Кровавая весна 91-го

— Какой там, вычислили, — усмехнулся старлей. — Очень загадочный гражданин, твой Поликарпович. Расклад интереснейший получается. Представь себе ситуацию: ходит мужик в рюмочную местную недельку-другую. Щедрая душа — всех алкашей бухлом поит, те его, естественно, обожают, готовы на руках носить за очередную чекушку. А вот кто он такой, где живет, никто не знает. Представился Поликарпычем, да и все. И рожу его узнать трудно: вроде заросший до самых скул бородой, брови косматые, кепочку на глаза натянул и все. А может он не Поликарпович, а вовсе Худайбердыев, какой-то, например. Домой пришел, бороду накладную снял, брови отклеил, тряпкой морду протер и ищи, его свищи. И что самое интересное, после того похода на райотдел, как сгинул. Будто и не было никакого Поликарпыча.

— Ничего себе, — изумился Максимов. — Детектив какой-то. Зорро в маске.

— Вот то-то и оно, — невесело усмехнулся опер. — И зачем ему понадобилось народ будоражить, спиртным поить и на райотдел натравливать? Странно всё это.

— Странно, — согласился Андрей.

— Так что сообщить хотел? — поинтересовался опер. — Я тебя внимательно слушаю.

— Я случайно вчера на кое-что интересное наткнулся. Есть одна наколка, — сообщил Максимов. — Может помочь выйти на маньяка.

— Какая наколка? — Дима резко подался вперед, пристально всматриваясь в Андрея. Лицо опера затвердело, взгляд потяжелел.

— Давай рассказывай, не томи душу.

Глава 15

— Помнишь, мы с Сережей Цыганковым на месте преступления в сквере оказались? Твой коллега Веткин ещё хотел меня в «воронок» усадить, но ты не дал.

— Помню, конечно, — кивнул опер. — Дальше.

— Мы с Серегой, когда обратно шли о маньяке разговаривали. Его родители с Палычем беседовали. Тем, кто одну из жертв, Инну Скворцову нашёл.

— Так, — Дима напрягся и придвинулся поближе, стараясь не упустить ни единого слова. — И что Палыч сказал?

— Он упоминал о записке оставленной маньяком. Там было написано: «Если бы не женская извращенность, мир был бы свободен от множества опасностей».

— Продолжай,- опер прищурился, внимательно наблюдая за Максимовым.

— Так вот, я знаю, из какой книги взяты эти слова. И как она попала в Пореченск.

Дима пробарабанил пальцами по столешнице.

— Давай подробно.

— Я вчера был в гостях у знакомой, увидел красивую книжку в позолоченной обложке, полистал и наткнулся эти слова.

— Что за знакомая?

. Она здесь точно ни при чем. Но рассказала, где купила, — поспешно заявил Максимов. — Книга продавалась в Книжном магазине, на улице Рокоссовского, 7. Там кооператоры отдел арендуют, разные книжки из Москвы завозят. Продавец сказал их всего десяток было, моя знакомая последнюю успела выхватить.

— Как книга называется? — Громов взял лист, ручку и приготовился писать.

— «Молот Ведьм». Авторы: монахи Якоб Шренгер и некий Инститорис. Издана в прошлом году, Интербуком. Красная, с золотистым орнаментом. Сверху написано: «Религия в жизни общества». Черт какой-то нарисован и баба голая.

— На какой странице изречение?

— Я книгу листал, наткнулся на это выражение, переволновался и на нервяке захлопнул. Страницу не запомнил.

— Что ж ты так опростоволосился? — укорил опер, записывая информацию.

— Так получилось, — пожал плечами Андрей.

— Что за знакомая? — деловито уточнил Громов.

— Это неважно, — попробовал отмазать девчонок Максимов. — Я же говорил, она не при делах.

