Критика тоталитарного опыта

Та же самая участь – гибель в застенках Гулага ожидала представителей всех остальных этнических землячеств Коминтерна в России; значительную часть «национальных меньшинств» СССР вообще [14] .

Разумеется, у тоталитаризма имелись свои исторические предпосылки, как-то объясняющие его победу в стране, изнемогшей от участия в мировой и гражданской войнах, уставшей от пред– и послереволюционной анархии. Может быть, тут скрывается вышеупомянутая «логика эпохи»? Любой ценой навести порядок в истерзанной стране? Что ж, действительно навели. Но убивать направо и налево не прекратили даже после этого. Вообще объяснение не есть оправдание. Тоталитарный режим можно сравнить с лекарством, которое унимает боль самым радикальным способом – умертвляя пациента. Это даже не метафора, поскольку среди всех признаков тоталитарного строя главный – периодическая ликвидация части населения страны. Именно этим данный режим отличается в первую очередь от своих исторических прототипов – кровавых диктатур и деспотий прошлого. Те хотя и возникали на волне репрессий, но не превращали их в многолетнюю повседневность уже после своей окончательной победы, как это произошло в СССР.

14

См., например: Джуха И. Стоял позади Парфенон, лежал впереди Магадан. История репрессий против греков в СССР. Греки на Колыме. СПб., 2010.

В период тоталитаризма история продолжалась и у нашей страны, достигшей многого в науке, экономике, культуре. И вопреки, и – парадоксальным образом – благодаря тоталитаризму, который, убивая часть населения, тем самым давал оставшимся в живых редкие возможности для социальной мобильности, проявления своих талантов. Например, в 1930-е гг. в Воронежском университете последовательно арестовывали и убивали нескольких ректоров подряд. Вслед за каждым – некоторых проректоров, деканов, заведующих кафедрами. Их служебные места, квартиры, дачи переходили кому-то из стоявших в очереди на повышение. Точно также обстояло выдвижение новых кадров в армии, НКВД, промышленности и на селе, партийных комитетах и органах советской власти, учреждениях науки и искусства. Какими морально-психологическими потерями эта кровавая карусель обернулось для нескольких поколений советских граждан, можно только гадать.

Впрочем, как говаривал небезызвестный персонаж М. А. Булгакова, – «Подумаешь, бином Ньютона!» Среди всех прочих вполне возможных и даже наиболее вероятных потерь – разрушение лучших, жизнеспособных в начавшемся XX столетии культурных традиций русского дворянства, мещанства, крестьянства, священства; бегство из страны почти 2 миллионов эмигрантов, в своём большинстве, согласимся, далеко не худших наших сограждан; массовая продажа бесценных произведений искусства за рубеж; профанация среднего и высшего образования за счёт пресловутых Пролеткульта, рабфаков, всех прочих советских школ, выпускники которых не владели ни одним языком, включая свой собственный русский. Представители некоторых гуманитарных профессий на Украине, в Белоруссии и в России оказались репрессированы почти полностью (археологи, этнографы, филологи).

Надо ли продолжать этот мартиролог культурных и общественных потерь послереволюционной России?

Не знаю, нужно ли потомкам гордиться страной, народом, которые вытерпели ужасы тоталитаризма, но продолжали учиться, трудиться и воевать несмотря ни на что. Наверное, не философия и даже не историческая наука, а искусство, в том числе проза и поэзия, способны передать весь драматизм той эпохи. Вполне комфортная лечебница, куда в конце концов угодил Ницше, не чета заледеневшей камере Лефортова, набитому под завязку столыпинскому вагону пересылки, заснеженному в сорокаградусный мороз лесоповалу Маглага («Этого Канта бы да в Соловки!..», как беспечно иронизировал булгаковский персонаж – и не зря, совсем недолго).

Так что философу сверхчеловечества не стоило сеять «ветер» аморализма, предшествовавший «бурям» социально-политических катастроф XX века. Он просто не представлял себе количества жертв своей аморальной идеологии. Не знаю, как там обстояли погребальные дела с жертвами турецкой резни армян. Через трубы газовых печей одного Освенцима улетел дым от полутора до четырёх миллионов сожжённых узников (по разным подсчётам). К моменту освобождения этого лагеря Красной армией в нём находилось всего семь тысяч человек. Но вот в ледяных могилах Колымы, Воркуты, Караганды с идентификационными бирками зэков на пальцах ног лежат сотни тысяч наших соотечественников. А ведь это вполне христианский обряд погребения – безынвентарная ингумация, как говорят археологи. Вечная мерзлота их мумифицирована. Так что если христианский миф о страшном суде каким-то чудом когда-нибудь свершится, жертвы по крайней мере нашего тоталитаризма предъявят свои материальные аргументы лично. Просто поговорить тогда с каждым из них, да что там – просто заглянуть в его лицо у всякого апологета тоталитаризма не хватит оставшейся жизни.

