Крест в законе

Психолог заканчивал беседу с Таганцевым, руки которого были закованы в хромированные наручники.

–  Вы, мистер Шторм, опережая посторонние вопросы, утверждаете, что являетесь одним из руководителей организованной преступной группы, действующей на протяжении нескольких лет в России?

–  Да, утверждаю… - глядя бессмысленными глазами куда-то в сторону, отвечал Андрей.

–  Но вас пока об этом никто не спрашивал. Вы имеете право хранить молчание до тех пор, пока к вам не вызовут вашего адвоката. Советую вам как психолог не торопиться с дачей показаний. Вы находитесь в состоянии нервного срыва, и любое ваше слово может повредить вам. Сейчас я уйду и вами займутся полицейские. Примите мои слова к сведению.

Комиссар полиции приблизился к Таганцеву, как только психолог закончил свою работу.

–  Мистер Шторм! Прошу вас встать и пройти со мной!

Двое полицейских тут же обступили Андрея.

–  Минуту, лейтенант!
– решительно подал голос Алекс Грэй Честер, который находясь в стороне, говорил с кем-то по мобильному телефону.
– Это, - он кивнул в сторону Таганцева, - мой клиент, и вы не можете его увезти отсюда без разрешения мистера Дэниэла Розовича, руководителя русского Департамента ФБР!

–  Мне плевать на его разрешение, офицер Честер!
– дерзко огрызнулся комиссар полиции.
– На моей территории совершено два убийства, которые я обязан расследовать. И сделаю это без помощи ФБР!

–  Три убийства, сэр!
– неожиданно сообщил молоденький полицейский в форме констебля, вошедший со двора.

–  В чем дело?!
– выразил недовольство комиссар тем, что к нему не обратились по установленной форме.

–  Сэр!
– повторил констебль.
– За домом собаки обнаружили еще один труп мужчины с пулевым отверстием в лобной части. Точно между глаз. Труп был закопан.

Таганка знал, что именно нашли полицейские собаки. Он сам недавно закапывал за домом тело убитого им Сергея Лопатина.

У Честера округлились глаза, но он сумел взять себя в руки.

–  Тем не менее, комиссар!
– настойчиво проговорил Алекс.
– Вам следует пообщаться с моим шефом!
– и протянул ему мобильник.

Комиссар отошел на минуту в сторону и, когда вернулся, вежливо возвратил телефон Честеру.

–  Прошу вас, офицер Честер. Это - ваш телефон.

–  А этот?
– Алекс кивнул в сторону Таганцева, которого держали под локти двое дюжих капралов.

–  Он - тоже ваш, - хмуро ответил комиссар полиции и нарочито отвернулся.

Алекс Грэй Честер, воспрянув духом, подошел к Таганке и жестко скомандовал:

–  Пошел!

Толкнув его в спину, вывел из дома, направляясь к своей машине.

…Из Нью- Йорка они выехали, когда уже смеркалось.

Алекс, само собой, сидел за рулем.

Андрей, не проронивший за всю многочасовую дорогу ни звука, сидел рядом, прикованный второй парой браслетов к дверной ручке.

Машина остановилась на пустынной загородной дороге.

Честер заглушил двигатель, вышел наружу, расковал Таганцева.

–  Андрей, - заговорил тихо.
– Я все сделал для тебя, что мог. И даже больше. Отпуская тебя сейчас, я перечеркиваю свою карьеру. Но я иду на это. Сам не знаю почему. Я никогда раньше не совершал таких глупостей. Садись за руль. Поедешь прямо. До первого же маленького городка. Вот адрес, - он протянул Таганке листок.
– Там живут родители моей жены. Остановишься у них, они уже в курсе. Я приеду через неделю. Обязательно дождись меня.

–  Ты брат мне, Алекс, - произнес в ответ Таганка и нажал на педаль газа.

ЭПИЛОГ

Москва. Кремль.

Ивана Афанасьевича Бармина срочно вызвал к себе советник президента:

–  Иван Афанасьевич, вам поручается ответственная и деликатная миссия.

–  Я весь внимание, Константин Львович.

–  Сегодня вечером, в двадцать два часа, вам предстоит встретить самолет из Нью-Йорка… - советник сделал небольшую паузу, которую Бармин истолковал по-своему.

–  Извините, Константин Львович, но встречами и проводами у нас занимается Служба Протокола, не так ли?

–  Не так, - сухо ответил советник.
– Эта встреча - особенная и неофициальная. Для страховки вас будут сопровождать офицеры Федеральной службы охраны. Человека, которого вы встретите, зовут Майкл Шторм. А если точнее, - Андрей Аркадьевич Таганцев…

–  Ка… как… зовут?!
– Бармин почувствовал, как внезапно остановилось его сердце и тут же вдруг стало нечем дышать. Но сердце сжалось лишь на мгновение, чтобы потом заколотиться в тысячу раз сильнее.

–  А что это вы побледнели?
– заботливо спросил советник.
– Вам нездоровится? Присядьте-ка.
– Он усадил Ивана Афанасьевича в кресло.
– О-о! Милый вы мой!
– нащупал пульс на его запястье.
– Да у вас давление подскочило! Давайте-ка вызовем врача немедленно…

–  Не надо… Не надо врача!
– возразил Бармин.
– Мне уже значительно лучше.

–  Видимо, придется поручить это дело кому-нибудь другому, - размышлял вслух советник.
– У вас здоровье-то никуда не годится. Беречь себя нужно! Тем более вам, ветерану! А может, и на покой пора, не думали? Эх!
– воскликнул мечтательно.
– Сидели бы сейчас с удочкой на берегу Истры или Клязьмы, попивали из термоса чаек с мятой, ловили бы себе на ушицу карасиков!

–  Нет-нет, Константин Львович!
– почти бодро заговорил Бармин.
– Мне правда уже полегчало. И я, как всегда, готов выполнить любое ваше поручение!

–  Это не мое поручение, любезнейший Иван Афанасьевич. Это - поручение президента. Конечно, хотелось бы, чтобы вы, как авторитетный работник, выполнили его.

–  Так я и выполню! Подумаешь, давление подскочило! Эка невидаль, в мои-то годы!
– Бармин даже улыбнулся и бодрячком вскочил на ноги, хотя бледность с его лица еще не сошла, а руки подрагивали.

–  Ну хорошо. Если вам полегчало, то вот что я вам скажу…

Андрей Таганцев прилетел в Москву самолетом из Нью-Йорка ровно в двадцать два часа по московскому времени. Сидел в удобном кресле, запрокинув на спинку голову и прикрыв глаза…

–  Дамы и господа!
– улыбаясь, проговорила очаровательная бортпроводница.
– Наш самолет, выполняющий рейс из Нью-Йорка, совершил посадку в столице нашей Родины - Москве! Желаем вам всего доброго и приглашаем к выходу из самолета! До свидания!