь, что момент упущен, а магическая сила растрачена впустую.
Она выскочила из комнаты и едва не столкнулась с Ларкином, который поднимался по лестнице.
— Киан встает. Говорит, что мы потеряли много времени и поэтому ночью будем заниматься на час дольше.
— Передай, что он может поцеловать меня в задницу.
Ларкин удивленно заморгал, затем перегнулся через перила и проводил взглядом спускавшуюся девушку.
— Симпатичная задница, — еле слышно произнес он.
Заглянув в комнату, он увидел сидящего на полу окровавленного Хойта.
— Матерь Божья, неужели это Гленна?
Хойт хмуро посмотрел на Ларкина и решил, что испытания еще не закончились.
— Нет. Ради всего святого, разве я похож на человека, которого может избить женщина?
— Я ее боюсь. — Ларкин старался держаться подальше от магии, но не мог бросить беспомощного человека. Он подошел к Хойту и присел на корточки. — Черт, ну и дела. Пара подбитых глаз тебе обеспечена.
— Ерунда.
Дай мне руку.Ларкин с готовностью помог ему встать и подставил плечо, чтобы Хойт мог на него опереться.
— Не знаю, что тут происходит, черт возьми, но Гленна вне себя, а Мойра заперлась в своей комнате. Киан выглядит ужасно, хотя встал с кровати и собирается нас тренировать. Кинг открыл бутылку виски, и я подумываю, не составить ли ему компанию.
Хойт осторожно дотронулся до скулы и со свистом втянул воздух, когда невыносимая боль разлилась по всему лицу.
— Ничего не сломано. Хоть тут немного повезло. А она тут со своими нотациями…
— Слова — самое грозное оружие женщин. Судя по твоему виду, немного виски тебе тоже не повредит.
— Наверное. — Хойт оперся ладонью о стол, стараясь не потерять равновесие. — Ларкин, постарайся собрать всех в зале для упражнений. Я скоро буду.
— Это опасно. Тебе надо подлечиться. Но, раз ты просишь, сделаю. Постараюсь быть милым и очаровательным с дамами. Они либо клюнут, либо оторвут мне голову.
Ларкин остался цел, но девушки пришли с явной неохотой. Мойра сидела, скрестив ноги и опустив опухшие от слез глаза. Гленна стояла в углу, мрачно уставившись в бокал с вином. Кинг занял другой угол, позвякивая кубиками льда в низком стакане для виски.
Киан сидел, барабаня пальцами по подлокотнику кресла. Лицо его было белым как мел, а просторная рубашка не скрывала синевато-багровых ожогов.
— Только музыки не хватает, — нарушил молчание Ларкин. — Вроде той, что исполняют у погребальных костров.
— Будем тренировать силу и скорость. — Киан обвел взглядом комнату. — Пока вы не продемонстрировали ни того, ни другого.
— Снова оскорбления? — усталым голосом спросила Мойра. — И вообще, к чему все эти жалкие потуги? Скрещивать мечи, обмениваться ударами? Подобных ожогов я никогда в жизни не видела, а час спустя ты уже на ногах. Если уж такая магия не способна убить тебя, то на что мы можем рассчитывать?
— Насколько я понимаю, ты предпочла бы видеть на моем месте кучку пепла. Сожалею, что разочаровал тебя.
— Она имела в виду совсем другое. — Гленна раздраженно провела рукой по волосам.
— А ты теперь стала ее переводчиком?
— Я не нуждаюсь в толмаче, — огрызнулась Мойра. — И нечего указывать, что я должна делать целыми днями, черт бы вас побрал! Я знаю, что их убивает, — читала книги.
— Ах да, ты читала книги. — Киан махнул рукой в сторону двери. — Тогда, пожалуйста. Выйди и прикончи парочку вампиров.
— По крайней мере, это лучше, чем кувыркаться, словно в цирке, — парировала она.
— Тут я на стороне Мойры. — Ларкин накрыл ладонью рукоять кинжала. — Нужно начать на них охоту, перейти в наступление. А мы даже не выставили часовых и не отправили разведчиков.
— Это другая война, мальчик.
Глаза Ларкина сверкнули.
— Я не мальчик, и то, что я видел, не похоже на войну.
— Ты не знаешь, кто тебе противостоит, — вставила Гленна.
— Знаю. Я сражался с ними, собственными руками убил троих.