Кронштадтский тупик

Увидев Наташу, дежурный молча указал ей на ряд черных стульев у стены. Отделение состояло из двух комнат. В одной, чуть поменьше сидел старший по смене. Во второй, большой, работали сотрудники. Стояли три стола. Каждый был разделен надвое. За одним столом девушка в форме барабанила по клавиатуре, составляя какую-то таблицу. Напротив нее парень от руки заполнял журнал. За другим столом тарахтел принтер и трезвонил стационарный телефон. За третьим дежурный опрашивал задержанного.

– А зачем с кастетом бросался?
– спросил он.

– Ну, я это... Сумку у нее сорвать хотел, - совсем поник хулиган.

– Смотрю, тетка упакованная, в шубе, при тачке... Ну, подумал, что у нее денег до фигища...

– А почему вы спрашивали ее насчет своего брата?
– не удержалась Наташа. Все сразу обернулись к ней.

– Гражданочка, подождите, дойдет и до вас очередь, - махнул рукой дежурный.

– Он что-то кричал: "Пусть скажет, где мой брат!"- настойчиво повторила Навицкая.

– Это правда, - сказал один из полицейских, приехавших с задержания.
– Что-то он орал про брата...

Парень заерзал на стуле, согнувшись почти вдвое.

– Анатолий Ковалев, - тихо сказала Наташа, - 16 лет, был исключен за неуспеваемость.

Парень вздрогнул и резко развернулся к ней. Стоящий рядом полицейский придержал его за плечо.

– Откуда вы знаете?
– спросил задержанный.

Дежурный заглянул в протокол допроса.

– Ярослав Ковалев, 18 лет, квартал 19А, - вполголоса прочитал он.
– Хм... Так что с братом-то?
– спросил он у Ярослава, совсем сникшего.

– А что, ничего, сами знаете, - забубнил Ковалев.
– Ну, учился в этой школе, на артиста, а его выперли. Только тут ваще ни при чем, это я сдуру хотел бабок срубить на праздники, потусить...

Слушая, как капитан пытается добиться от Ярослава чего-то путного, Наташа думала о том, что парень явно не хочет говорить о чем-то тяжелом или неприятном и старается представить случившееся, как хулиганство и попытку грабежа. Он берет на себя вину за разбитую машину и нападение на Лору Яковлевну, чтобы не говорить о младшем брате, сам испугавшись своей гневной вспышки около школы.

– Два брата, - сказала девушка-полицейский из-за компьютера, - живут с прабабушкой, 1932 года рождения. Отец отсутствует, мать - корабельный повар, сейчас в дальнем плавании. Младший брат, Анатолий, 2004 года рождения, учится в десятом классе общеобразовательной школы и в "Райзинге", старший, Ярослав, 2002 года рождения, в 2019 году окончил школу, нигде не работает и не учится. Неоднократно попадал в поле зрения полиции. Хулиганство, нарушение тишины по ночам, весной систематически нарушал режим самоизоляции, от армии "откосил"...

– А про Анатолия?
– привстала Наташа.

– Вообще-то не положено, - замялась девушка.

Наташа незаметно вынула из сумки и положила на стол свою новую книгу "Ночь на Литейном мосту". Девушка машинально взяла томик, посмотрела на оборот, подняла глаза на Наташу...

– Это вы?! Ух ты, я еще ни разу не видела живого писателя!
– изумленно прошептала она, рассматривая фотографию на обложке.
– У меня завтра выходной,- шепнула она, - я могу пошарить...

– В книге моя визитка, - так же тихо ответила Наташа, - звоните в любое время.

– Катя, - окликнул девушку дежурный, - опроси пока свидетеля, а то я с этим "героем" завис.

Катерина тут же достала бланк протокола и обратилась к Наташе уже громко:

– Сотрудник N отделения полиции по городу Кронштадту, лейтенант Иванцова Екатерина Львовна...

"Екатерина Львовна... Прямо как героиня Лескова!"

– У вас паспорт с собой?

– Да.

– Уже прививались?
– Иванцова увидела под обложкой паспорта свернутую распечатку QR-кода.
– Ну и как?

– Нормально. Даже рог на носу не вырос, - пошутила Наташа.

– А я бы не отказалась, - Иванцова зачеркала ручкой по бланку, заполняя "шапку".
– То меня бодают, а то я бы всех забодала!

Заполнив "шапку", Иванцова попросила рассказать о происшествии.

Слушая Наташин рассказ, девушка строчила ручкой с пулеметной скоростью. Наташа такое видела впервые.

В отделение вихрем ворвалась Белла - летящие черные кудри, сверкающие глаза, шлейф снежинок и дорогих духов, маска в виде морды тигра. На ходу раскрыв адвокатское удостоверение перед дежурным, она тут же заметила:

– Однако 21 час. Через два часа все оперативно-следственные мероприятия должны быть прекращены.

– 20.50, - уточнил полицейский, сидящий у телефона.

– О, адвокат явился, - донеслось из маленькой комнаты, - сейчас так всех построит, что мы с этим "мерином" битым до следующего новогодья зависнем. Висяк получим под елочку! Итак задержанный не "колется", а тут еще юрист подоспел!

– У меня денег на вас нет, - буркнул Ковалев, покосившись на Беллу, - мать за год столько не зарабатывает, сколько ваш прикид стоит. А че адвокат? Я, ну, признаю и раскаиваюсь, что тачку сдуру кокнул, ну, хотел, как эти, в жилетах, во Франции, а бабу кастетом пугал, чтобы сумку у нее снять...

Быстрый обмен взглядами между Беллой и Наташей - и Измайлова кивнула:

– Хороший шаг. Чистосердечное признание и раскаяние на суде учитываются, как смягчающие обстоятельства. А помощь следствию ценится еще выше. Это вам моя консультация, по случаю приближения Нового года - бесплатная.

– А че следствие-то мутить?
– наморщил лоб Ярослав.
– Чего расследовать? Все ясно. Я же признался! Ну, сдуру я, реально!

– Он еще будет учить нас оперативно-следственным нормам, - выглянула из маленькой комнаты дородная дама в майорском кителе.
– Спрашивает, зачем следствие, слыхали?

– По-моему, тут очень даже есть, что расследовать, - Наташа была с ней полностью согласна.
– Чем дальше в лес, тем больше дров! И загадок - тоже.

***

Наташа и Белла шли домой пешком - мимо подсвеченного собора, через мостик, по хрусткому к ночи снегу.

– День не прошел зря, - сказала Наташа, - мы узнали много нового.

– Но поможет ли нам это в деле, вот вопрос, - покачала головой Белла, - да еще завтра суд, Степанову будут избирать меру пресечения. Торопятся поскорее спихнуть его в изолятор, чтобы спокойно встречать Новый год; пусть, мол, дальше ФСИН заботится о задержанном. Ничего, я хорошо подготовилась, завтра посажу их на задницу ровно!