Крестоносец

Огонька в прямом и переносном смысле добавляли и стрельцы. Которым защитникам также нечего было противопоставить. Особенно в связи с тем, что их прикрывали легионеры и так просто до стрелков не добраться.

Что делать?

Мнения разделились.

Поэтому, увидев, что время утекает, верхушка попыталась уйти, прихватить наиболее ценные ресурсы. Но, оказалось, что несмотря на отсутствие сплошного кольца осаждающих, все дороги были перекрыты. И там не мог просочиться даже небольшой конный отряд. Так что этим «бегункам» пришлось с поникшей головой вернуться в город.

Ближе к вечеру защитники попытались совершить прорыв. С боем. Организованный для элиты и лучших оставшихся воинов. Но он тоже не удался. Большого количества коней в Антиохии не имелось. Поэтому конница легиона, выступив им наперерез, сумела поворотить неприятеля назад.

Понятное дело — не одним фактом своего присутствия.

Но когда уланы построились для копейной атаки и начали сближение, беглецы не выдержали. Ведь в Антиохию отступили, среди прочего, и те сипахи, что сражались против Андрея при Евфрате. Так что угрозу, исходящую от такой атаки, они прекрасно понимали. Тем более в ситуации отсутствия значимого численного превосходства. По их мнению, в такой сшибке им не только не победить, но и не прорваться. Потому как за уланами на известном удалении шли рейтары, а потом и драгуны, готовые добить тех немногих, что переживет лобовой удар длинными кавалерийскими пиками.

К слову, внезапностью ведь этот прорыв не стал. Во всяком случае направление прорыва предугадать не представлялось сложным. В силу рельефа местности и обстоятельств. Куда еще защитникам пытаться уйти как не сюда? Вот и прикрыли конницей эту дорогу своевременно, перебросив ее в эти места еще по темноте.

Ситуация выглядела так, словно мыши пытались разбегаться с корабля. Но акулы, что кружили вокруг него, методично забрасывали их обратно.

Зачем?

Бог весть.

Но ближе к закату защитникам это надоело и к Андрею вновь явились переговорщики.

— Ну что? — усмехнувшись, спросил князь. — Надумали?

— Надумали, — хмуро произнес раненный мулла. Он видимо участвовал в одной из атак или прорывов и умудрился поймать пулю в левую руку.

— А я говорил! Помните? Человек — птица гордая — пока не пнешь — не полетит. Достаточно было дать хорошего пинка, чтобы вы начали шевелить своими закостеневшими нейронами. А ведь до того даже слушать меня не хотели.

— Твоя правда, — мрачно добавил другой член делегации.

— Мои условия прежние. Все, кто пожелает остаться в городе — принимает христианство. Завтра же по утру. Остальные могут свободно уйти, забирая с собой только то, что сумеют унести в руках.

— Не слишком ли велико твое милосердие? — спросил Великий магистр ордена Святого Иоанна. На первых переговорах он не присутствовал, зато теперь от Андрея не отходил, боясь пропустить их новый раунд.

— Зачем тебе в городе мусульмане?

— Мне?

— Рыцари Святого Иоанна стали единственными людьми, что пришли мне на помощь не словом, но делом. Посему я не могу на это закрыть глаза. И предлагаю тебя принять Антиохию, порт Селевкию и все окрестные земли, принадлежащие мне по праву, признав меня своим сюзереном.

— Э-э-э… — растерялся Великий магистр.

— Ну же, решайся. Орден же хотел вернуться в Святую землю. Вот он — шанс. Иначе я вручу эти владения вместе со своим покровительством кому-то еще. Ты не хуже меня знаешь — скоро тут от всякого рода проходимцев станет не продохнуть. Многие захотят погреть руки на моем успехе. А вы — братья-рыцари, единственные, кто все это время старательно боролись ради победы. Поэтому вам первым и предлагаю княжество.

Задумчивое молчание.

Андрей немного подождал.

Пожал плечами.

И произнеся:

— Ну нет, так нет, — вновь повернулся к переговорщикам.

— Согласен! — громко и четко раздался голос из-за спины. Князь даже не успел ничего произнести напряженным переговорщикам…

Услышал.

Улыбнулся.

— Я уж думал было удивляться.

— Я… это непросто решение.

— Донеси его до своих людей. Завтра утром проведем оммаж. Я, как Император Восточной Римской Империи приму тебя под свою защиту и дам в кормление княжество Антиохия.

Снова тишина.

Андрей впервые использовал этот титул. Император Восточной Римской Империи.

Строго говоря — этот титул был не вполне корректен. На самом деле он не Император, а Василевс, что можно примерно перевести как монарх. Император же… с ним масса перипетий.

Изначально оно означало — верховный главнокомандующий или что-то в этом духе, будучи не титулом, а должностью. Входя в список наследственных должностей, которых держали в своих руках правители ранней Римской Империи. Но потом, искаженное в варварских традициях возродилось в Священной Римской Империи в совершенно ином значении. Как верховный наследный правитель — монарх. И Андрей применил этот термин именно в понятной средневековым испанцам, итальянцам и германцам смысле. Не мороча им голову весьма лихо закрученными вывертами древнеримской мысли.

И вот — он сказал.

Патриарх назвал Андрея наследником престола. Святой Престол подтвердил. А он? Он принял. Там и тогда, когда ему было выгодно это сделать. На своих условиях.

Выдумал Иоасаф II это все или нет — Бог весть. Но теперь дороги назад не было. Никому. И Андрей решил сыграть на этой карте. Ведь как иначе он передал бы достойно княжество мальтийцам?

Правильно. Никак.

Статусом он не вышел, чтобы такие жесты делать. Ежели как раньше — просто князь Антиохии, граф Триполи и прочее. А вот как Император Восточной Римской Империи — очень даже вышел.

«Вы хотите поиграть?» — подумал Андрей, глядя на обескураженного Великого магистра, но имея в виду всех этих задравших его местных политиков. — «Так давайте поиграем…» — И мысленно улыбнулся. Многозначительно. ОЧЕНЬ многозначительно.

Наконец Великий магистр сообразил, что сейчас произошло. Принял какое-то решение. И, приложив руку к груди, поклонился Андрею, встав на колено и произнеся:

— Мой Император.

Мгновение.

И остальные крестоносцы последовали его примеру. Сначала как-то неловко и неуверенно. Но с каждым ударом сердца все больше и быстрее людей вовлекалось в это дело. И так до тех пор, пока каждый крестоносец во всей округе не назвал Андрея Императором. Включая легионеров.

На первый взгляд — странное дело.

Но здесь, у стен Антиохии произошло то, что десятки раз случалось там — в истории Древнего Рима и, отчасти Византии. Когда армия провозглашала Императора.

Будет ли он править или нет — неизвестно.

Да и по римским законам его кандидатуру должно было утвердить Сенатом. Однако даже сам факт провозглашения — уже стоил многого. Тем более, что как такового Сената Империи пока еще не существовало и оспорить сей акт было попросту некому…

— Встань князь, — громко произнес Андрей, протягиваю свою руку Жану Паризо де ла Валетту…