Крест в законе

–  Вот как?!
– Иван Афанасьевич сделал удивленное лицо. Скорее это даже походило на клоунскую гримасу.
– Вы с ним уже и общаетесь! Побрататься не успели за время общения?

–  Да он мне чуть башку не отвинтил!
– окончательно вышел из себя генерал.

–  Начальник…

Хриплый голос, прозвучавший неожиданно за спиной генерала, заставил его вздрогнуть.

Очумел народ! По правительственным дачам, как по своим вонючим коммуналкам, разгуливает. Нет, ну, безобразие форменное! На Рублевке! В Жуковке! В двух шагах от Барвихи!

Пробраться на охраняемую территорию, где располагался особняк генерала, незамеченным было практически невозможно. А тут хмырь какой-то за плечо его взял.

–  В чем дело?!
– возмущенно воскликнул генерал и обернулся.

А как обернулся, так и обмер. Перед ним стоял собственной персоной Андрей Таганцев. Как будто из-под земли вырос!

–  Не шуми, начальник. Лучше в дом пригласи - разговор к тебе есть.
– Таганка на всякий случай осмотрелся по сторонам.

И генерал осмотрелся, отыскивая взглядом охрану, которой здесь должно было быть, как грязи.

Что удивительно, каждый наружный охранник находился в этот момент на своем штатном месте. Двое, к примеру, лежали у въездных ворот.

Генерал присмотрелся.

Первому глубоко пробил черепную коробку японский сюрикэн - металлическая пластина, похожая на заточенную шестеренку. Боец, как видно, не успел даже достать из кобуры свое оружие.

Второй лежал распластанный на животе. В правой его руке был зажат пистолет, из которого он уже никогда не выстрелит. Парень, получив ножом в грудь, шагнул вперед и упал лицом вниз. Клинок прошел тело насквозь.

Но где еще двое? Дом генерала круглосуточно охраняли четверо.

–  Ну что?
– вновь подал голос Таганцев.
– В гости приглашаете или мне обойтись без вашего приглашения?

–  Приглашаю, - недовольно и растерянно буркнул генерал.
– Прошу.
– Сделал жест рукой, предлагая Таганцеву идти вперед.

–  Ну что вы!
– улыбнулся Андрей.
– Я только за вами. Не подумайте, что из уважения.

Всего несколько минут назад, выходя во двор своего дома, чтобы подышать свежим воздухом, генерал и подумать не мог о том, что бандит Таганцев, всеми оперативными службами России объявленный в розыск, рискнет вот так запросто появиться на Рублевке, в элитарном правительственном районе самого ближайшего Подмосковья, напичканном милицейскими нарядами и «волкодавами» Федеральной службы охраны.

Теперь же, направляясь по бетонированной дорожке к крыльцу дома, он спиной чувствовал тяжелый и пристальный взгляд Таганки, надеясь только на то, что в доме остались в живых еще двое охранников. Уж они-то сумеют снять шкуру с этого бешеного волка.

–  Может быть, объясните мне, Андрей Аркадьевич, что вам от меня нужно?
– спросил генерал на ходу, не оборачиваясь.

–  А я думал, что это вы мне объясните, - спокойно ответил ему Андрей.

–  На всякий случай, - проговорил генерал, стараясь не выдать голосом своего безмерного волнения, - рекомендую не совершать необдуманных поступков. Я все-таки генерал госбезопасности. Вы в курсе?

–  А я, тоже на всякий случай, ставлю тебя в известность, мурло золотопогонное: мне совершенно насрать на твои генеральские звезды. Усек?

–  Напрасно вы так, Андрей. Мой вам совет: ведите себя благоразумно, и у вас будет шанс в дальнейшем облегчить свою участь.
– Глупость какую-то сморозил.

И Таганка немедленно отреагировал:

–  Заткнись, скотина, пока тебя ни о чем не спрашивают. Нет у меня уже давно никакого шанса. И это - единственное, чего ты должен бояться в своей жизни, запомни.

