Кристальный шторм

Таран так и не двинулся с места. Он всё ещё прижимал лезвие меча к горлу Ашура, а рука его казалась вылитой из стали.

– Все дороги перекрыты. Бабуля Кортас решила, что всех нужно уничтожить. Всех мятежников. Мы ж подорвали темницу, теперь заключённых вести некуда!

– Это ещё больше доказывает то, что мы должны бежать! – воскликнул Ник.

– И я абсолютно с ним солидарен, - в голосе Ашура так и не появилась ни капля эмоций.

Гневный крик птицы заставил Йонаса поднять глаза. Он пытался закрыться ладонью от палящего солнца и внимательно смотрел на златого сокола, что парил над кораблём.

Оливия была в нетерпении.

Он заставил себя оставаться спокойным. Нельзя принимать поспешные решения. Только не сейчас.

…Но образ Лисандры мелькал перед его глазами, журчал в памяти её весёлый смех. Никаких поспешных решений? А как же без них?

"Ты умирала, и я не мог спасти тебя".

Отгоняя горе прочь, Йонас заставил себя видеть принца вместо её полупрозрачной тени.

– Если ты желаешь получить шанс взойти на борт этого корабля, - проронил он, - то вынужден будешь пояснить, как восстал из мёртвых, или пойдёшь прямо на повстанцев, будто с кружкой эля.

– Восстать из мёртвых? – яростное выражение Тарана дополнилось сущей путаницей.

Игнорируя Тарана, Йонас отчаянно пытался отыскать хоть капельку страха в принце. Подтверждение страха за свою жизнь, попытки сбежать со своей родины. Но в его светлых глазах царила безмятежность.

Это было до жути тревожно.

– Вы слышали когда-то легенды о фениксе? – голос Ашура звучал мягко и завораживающе.

– Разумеется, -кивнул Ник. – Птица, восстающая из пламени после смерти… Символ Крешии, что показывает силу империи и её способность бросить вызов самой смерти.

Ашур кивнул.

– Именно.

– В самом деле? – удивлённо протянул Йонас. – Ты знаешь об этом?

Ник только передёрнул плечами.

– Я читал книжку Клео о мифах… Я был внимательнее, чем она, - он бросил на Ашура осторожный взгляд. – Так что с легендой?

– Существует древняя легенда о том, что однажды мёртвые восстанут из могил, чтобы объединить мир. Бабушка считала, что моя сестра станет этим фениксом. Ведь когда Амара была ещё совсем дитя, она умерла на короткий миг и вернулась к жизни благодаря воскресительному зелью нашей матушки. Но, как я узнал совсем недавно, это зелье было приготовлено и для меня. Я не знал, сработает ли оно… Но сработало. И когда я проснулся в храме на следующей день после того, как я пал от руки моей сестры, я понял правду.

– И что же за правда? – требовательно протянул Йонас.

Ашур смело встретил его взгляд.

– Я феникс. Моя судьба – спасти мир от его судьбы, начиная с моей сестры и мрака, что следовал по пятам нашего отца.

Принц умолк, игнорируя посторонние взгляды. Но Таран был первым, кто не смог сдержать свой смех.

– Члены королевской семьи всегда так высоко себя несут! – едва выдавил он из себя слова сквозь хохот. – Легенды о героях, что бросят вызов смерти, так стары, как и о хранителях! – Таран бросил взгляд на Йонаса. – Я сейчас отрублю ему голову, но если он вновь восстанет – то тогда уж и уверую.

Йонас не думал, что Таран говорит абсолютно серьёзно, но риски были сейчас слишком дороги.

– Опусти оружие, - сухо повторил он, - я не намерен повторять это во второй раз.

Таран вскинул голову.

– Кто ты, чтобы приказывать мне?

– Ты хочешь занять своё место на этом корабле? Тогда я именно тот, кто может тебе приказывать.

Таран так и не сдвинулся с места, а его взгляд стал ещё тяжелее.

– У вас проблемы, Ранус? – голос Феникса разрезал холодную тишину за мгновение до того, как мужчина встал на стороне Йонаса.

Мятежник был благодарен Феликсу – а сейчас и за то, что он мог послужить неплохой горой мышц. Клан кобры – наёмник, убийца, служивший Гаю… Разумеется, он умел пугать даже тенью!

Но Таран был столь же опасен.

– Ты хочешь знать о моих проблемах? – Таран на мгновение отвёл клинок и кивнул на своего пленника. – Это Ашур Кортас!

Феликс скептически посмотрел на принца – увы, но только одним глазом. Неделя пленения стоила ему этой чёрной повязки.

– Разве он не мёртв?

– Он… - Ник был всё так же тих, всё так же внимателен к принцу – и всё так же смущён.

– Ну, нет, - терпеливо отозвался Ашур.

– Это уловка, - Ник поморщил чело, казалось бы, пытаясь сконцентрироваться. – А вдруг ты хранитель, что просто пытается изменить свой внешний вид?

Ашур усмехнулся, словно это показалось ему забавным.

– Ну, это вряд ли.

– Обычно это женщины, - протянул Таран.

– Не всегда, - отмахнулся Ашур. – Была парочка заметных исключений за последние века.

– Ты собираешься мне помогать или нет? – резко поинтересовался Йонас.

– Он брат Амары, - в голосе Феликса чувствовалась сталь. – Убей его – и всё.

– Да, - хмыкнул Таран. – Мы пришли к общему решению.

Ашур шумно выдохнул воздух – это было первое проявление нетерпения с его стороны. Но вопреки всем угрозам, его внимание было полностью посвящено Нику.

– Я понимаю, почему вы сомневаетесь. Я помню ту ночь в Золотом Городе… Ты был как животное, да? Пьяный, потерянный, смотрел на меня в том проулке, словно я собирался тебя убить… Но ведь я не убил. Ты же помнишь, что я сделал вместо этого, верно?

Бледное лицо Ника вспыхнуло, и он едва ли не поперхнулся.

– Это он, - быстро проговорил он. – Я не знаю, как, но… Это он. Пойдёмте, пойдёмте…

Йонас изучал лицо Ника, будто бы спрашивая, может ли ему доверять – но почему-то чувствовал, что должен.

Если Ашур, феникс он или нет, остановит свою сестру… он будет им очень полезен.

Но Йонас мог только спрашивать себя о том, что бы сейчас сказала ему Лис.

Но он знал. Она бы прострелила принца насквозь в тот миг, как он ступил бы на их землю.

Отблеск меча Тарана вновь привлёк его внимание.

– Если ты не опустишь это оружие, Феликс отрубит тебе руку.

Таран рассмеялся – так трескуче и дико в этом холодном утреннем воздухе.

– Я б хотел посмотреть, как он это сделает.

– Продемонстрировать? – фыркнул Феликс. – Моё зрение не так уж и хорошо, но я могу сделать это весьма быстро. Ты даже не успеешь навредить, - он невесело усмехнулся и достал меч. – Ну… Это будет весьма больно, да. Я не союзник кому-либо из Кортасов, но если Йонасу нужен этот принц живым, он будет живым. Уяснил?