Крести

Вместо ответа Холмс свел кончики пальцев вместе, и взгляд его стал отсутствующим. Ушел в Чертоги Разума, ясно. Понимающе переглянувшись с Ватсоном, мы каждый уткнулись в свои дела.

Я раскладывала пасьянс в четвертый раз, выуживая из колоды карты, когда мой мобильный запел голосом Фрэнка Синатры «Strangers In The Night». Улыбнувшись, качая головой в такт мелодии, я и не подумала поднимать трубку, подпевая старине Фрэнку.

– Something in your eyes was so inviting

Something in you smile was so exciting

Something in my heart told me I must have you

– Песня, конечно, красивая, но ты собираешься поднять трубку? – поинтересовался Джон, появляясь с кухни с чашкой чая.

– Нет, не собирается, - ответил вместо меня Шерлок. – Она поставила одну из своих любимых композиций на того, кого не хочет слышать, чтобы наслаждаться музыкой во время его звонка.

– Браво, мастер, - отозвалась я. – Вообще, в любой другой ситуации ты был бы прав, но тут все сложнее. Эта музыка поставлена на звонок моего дедушки, но с его телефона так же может звонить экономка. Поэтому сейчас я просто проверяю, кто именно из них хочет меня слышать.

– Как? – не понял Джон.

– Она считает гудки по протяженности композиции, - одобрительно кивнул мне Шерлок. – А почему именно эта композиция?

– Ду би ду би ду… Первый танец моих родителей был под эту музыку, - улыбнулась я. – Свыше семи гудков, значит, точно дед, миссис Поуп подобным терпением не отличается. – Подхватив телефон, я нажала прием звонка. – Привет, дедуль!

– Привет, маленький шулер, - улыбнулся дед на том конце провода, и я сама растянулась в ответной. – Как ты? Когда собираешься навестить своего соскучившегося старика?

– Оу, прости, я тут немного забегалась… - поднявшись с дивана, я подошла к окну, чувствуя, что Шерлок и Джон внимательно слушают разговор – при них я еще с дедушкой не общалась. – Но ты же об этом знаешь, потому что читаешь блог Ватсона, не думай, что я не заметила твои комментарии.

– И что же меня выдало, дорогая? – засмеялся дед.

– Во-первых, мнимый разговорный стиль, бульварный писака, во-вторых, пара фраз отдельно обо мне, а в-третьих, твой ник. Пул89, серьезно, что ли? Мамина победа в пуле 89 года?

– Сдаюсь-сдаюсь, рассекретила. Так, когда тебя ждать в гости? И прихвати своих новых коллег, я хочу сам посмотреть на этих Холмса с Ватсоном.

Только не это. Ни за что. Если они понравятся деду, тот выдаст что-нибудь компроматное обо мне, а если нет, то старик будет нудить мне каждый день о том, что я не тем занимаюсь и не в той компании оказалась. Уж это он умеет.

Я обернулась на мужчин:

– Дед, ты знаешь, они вообще более загружены, чем я…

– Кармен Виллоу, я хочу познакомиться с мужчинами, с которыми ты теперь чуть ли не живешь. Это мое законное требование, как старшего в семье.

Я закатила глаза:

– Дед, тебе шестьдесят пять, и в прошлый мой визит мы фехтовали французскими батонами. Ты уверен, что аргумент о «старшем в семье» еще катит?

– Этот аргумент всегда, как ты выражаешься, «катит». И я тогда выиграл, между прочим.

– О, да я просто поддалась тебе, чтобы ты не дулся весь день, бубня о прежних временах!
– просветила я его, снова оборачиваясь к окну. Вовремя, чтобы заметить подъезжающую к дому знакомую черную машину с затонированными окнами. – Дед, мне пора бежать, постараюсь освободиться к выходным, если никакой интересной игры не наметится. Пока, еще позвоню, - я обрубила звонок, убирая телефон в карман. – У нас гости. Те же, что и вчера.

– Французские батоны? – приподнял бровь Шерлок, подходя к окну и останавливаясь рядом.

– Дедушкина причуда, - отозвалась я, глядя, как из машины выходит Харланд Лихнисс. Один.
– Полиция проверила его сына?

– Нет оснований полагать, что он как-то к этому причастен, - недовольно ответил мужчина. – Навести на него полицию, не выдавая твоей деятельности и причины подозрений, затруднительно. Девушку убили не там, где было обнаружено тело, и не вчера. Нет имени, зубы удалены, сейчас в полиции соотносят известные параметры со списком пропавших, чтобы идентифицировать личность.

Я тяжело вздохнула, понимая, что прищучить Патрика Лихнисса нечем. Суду нужны доказательства, а не слова и моя уверенность. К тому же, Шерлок прав: если всплывет моя деятельность, я сама могу оказаться на скамье подсудимых. Черт.

К тому моменту, как Харланд показался в гостиной, Джон и Шерлок уже сидели на своих привычных местах, а я заняла угол дивана, демонстрируя полную расслабленность верхом (руки на спинке дивана и подлокотнике) и закрытость низом (нога на ноге). Выбранная поза была призвана замаскировать мое напряжение и отвращение, а вот взгляд из-под челки показать агрессию и уверенность. Как и всякий хороший шулер, я умела задать своему телу необходимые разуму настройки.

– Добрый день, мистер Холмс, мистер Ватсон, Крести, - Харланд промокнул лысину платком.

– Мог не утруждаться приездом, - бросила я. – Номер телефона я не меняла.

– В таких делах важна надежность, Крести, - скривил губы Лихнисс.

Засунь ее своему сыну в задницу.

– Мы слушаем, - вступил Холмс. – Мориарти должен был назначить время и место не позднее вчерашнего вечера, так чего вы ждали? Воспаленный вид глаз, царапина на шее, несколько синяков на руках, перенос тела на правую ногу, пятна на рукаве пиджака… Бессонная ночь в усмирении родного сына, не так ли, мистер Лихнисс?

Глаза Харланда расширились, рот чуть приоткрылся, и платок снова коснулся лысины. Моргание, недоверчивый взгляд – типичная жертва дедукции Шерлока. Скосив на него, я получила внимательный взгляд в ответ. Всего мгновение, и мы оба вернулись к созерцанию Лихнисса, но его хватило, чтобы пришлось сдерживать улыбку.

Шерлок проверял в порядке ли я. Для того, кто знает точное определение социопатии и имеет представление о его личности, то есть для меня, это расшифровывается как проявление заботы. А заботятся люди лишь о тех, кто для них важен. Приятно получить подтверждение этому в присутствии отца повернутого на мне садиста, собирающегося сообщить о времени и месте встречи для игры с другим психом.

– Как… как вы узнали? – спросил Харланд у Шерлока, не найдя сил на отрицание.

– Слышал об убийстве в Сохо вчера? – вернула я его внимание на себя, и Лихнисс чуть побледнел, выдавая свое знание. – Я там была. Как ее звали, Харланд? Девушку, которую твой сын превратил в огромный кусок мяса? У нее были родные?

– Я… Понятия не имею, о чем ты, - собрался Лихнисс, невозмутимо посмотрев на меня. Зря.

Я приняла решение. Простое, лаконичное, единственно-верное, потому как от него стало легче на душе.