— Значит так, Андрюша, — Дима положил ручку на стол. — Похоже, ты не понимаешь всей серьезности ситуации. В городе убито шесть девочек от шести до семнадцати лет. И выходов на маньяка нет. Никаких. Это полная жопа. Вчера только москвичи от нас уехали в столицу вместе с полковником Марковым, на доклад к замминистра. Повезли некоторые материалы и копии результатов экспертиз. Их вызвали, чтобы как следует отыметь без смазки во все щели. А потом они вернутся и будут сношать нас. Ситуация на личном контроле у Бориса Карловича Пуго. Знаешь кто это такой?

Максимов чуть не сказал «гэкачепист», но вовремя прикусил язык.

— Министр МВД?

— Он самый, — подтвердил опер. — Я тебе честно скажу. На весь этот шухер у начальства лично мне наплевать. Не такое переживали и ещё не один раз переживем. Но вот за убитых и изнасилованных девчонок я бы эту мразь лично в канализации утопил. Поэтому, загадочный ты наш, давай рассказывай всё подробно, кто, как, где, почему, со всеми персоналиями и мелкими деталями. Можешь не торопиться, вспомни все подробности, но ничего не утаивай. Не та ситуация.

— Ладно, — согласился Андрей. Прикрыл глаза, вспоминая…

— А зачем тебе кровать? — игриво улыбнулась Лена, ещё больше выпятив внушительную грудь, туго обтянувшую ворот халатика.

— Ну как же, — развратно ухмыльнулся Максимов и подмигнул чуть покрасневшей блондинке. — Вы же хотели подготовиться к самостоятельной, а потом к контрольной, правильно?

Девчонки неуверенно кивнули.

— Всё надо делать постепенно, — назидательно произнес Андрей — Чтобы перейти к самостоятельной, надо сначала пройти более легкий подготовительный материал. Начнем с самолежательной, потом можно перейти к самосидетельной, изучить другие позы. После этого проведем контрольную, посмотрим, как вы усвоили материал. Правда, для неё лучше бы подобрать кровать пошире. Всё, хватит разговоров, пора действовать, пока родителей нет.

Максимов сделал шаг вперед, ладони нежно легли на тонкие девичьи талии.

— Вы же так готовились к моему приходу, старались. Леночка халатик обтягивающий надела, Инга блузку расстегнула, миниюбку на свою красивую попку натянула, я не могу обмануть ваших ожиданий. Где кровать, солнышко?

Девчонки зависли.

— Чего молчим? — ладони Максимова по-хозяйски опустились ниже, на упругие девичьи попки. — Давайте уже скорее, наше ложе любви показывайте, я весь горю от нетерпения. Так хочу приступить к самостоятельной, вы даже не представляете. Где твоя комната?

Опешившая Лена, не понимающая, как себя вести дальше, молча ткнула пальцем вперед.

— Андрей, что ты делаешь? — фальшиво воскликнула Инга. Карие глаза счастливо сияли. Похоже, эстонка просто наслаждалась ситуацией.

— Что делаю, что делаю, — пробормотал парень, затаскивая девчонок в комнату. — Готовлю вас к предварительным ласкам.

В комнате Максимов отпустил подружек, и подошел к девичьей кровати. Потыкал пальцем в матрас.

— Слишком мягкий, — вздохнул огорчённо. — Нам втроем неудобно будет. Ну да ладно.

Андрей начал стягивать с себя свитер.

Лена наблюдала за ним с возрастающим ужасом.

— Что ты делаешь? — пробормотала она.

— Как что? Раздеваюсь, — бодро ответил Максимов. — Ты же сама сказала, можно. Предков дома не будет. А вы чего стали? Давайте, скидывайте свои халатики, юбки и блузки.

Аус спокойно улыбнулась, и взялась пальчиками за пуговички. Лена покраснела.

— Инга, ты чего с ума сошла? — прошипела она.

— Ну а что? — безмятежно улыбнулась эстонка. — Андрюша прав. Мы его сами пригласили.