Крестьянка в наказание

— Это совсем не так. Мы правду тебе говорим. Ты родилась в родовом замке, а значит и твоя магия проснётся. Но надо потерпеть. Возможно, у нас с тобой будет одинаковая.

— Тогда и я смогу кружева плести?

Я подняла дочку, села на её место и устроила расстроенную кроху на коленях.

— И ты сможешь. О моей магии знают очень мало. Возможно, она рано и не просыпается.

— А кружева когда можно учиться плести?

— Скоро. Вот инструменты для тебя сделают…

— А заказали уже?

— Заказали, заказали, не волнуйся. Привезут прямо в замок.

— А зачем нам в замок? Разве в поместье плохо?

— Ты же знаешь, у тебя сестрёнка будет.

— И я буду с ней играть как Алиан с Гэртоном?

— Будешь. Подрастёт она немножко, будешь с ней играть. Будешь учить всему, что сама знаешь и умеешь.

— Я Хранителя попрошу — пускай она быстрее растёт.

Тихо засмеявшись детской наивности, прижалась щекой к тёплой головке, осторожно оглаживая хрупкие плечики.

В такой позе и застал нас супруг.

— О, смотрю, мои девочки приуныли?

— Папа!

От грусти не осталось и следа. Его светлость подхватил на руки бросившуюся навстречу дочь и, несмотря на перепачканные чернилами руки, дал обнять себя за шею.

— Чем занималась моя красавица?

— Мы с мамой учили буквы, потом читали, а потом мальчишки во дворе шум подняли и мама отвлеклась. А потом мы с мамой о сестричке говорили, — сдала всех любимому папочке кроха.

Встретились с супругом глазами и заулыбались.

— Беги, переоденься, скоро вам стол накроют, — спустил дочь Аугустус, не отрывая от меня глаз.

Малышка торопливо покинула комнату, пока папочка не заругался за очередную попытку применить магию.

Только головой покачала ей вслед.

— Что наши сыновья за шум подняли?

— Ничего серьёзного, — не захотела сдавать мальчишек.

— Настолько ничего, что вы даже от урока отвлеклись? — глаза супруга блестели от сдерживаемого смеха.

Что оставалась? Наверняка, пока мы с дочерью миловались, его светлости уже всё доложили.

— Они же мальчишки, а вы сами запретили им покидать поместье и болтаться в крестьянских домах.

— После того, как они разогнали всю деревенскую птицу и перепугали коров. Те молоко давать перестали, — напомнил супруг.

— Так я же и не спорю, — пошла на попятный, — но им куда-то надо энергию девать. Кстати, можно было и не отвлекаться, у Патрика всё под контролем…

Договорить не успела, со двора раздался девчачий визг и крики взрослых.

Только лицо ладонью закрыла. Опять Вирелейна! Не может сидеть в стороне, когда мальчишки возню затеяли! Это не девчонка растёт, это стихийное бедствие! Скоро замуж отдавать, а она всё с мальчишками забавляется!

Когда опустила руку, герцог уже стоял у окна с грозным видом, сложив на груди руки. Этакий памятник суровости. И, судя по тишине, воцарившейся на дворе, его светлость заметили.

— Юные лорды, и вы, юная госпожа, после обеда жду в кабинете!

Постепенно звуки приобрели обычное рутинное звучание. Заговорили слуги, раздалось ржание лошадей, взбрёхивание собак… Мне тоже хотелось подойти к окну. Посидела, искоса глядя на сурового супруга, за чем-то внимательно наблюдавшего, и не удержалась. Подошла и пристроилась рядом.

Да уж, картинка очень красноречивая. Троица медленно-медленно двигалась в сторону входа в дом. Порой казалось, дети топчутся на месте, так не хотелось им оказаться поблизости от сердитого герцога.

— И как вы намерены их наказать? — не удержалась, закусив губу, чтобы не разулыбаться, это было бы сразу замечено хулиганистой компанией.

— Да как их накажешь?

— Да уж, в комнатах не посадить, хуже будет.

Его светлость хмыкнул в ответ от воспоминаний.

— Ничего, просто отругаю, а после этого им придётся расстаться. Вирелейну хочу в столицу, в школу отправить, тем более Патрик в этом году учиться пойдёт. А нашей парочке учителей пришлю. Некогда будет шалить. Кстати, миледи, вы не передумали в замок ехать?

Даже рот открывать не пришлось, хватило одного взгляда. Да что бы я своего ребёнка, пусть и девочку, лишила части магии, которую может дать родовой камень? Да ни за что! И его светлость это прекрасно знал.

— Ладно-ладно, — засмеялся Аугустус, — всё понял, извините. Уж очень не хочется расставаться так надолго.

— Ну, не так уж и надолго. Сначала в столицу заедем. Вы же говорили — мне необходимо присутствовать на представлении невесты его величества. Поживём в городе месяцок. После этого хочу заехать ненадолго к моим, давно уже их не видела. А там и в замок.

— А в деревню обязательно?

— Так после родов долго не смогу съездить, а матушка, как написала Олена, слабеет. Кто его знает, — мне стало на минутку грустно, когда вспомнила последнее письмо сестрицы.

Супруг долго грустить не дал. Тихонечко обнял и погладил по спине.

— Что делать. Вы же знаете, маги дольше живут и наша судьба пережить многих.

Уткнулась в широкое плечо и кивнула. Да, придётся пережить почти всех родных. Но есть и моя собственная семья. Супруг, дети…

Какое счастье, что все мы маги!

***

К деревне подъезжали ближе к обеду.

Я послала гонца к родным, чтобы не свалиться нежданной на головы. Сама же сидела в карете и вглядывалась в проплывавший мимо пейзаж.

Неожиданно на колени упал крошечный букетик полевых цветов. Узнаю моих мальчиков! Знают — как бы ни были красивы цветы, выращенные нашими садовниками, а мне милее именно простые, полевые. Каждый раз приносят из своих похождений хоть несколько цветочков. Жаль только, не долго стоят сорванные полевые цветы.

Высунулась неприлично из окошка кареты и помахала скакавшим верхом сыновьям. Совсем становятся взрослые. Уже отказались всю дорогу проделать в карете с Руситаной и её гувернанткой, ехавших следом за мной.

Госпожа Флонд, сменившая на должности компаньонки леди Мальвину, лишь недовольно покачала головой, глядя на мои замашки. Но я уже давно не та тихая крестьяночка, готовая пустить слезу по любому поводу, боясь опозорить своего грозного супруга. Компаньонка может сколько угодно морщиться, но я буду делать то, что считаю нужным. Нет, она вовсе не плохая женщина, но нет в ней той теплоты, бывшей в леди Мальвине. Подругами мы не стали, и, думается мне, не станем. Ну и не надо. Сейчас она со мной для одной цели — придать приличия моему путешествию. Всё же заботиться о приличиях я вынуждена, несмотря на то, что меня в свете называют "эксцентричной герцогиней".