Кристалл Хаоса

По щеке Тизиана скатилась одинокая слеза, застряв в зарослях бороды.

— Больше нет, старик. Больше нет. Я не хотела тебя огорчать так сильно, и оттягивала момент прозрения как только могла. Но твоя связь с Врагом прервана уже очень давно, и я уже не могу ее отследить. Так что Огосте, скажи нам, пожалуйста, откуда ты чувствуешь самый сильный сигнал.

Глава 16

Сестры сидели по две стороны небольшого кофейного столика и играли в шахматы.

— Мат.

— Нет, погоди… а если я вот так?.. Хотя ты права, тут мат, сдаюсь. Почему ты все время выигрываешь?

— Я старше и умнее, очевидно же.

— Но ты старше всего на несколько лет, и гены у нас похожие. Мы что, от разных матерей?

— Нет, нас родила одна и та же особа. Получила от отца за это деньги и смылась навсегда.

— Тогда почему?

— Не знаю. Ты должна была иметь много практики, а я сидела тут одна и играла сама с собой.

— Отец умер пятьсот лет назад, а меня заперли в подвале на многие тысячи лет. Вот поэтому ты и выигрываешь, я не тренировалась.

— Возможно. Что-то Тизиан долго определяет расстояние до Врага.

— Он же в страшном шоке, мне его даже жалко стало.

— Надеюсь, он не ошибется, и вам не придется бродить по Землям Хаоса, когда он прячется всего-лишь на соседнем Острове, повернутом к нашему своей неплоской стороной.

В зал вошла Ирис и облокотилась о дорогущий антикварный шкаф:

— Боюсь, он все-таки в Землях Хаоса. Точнее, даже за ними.

— В смысле?

— Он под землей настолько глубоко, что это место технически находится вне Сферы.

— Скоро праздник Освобождения.

— И ты хочешь его отметить, и уже потом идти. Думаешь, что тебя там убьют.

— Да. В подобных историях всегда кто-нибудь умирает, может, это я буду?

Огосте зашла в зал и включилась в разговор:

— Да, это должна быть ты, по всем канонам. И обязательно с самопожертвованием и сожалением о том, что ты натворила в жизни. Будешь умирать — так и говори, мол, мне так жалко, что ничего уже не исправить, не порадоваться солнышку… то есть, тьме полуночной. И еще ты должна спросить у пустоты, кто же теперь будет кормить Атре.

— Ты права, Атре кормить будет некому, так что умирать мне нельзя. К черту это, я никуда не иду. Избейте Врага за меня.

— Я тоже не пойду, я там совершенно лишний. — сказал Рольф, входя. И вообще, Мори, я должен сказать, что так и не нашел себя в этой компании. Я возвращаюсь в Язар. Ты со мной?

— Опять будешь торговать наркотой?

— Я стану крупным производителем. Возьму учеников-алхимиков, найму охрану…

— И опять сторчишься.

— Скорее всего.

— Найди занятие, не связанное с наркотиками, и я пойду с тобой.

— …

— Я так и знала.

— И мне тоже идти нельзя. Я — кукла, марионетка. И рядом с Врагом стану опасным для вас. — сказал Тизиан.

— У тебя ведь своя воля теперь есть.

— Да, но насколько она крепка? Не буду рисковать вновь потерять свое «я».

— Не знаю, зачем вы вообще меня с собой взяли, но вряд ли Враг со мной захочет пофехтовать. — заявил Риккардо.

— Тогда остаемся мы с Ирис. — сказал Жалкий.

— Ты меня не любишь, и никогда не полюбишь.

— Значит, остался один я.

— Погоди, я не договорила. Любовь — это не главное. Ты согласен обо мне заботиться и усердно гнал от себя мысли о Мори, которую мог бы полюбить. Это уже что-то. И еще мы нравимся друг другу.

— Так ты…

— Я еще думаю. Стоит ли это того, чтобы лишиться жизни в эфемерной попытке исправить старую несправедливость, которую все давно приняли как данность?

— Я не знаю.

— И я не знаю.

Жалкий смял старую фотографию в нагрудном кармане.

— Тогда не иди. Раз никто больше не идет, то даже вдвоем туда отправляться — чистой воды суицид. Если вернусь живым, я все равно буду хотеть о тебе заботиться. Тизиан, открывай портал поближе к тому месту. Я иду один.

— Но без меня ничего не выйдет. Я должна оказаться рядом с Врагом, чтобы…

— Я или умру, или притащу его к тебе.

— Не сходи с ума. Я решила, я пойду с тобой.

Мориния проснулась от ночного кошмара. С тех пор, как Жалкий и Ирис отправились на верную смерть, они мучали вампиршу почти каждую ночь. Из окна особняка донесся стук подков, и девушка выглянула наружу. Из красивой кареты выбрался Жалкий, держа на руках безногое женское тело. Мориния протерла глаза, попыталась проснуться, а когда это не вышло, стремглав выбежала наружу.

— Какой кошмар! Это Враг так ее? Я так сильно сожалею, что не пошла! Я была не права, простите меня. Простите! — вампирша принялась вытирать обильнейшие крокодиловы слезы, которые все не унимались.

— Успокойся, Мори, ты бы ничем не помогла. Там был огромный подземный дворец, наполненный ловушками. Ирис попалась в одну из них прямо на входе в обзорный купол, в котором сидел Враг.

— Он, оказавшись рядом, мешал и до сих пор мешает мне нормально предсказывать. — слабым голосом промолвила оракул.

— До сих пор? Он что, рядом? — спросила вампирша, унимая слезы.

— Самое сложное было пройти через обзорный купол. Там все было в дерьме. — сказал Жалкий и вывел из кареты старика в истлевшей одежде, похожего на древнюю мумию. Он был весь измазан фекальными массами и неприятно пах.

— Мы не стали его мыть, только сами помылись. Все равно он постоянно пачкается. Он полностью потерял разум от старости. — сказал Жалкий.

— Но как он смог так постареть?

— Я думаю, дело было так. Его тело — тело хомо сапиенс без генетических улучшений, препятствующих старению. И он остался один, совсем один. И некому ему было сказать, что пора бы уже и пройти омоложение. Исподволь теряя разум, он бродил по своему дворцу, и спустя тысячи лет окончательно его потерял. Его сила — единственное, что мешает ему сейчас умереть.

Старик вытащил из воздуха упаковку йогурта и хаотично зашкрябал ее черными худыми пальцами, пытаясь открыть. Так и не добившись своего, он бросил еду на пол и помочился.

— Ирис, моя сестра обеспечит тебе полный пансион, я обещаю. Ты ни в чем не будешь нуждаться!

— Ты о чем это сейчас?

— Ну… ты теперь…

— Что я теперь?

— Калека ты теперь.

— Вот дура, мне вырастят новые ноги в почти любой клинике. Где Тизиан?

— Вырастят? Точно? Тогда чего я плачу вообще?