О том же самом один из стихов (А. Рыбакова [15] ) громадной (990 стр.) антологии «Поэзия узников ГУЛАГа» (М., 2005):

Нет мира ни на сердце, ни в мире!Всё слышу залпы под полом тюрьмы,Звон кандалов застуженной СибириИ Дантовы преданья Колымы.Всё помню их – тех зорких и упрямых,Кто лютой Тьме пришёлся не с руки.Всё вижу их – в неотомщённых ямахГниющие покорно костяки.И пусть глаза живущих забываютИстёртый профиль павшей головы,И пусть в бальзамах быта заживаютБылые раны и бледнеют швы,Я знаю – время сводит эти пятна,И камни опускаются на дно.А мне – мотать весь этот фильм обратноИ заново глядеть на полотно».

15

Андрей Рыбаков (1916–1988) – из петербургской семьи потомственных военных моряков. Учился в театральной студии имени В.И. Немировича-Данченко и в Литературном институте. Арестован в мае 1945 г., пятилетний срок отбывал в Сибири, в Мариинских лагерях. После лесоповала попал в лагерный театр. По выходу из лагеря стал профессиональным драматическим актером.

II Переписка об организации дискуссии

1. Б. В. Марков – С. П. Щавелёву

26 декабря 2009 г.

Санкт-Петербург – Курск.

Сергей Павлович, посылаю тебе свой ответ. Он написан несколько официозно. Это на тот случай, если ты опубликуешь свой текст. [Тогда] будь добр, отправь туда же и мой ответ. Мне, конечно, неприятно, что именно меня ты выбрал среди множества тоталитарных философов, но я готов поспорить на эту тему, ибо она выведет на множества действительно важных и актуальных вопросов.

Всех тебе благ в Новом году!

Б.В. Марков.

2. С. П. Щавелёв – Б. В. Маркову

30 декабря 2009 г.

Курск – Санкт-Петербург.

Дорогой Борис Васильевич!

Мне как-то неловко отвлекать на себя Ваше просвещённое внимание. Очень и очень Вам благодарен за него; польщён, рад, что Вы не обиделись на меня, а восприняли мой «пасквиль» научно-теоретически. Ведь это Вы сделали меня доктором философии, без Вашей великодушной поддержки в 1994 году я бы остался вечным доцентом. Всегда это помню и мню себя одним из Ваших учеников. Как завещал Б.Л. Пастернак, имя важнее положения, особенно в наше смутное время. А Марков из Петербурга – это имя в русской философии.

Что до темы, то я постараюсь в январе сверстать мой пасквиль с Вашим ответом и пошлю Вам. А Вам будет решать – куда это отправить и надо ли расширять. Давайте, действительно, опубликуем наши размышления. Может, ещё сделать общую беседу (стилизовать). Нечто похожее я недавно читал у своего любимого Анджея Сапковского – он беседует о жанре фэнтези с другим поляком, редактором и тоже писателем Бересем. Получилась у них книжка листов на 20 [16] . Может, подумать о вопроснике таком, по пунктам которого мы обмениваемся мнениями?.. А исходные тексты послужат своего рода введением?

16

См.: Сапковский А., Бересь С. История и фантастика / Пер. с польск. М., 2007.319 с.

Извините за надоедание. Рад нечаянному сотрудничеству. Новогодние поздравления Вам и Вашим женщинам!

Ваш Сергей Щавелёв.

3. Б.В. Марков – С.П. Щавелёву

31 декабря 2009 г.

Санкт-Петербург – Курск.

Сергей Павлович, спасибо за ответ. Я боялся, что обидел Вас. Я тут вздумал сказать несколько добрых слов о советской культуре и тут же получил отпор от Микешина, я ответил, а он рассердился (Полемика на сайте РИК [17] ).

17

См.: Неофициальный сайт Российского института культурологии.

Видимо, с возрастом всё глубже уходишь в себя и важно, хотя бы в форме критики, получать отзывы. В результате полемики всё-таки начинаешь понимать границы собственного опыта.

Книжечку о тоталитаризме, конечно, можно сделать. Может, с РОССПЕНом договориться?

Всех Вам благ в Новом году!

Марков.

4. С.П. Щавелёв – Б.В. Маркову

13 января 2010 г.

Курск – Санкт-Петербург.