Кровь Пяти Драконов

– Один отряд мертвецов прорвался-таки, – мрачно сказал глава каравана. – Парни справились, отогнали… Ну как отогнали. Удержали – а потом вдруг возник лунар и подрал всех. Но ремесленников мертвецы зацепить успели.

– Сколько погибло?

– Если б не лунар, – Ольсон кивнул в темноту, – было бы больше. А так – дюжину потеряли, что Стражей, что рабочих. Лайр, Рольт, Эвира, Штерн, Кленн…

– Штерн? – выделил имя Лагерфай.

– Да, – подтвердил Ольсон, – вообще пропал. Наверное, в темноту утащили. Жаль, хороший был мастер, доброго ему следующего рождения.

– Погодите, – нахмурился Лагерфай. – Там же два отряда было. Куда второй делся?

Ольсон пожал плечами.

– Не дошел к нам, и на том спасибо.

Лагерь вскоре утих. Ремесленники вернулись на места, Стражи снова выстроили оборону вокруг лагеря; походные лекари врачевали раны, тауматурги заново насыпали соляные кольца.

А Лагерфай отошел к дальнему краю лагеря, остановился у самой соляной линии и вгляделся в темноту. Покачал головой, сощурился, различая смутные тени во мраке, задумчиво постучал о землю древком копья. Почему-то он не сомневался, что утром они найдут еще один отряд нежити – который начал обходить с фланга, да так и не пришел; а где-то наверняка лежит разломанная катапульта, вокруг которой – оболочки немиссаров. И на разорванных телах будут следы огромных когтей.

– Я знаю, что ты здесь, лунар, – негромко произнес Лагерфай. – Я не вижу тебя, но чувствую на себе пристальный взгляд. Думаю, ты слышишь меня.

Он тихо рассмеялся.

– Как бы странно ни звучало от дракорожденного в эту Эпоху – спасибо. За помощь в бою.

Темнота шевельнулась всплеском могучих крыльев, и потекла шепотом, исходившим, казалось, отовсюду.

– Иначе быть не могло.

– Прости любопытство, – с интересом спросил Лагерфай, – но почему? Твоих сородичей не привечают в Белостенье.

– Вы люди, – ответила шелестящая ночь. – Они – нежить. Выбор ясен.

Лагерфай на мгновение замер, потом снова усмехнулся.

– Значит, я прав… Ну, спасибо тогда еще и за интересную беседу. Ты и храмы восстанавливал по той же причине? Вплел в них еще и что-то свое, лишний барьер против призраков?

Ночь рассмеялась в ответ.

– Может, да. Может, нет. Мир не двуцветен, дракорожденный. Людей могут спасать и те, кто рвет с ними связи... и те, кого они гонят прочь.

– Воистину так, – согласился Лагерфай. – Ну что ж, может, мы еще увидимся. Цвет воды и цвет луны… неплохо сработались, а?

Ответом стало хлопанье крыльев: лунар растворился в темноте.

Лагерфай покачал головой и двинулся обратно к лагерю. Раны уже начали заживать, к следующему полудню от них не останется и следа. Если выспаться – то все будет еще лучше.

Под подошву попалось что-то твердое, но странно правильной формы для камешка. Лагерфай нагнулся, поднял миниатюрный диск; разглядев, усмехнулся, подбросил на ладони. Свернул налево, подойдя к храму, на ощупь нашел выбоину.

И закрепил в ней маленькую каменную хризантему.

08.02.2013 – 14.08.2013

Чешуя и джунгли

Здесь солнце светит жарко, и его тепло смешивается с невидимыми испарениями джунглей и болот. Если же приходит дождь – то он льет непрерывно, целыми днями, орошая землю бесконечными водопадами. В такие дни мне кажется, что даже моя пламенная Эссенция промокает насквозь.

