Крест в законе

Поняв, что товарищи им уже не помогут, нападающие стали осторожнее. Под плотным огнем четырех автоматов им пришлось залечь и занять оборону. Этим нужно было немедленно воспользоваться. И Таганка знал, что делал, когда стремительно перекатился по земле далеко в сторону - казалось бы, на совершенно открытое пространство.

Настя проделала то же самое, только с другой стороны от спецназовцев.

Лопатин и Усольцев продолжали активно отстреливаться с фронта, притягивая к себе внимание и, соответственно, огневой натиск.

Спецназовцы по-прежнему вели стрельбу в одном направлении, в том, откуда били сейчас автоматы Сергея и Женьки.

Настя же имела возможность притаиться за высоким пнем и тщательно прицелиться в одного из штурмовиков. Выстрел оказался удачным.

Таганка же на противоположном фланге был обнаружен противником раньше времени. Но у того, как на грех, при перезарядке перекосило патрон в казенной части ствола.

Этого времени Андрею вполне хватило, чтобы оказаться совсем рядом и вступить в рукопашную.

Рисковал ли он в этот момент? Безусловно. Но другого выхода не было, потому что все магазины с патронами, припасенные для боя, были расстреляны.

Боец сдаваться вот так просто не собирался. Вскочив на ноги, он бросился на Андрея с ножом. Полностью увернуться от удара не получилось, и широкое острое лезвие чиркнуло по ноге.

Причиненная боль и обильно кровоточащая рана не отвлекали Таганку от главного. Сейчас нужно было драться и победить. Иначе - смерть.

Лишь с третьей попытки ему удалось перехватить руку с ножом. Из последних сил Таганка сумел произвести захват сзади и всадить этот самый нож в живот спецназовцу. Тот грузно повалился в жухлую траву. Андрей, взвыв от прочувствованной наконец боли в ноге, упал рядом.

Выстрелы у дома еще звучали, но значительно реже. Обе стороны берегли патроны.

Когда прозвучал взрыв, Андрей не смог определить, кто бросил гранату.

Потом с треском лупанули по ушам звуки еще нескольких выстрелов - и все стихло.

Таганка приподнял голову с земли. Настя, поднявшись из укрытия, бежала к нему. Лопатин склонился над разорванным в клочья телом Женьки Усольцева. Значит, гранату все-таки бросил один из штурмовиков.

«Жаль пацана», - подумалось Таганке.

Настя уже была рядом. Она молча перевязывала ему ножевую рану. Андрею было больно. Очень больно. Лезвие, скорее всего, прорезало мышечную ткань до самой кости, поцарапав ее. Но он терпел, стиснув зубы, пока не потерял сознание.

Все для Андрея на какое-то время осталось за кадром.

Он не видел и даже не чувствовал, как Лопатин вместе с Настей перенес его в дом и уложил на широкую кровать. Естественно, не мог знать, что Настя снова вышла во двор и среди убитых узнала полковника Коновалова. Это его Таганка зарезал ножом.

Постояв над трупом с полминуты, она брезгливо сплюнула в сторону и пошла прочь.

Женьку Усольцева, погибшего от взрыва ручной гранаты, похоронили тут же, за домом.

Лопатин и Настя вдвоем вырыли для него могилу под старой высокой березой. Уложили туда тело и засыпали его землей. А вернувшись в дом, увидели, что Таганка пришел в сознание.

–  Ну как?
– спросил Андрей, глядя на Настю, присевшую рядом на его кровать.
– А ты говорила, что ваши своих не мочат.

–  Дурой была, потому и говорила, - ответила Настя, отводя глаза в сторону.

–  А сейчас - умная?
– Таганка попытался улыбнуться, но у него получилась лишь вымученная гримаса.

–  Поумнела немного, - тихо произнесла она.
– Ты прости меня, Таганка. Правда, прости.

–  Слушай, если ты и вправду поумнела, посмотри документы в мешках. Какие из них нам могут пригодиться? Я все равно сам не разберусь.

–  Держи-ка микстуру, брателло, - подошел к нему Лопатин, протягивая стакан с водкой.
– Это анестезия.

–  Усольцев где?
– спросил Андрей, после того как опрокинул в себя содержимое стакана.

–  Похоронили, - ответил Лопатин.
– И если мы завтра же отсюда не уберемся, нас все равно всех тут похоронят.

–  Ну, это мы еще поглядим, - сказал Андрей, хотя мысленно полностью был согласен с братком.

–  И глядеть нечего. Наши координаты федералам хорошо известны. Между прочим, ты постаралась!
– сверкнул он глазами на Настю.
– С группой захвата, думаю, у Москвы должна была поддерживаться постоянная связь. На связь эту они теперь уже не выйдут. Соображайте - их будут искать?

–  И соображать нечего, - сказал Таганцев.
– С утра они сюда, блин, десантную дивизию высадят и сровняют нас с землей.

–  Вот именно.

Настя оставила мужчин и углубилась в изучение документов. Она перелистывала одну стопку за другой, быстро пробегая по строчкам глазами и в то же самое время стараясь не упустить ничего важного. Некоторые страницы она откладывала в сторону, другие бросала.

–  Братуха, - вновь заговорил Лопатин.
– Вот теперь, думаю, нам не выкрутиться. Мы же тут в общей сложности с десяток спецназовцев угрохали и боевой вертолет. Хана нам. Крышка. Нас бы еще сегодня всех перемочили, если б Женька вертушку не взорвал. Царство ему небесное, хороший пацан был.

–  Не дрейфь, браток, - ответил ему Таганцев.
– Менты - собаки, Серега. А легавый волка не возьмет. Слышал такое?

–  Андрей!
– неожиданно громко воскликнула Настя.
– Андрей, - повторила уже тихо.
– Кажется, мы спасены!
– В руках ее были очередные документы, извлеченные из инкассаторских мешков.
– За это можно основательно поторговаться.
– Она энергично потрясла перед собой бумагами. Но тут же по лицу ее пробежала тень сомнения. Она еще и еще раз стала вчитываться в строки, отпечатанные на пишущей машинке.
– Нет, этого все-таки не может быть… Это невозможно… Ужас какой-то… Так не бывает…

Андрею и Лопатину был виден лишь титульный лист, на котором было подчеркнуто: «Комитет Государственной Безопасности СССР. Совершенно секретно».

–  Может, ты объяснишь наконец, что это такое?
– подал голос Андрей, заинтересовавшись находкой Насти.

–  Андрюша, - она подняла на него безумные глаза.
– Здесь документы, когда-то проходившие по ведомству моего отца… Моего убитого отца… - Добавила в глубоком раздумье.

–  Постой, как - убитого?!
– еще более оживился Таганка.
– Ты же говорила, что он был очень стар, не в своем уме и умер в психушке!