Между тем они подошли к дому, поднялись на крыльцо и через распахнутую дверь вошли внутрь.

Разочарованию генерала не было предела. А за накатившим разочарованием наступило полнейшее отчаяние. Дело в том, что оставшиеся двое охранников, на которых он так надеялся, тоже оказались убитыми.

Тот, что охранял нижний холл роскошного двухэтажного строения, лежал прямо посередине этого самого холла. В голове охранника зияла черная дыра от проникающего пулевого ранения. Значит, как только генерал вышел сегодня во двор, в доме кто-то выстрелил из оружия с глушителем. Ну, конечно же. Хозяин особняка увидал того, кто, скорее всего, стрелял. На диване спокойно восседал Сергей Лопатин по кличке Кнут и держал в руке пистолет с навинченным на ствол устройством для бесшумной стрельбы, называемым в народе просто глушителем.

Второй охранник, на которого возлагалась ответственность за контроль над задним выходом из дома, ведущим в яблоневый сад, тоже лежал на полу. Этому, как видно, просто свернули шею. Голова трупа была неестественно повернута вправо, а из открытого рта высовывался посиневший и опухший язык.

Не повезло парням на этом дежурстве.

Да хрен с ними, с парнями! Работа у них такая. Больше всех не повезло сейчас самому генералу, которого эти остолопы должны были по долгу службы беречь как зеницу ока. Проморгали разбойников, вот и поплатились своими никчемными жизнями. Сами виноваты. А за что он, заслуженный генерал, с головы которого по определению и волос не может упасть, должен подвергаться сейчас смертельной опасности? Ведь эта сволочь, Таганцев, действительно прав, терять ему нечего. Такой человек… такой зверь в человеческом обличье - страшнее самого дьявола.

Генерал буквально прилип взглядом к черному срезу ствола, который Лопатин направил на него, не поднимаясь с места. Лоб покрыла испарина, губы задрожали, вспотевшие моментально пальцы принялись бесконтрольно жамкать отутюженные полы дорогого английского пиджака.

–  Ну что, генерал, прощай, - буднично произнес Таганцев, ничего больше не объясняя и не прибегая ни к каким просьбам или условиям.
– Кнут!
– Он лишь на мгновение повернулся к Лопатину.
– Убей эту гниду.

Лопатин демонстративно передернул затворную раму пистолета, картинно вздохнул и прицелился, как бы раздумывая: влепить генералу пулю в левый глаз или продырявить лобную кость между бровей, как в кино показывают.

–  Стойте!
– выкрикнул генерал.
– Вы с ума сошли! Так же нельзя!

Таганка сделал рукой знак, и Лопатин временно опустил ствол.

–  Нельзя, говоришь? А как можно? У тебя есть предложения?

–  Ну, мы же люди! Мы в двадцать первом веке живем с вами! У нас - правовое государство!
– Глаза генерала судорожно забегали, дыхание стало частым и прерывистым.
– Нормальные люди должны уметь договариваться между собой! Вы ведь, Андрей Аркадьевич, - он с надеждой заглянул в глаза Таганки, - не хотите уподобляться банальному и примитивному убийце!

–  Да что ты говоришь?!
– Таганка искренне удивился такой постановке вопроса.
– И кто же я, по-твоему, если не банальный убийца? Папа римский Иоанн Павел Второй? Ты хоть думай, генерал, что говоришь. Я - бандит. Убийца. Отпетый уголовник и ничтожество в твоих глазах.

–  Нет-нет-нет!
– отчаянно замахал генерал руками.
– Вы не такой, Андрей Аркадьевич! Вы - лучше! Вы значительно лучше! Вы… Вы… - Он от напряжения наморщил лоб, подбирая нужные определения, чтобы положительно охарактеризовать незаурядную натуру Таганцева и его выдающиеся человеческие качества.
– Вы - благородный человек!
– выпалил наконец, окончательно разочаровав Андрея.