Я привык к другой погоде; в великом Лукши, что близок к центру мира, климат мягче и гармоничнее. Но это не Лукши, это леса Востока, где веками стоят форпосты нашего государства, хранящего цивилизацию от варваров, зверолюдей и изменчивых Анафем.

Благое дело.

Я так и думал, покидая родной город.

В Лукши нет тех, кто не проходит военную службу. Любой смертный гражданин или илот хотя бы год служил в армии… и уж конечно, свой долг войны не могут игнорировать Возвышенные. Особенно из военного генса.

Поэтому для меня, Криаса из генса Торики, дракорожденного Огня, вопрос стоял лишь в том, в какую из полевых армий направиться с приходом моего срока. Я выбрал джунгли Востока.

«Манта» доставила нас прямо к цели, к приписанному к Редуту Насару форпосту на границе лесов. Я не удивился, что этот Редут снабжают войсками; в конце концов, ему всего полвека, здесь еще не успело накопиться столько солдат, сколько в трагически погибшем Гунзотском Редуте.

Когда я ступил на землю Востока, то первыми мне на глаза попались выложенные ровными рядами тела, закрытые фиолетовой тканью. Невольно вздрогнул, завидев костры неподалеку.

Я уже знал, что в климате Востока хоронить надо быстро, особенно сейчас – в сезон Дерева, когда воздух становится все жарче. Но почему костер, почему не правильные похороны или не пересылка домой?

Тогда я еще не знал простой истины: чем больше места отводится под могилы, тем меньше места остается солдатам. То же самое было справедливо и для поставляющих подкрепления и увозящих людей обратно «Мант».

Прах же ничтожен по сравнению с гробом.

Обычно дракорожденные начинают службу в офицерском звании, но моя семья считает, что пройти путь надо с низов. Не с рядового, конечно; но на Восток я прибыл всего лишь в звании гунхэя. Впрочем, я справедливо ожидал, что повышение не заставит себя ждать; в конце концов, несмотря на молодость, я считался отличным мечником, и отец счел возможным вручить мне силовую броню ёрои.

На форпосте находился полный коготь солдат; Возвышенных, правда, здесь было немного, и с ними я познакомился очень быстро.

Тайзей Махека Хараса командовал всем когтем, а также обеспечил лагерь укреплениями – Земному это было несложно. С чозеем Неригус Онелл, командиром второй чешуи, мы почти не разговаривали, пусть она и была моей со-Аспектницей; в основном она замечала как ненавидит Восток и как ждет окончания своей службы здесь.

Чозей Ян Ту Барнасу тоже принадлежал Огню и командовал чешуей, в которую я и попал. Опытный и умелый воин, часто мрачный; щеку его рассекал шрам, что поражало – Возвышенные ведь исцеляются от ран без следа. Потом уже мне рассказали, что в схватках со зверолюдьми ему достался магический удар, перечеркнувший лицо; видно, из-за того Барнасу часто бывал вспыльчив, резко выговаривал за ошибки и всегда первым вызывался на задания в джунглях. Там он чувствовал себя как дома; помню, как во время первого нашего прохода по джунглям я едва не ударил мечом по трупу, вдруг обнаружившемуся под деревом. Барнасу же лишь подцепил его на копье и отбросил в заросли.

Его товарищ по званию Киригаса Элес из Земных не уступал Барнасу опытом, но был спокойнее; наверное, стихия влияла. Он тоже замечал все просчеты солдат, но, часто будучи не менее резок, обычно давал советы и находил время хлопнуть по плечу. Не меня, правда, смертных солдат.

Но для меня у него тоже нашлись слова. Когда я впервые извлек на свет свой доспех, Элес поглядел на броню, и заметил:

– Неплохо. Но лучше обойтись без нее, разве что на разведке.

– Почему? – удивился я. Мне уже обмолвились, что тайзей который месяц пытается вытребовать у начальства в Редуте хотя бы пару клыков асигару, и все соглашались, что смертные воины в силовой броне здесь бы пригодились.