Кровавый контракт. Магнаты и тиран. Круппы, Боши, Сименсы и Третий рейх

Вопреки требованиям нацистов, Карлу Бошу, Фридриху Флику, Вальтеру Роланду, Паулю и Герману Ройшам и директору шинной компании «Фёникс» Альберту Шаферу какое-то время удавалось сохранить в своем штате еврейских помощников и специалистов. В Аугсбурге в администрации здания компании М.А.Н. («Машиненфабрик Аугсбург-Нюрнберг»), известной производством моторов для морских судов, на протяжении всего правления нацистов продолжала работать еврейка, занимавшая весьма щепетильный пост доверенного секретаря. Правда, это было исключением.

Благодаря Закону о чрезвычайных полномочиях Гитлер официально стал всевластным диктатором Германии. Но даже теперь он еще не развернулся в полную силу. Некоторое время он продолжал идти на компромиссы ради функционирования сложного промышленного организма рейха. Такой тактики он придерживался даже после того, как подавил предполагаемый мятеж, организованный против него ближайшим другом и сподвижником Эрнстом Рёмом, лидером коричневорубашечников, СА, то есть штурмовиков. Собравшимся в рейхстаге депутатам он заявил, что берет в свои руки законодательную и исполнительную власть, что было прямым нарушением данной им присяги на верность конституции.

Видимо, германский народ был настолько потрясен этой наглостью, что всего месяц спустя безропотно воспринял еще более возмутительное проявление диктаторства. Смерть президента Гинденбурга (2 августа 1934 года) позволила фюреру объявить себя одновременно президентом и канцлером страны и заставить вооруженные силы, ошеломленные этим невиданным поступком, присягнуть ему в верности.

Под декретом, узаконивающим узурпацию власти Гитлером, стоят подписи не только его партийных соратников, в то время членов кабинета министров, но и консерваторов, на помощь которых в деле избавления от деспотизма надеялись промышленники: Франца фон Папена, Константина фон Нойрата, графа Лютца Шверина фон Крозига, генерала Вернера фон Бломберга и Ялмара Шахта.

Так добропорядочные немцы, в том числе огромное количество промышленников, попали в западню, откуда не было выхода. В особенно тяжелом положении оказались те, кто в короткий период политического согласия, наступившего после назначения Гитлера канцлером, вступили в нацистскую партию, поверив его лживым обещаниям. Только теперь они поняли, что покинуть ее ряды практически невозможно, ибо за это можно было оказаться в концлагере. Сколько честных и порядочных немцев оказались опутанными чудовищной паутиной лжи, в которую их вовлекли призрачные надежды и идеалы!

Свое истинное отношение к германским промышленникам Гитлер показал в декабре 1936 года. Он созвал их в бывшем Законодательном собрании в Берлине, чтобы заручиться их поддержкой четырехлетнего плана обеспечения экономической независимости Германии, предложенного Германом Герингом. По сути, его речь была предъявленным промышленникам ультиматумом разрабатывать природные ресурсы Германии, как бы бедны они ни были и сколько бы средств это ни требовало, чтобы страна перестала зависеть от импорта сырьевых материалов.

Народ, заявил Гитлер, может обеспечить свое существование только тем, что может сам получить от природы благодаря собственным усилиям. Таким образом он предоставлял предпринимателям шанс добровольно эксплуатировать природные ресурсы, до сих пор считавшиеся нерентабельными – в противном случае! «Для нас нет слова «невозможно!» – истерически выкрикнул он.

«Я больше не потерплю капиталистической практики признания каких-либо полезных ископаемых невыгодными, из-за чего их оставляют заброшенными вместо того, чтобы добывать для общего блага. Если понадобится, я прикажу конфисковать их в пользу государства, чтобы оно могло ими воспользоваться».

Он разговаривал с людьми в раздраженном тоне, будто предводитель воровской шайки, недовольный действиями своих подельников.

Перед Гитлером выступал уполномоченный по управлению четырехлетним планом Герман Геринг. Два часа увешанный медалями маршал призывал, упрашивал, упрекал собрание. Он заявил: «Бизнес и индустрия не могут существовать сами по себе, а должны служить политическим интересам государства. Целью национал-социалистической партии является благосостояние всего народа. Это, конечно, означает, что устаревшие либеральные взгляды не имеют места в нацистской Германии».

Он закончил призывом к германским промышленникам «уткнуться в землю носом, как свиньи, разыскивающие трюфели, и вынюхивать сырье».

Следует обратить внимание на дату нотации, прочитанной Гитлером лидерам промышленности и ученым, – 17 декабря 1936 года. Гитлера уже не беспокоило, каким он предстанет в глазах мирового сообщества.

Несколько ранее в том же году он получил твердые доказательства того, что за границей не разделяют недовольства и разочарования большинства населения страны. Наоборот, акции Гитлера только повысились.

Изо всех уголков земного шара в Берлин на самую успешную Олимпиаду устремились спортсмены и любители спорта. Теодору Левальду, полуеврею, бывшему заместителю министра внутренних дел, позволили стать председателем организационного комитета. Таким образом, создавалось впечатление, что мы, иностранные корреспонденты, слишком преувеличиваем разгул антисемитизма в Германии. На время проведения Олимпиады наиболее ярые антисемиты были ограниченны в действиях. Также временно приостановились и нападки на церковь. Олимпийские игры 1936 года называли образцово организованными. Гитлер завоевал доверие и – иностранную валюту, которую щедро тратили гости и которую направляли на вооружение страны.

Среди высоких гостей Олимпиады, которых Гитлер лично принимал и развлекал, были болгарский царь Борис III, наследные принцы Швеции Густав Адольф, Италии Умберто и Греции Павел, британский заместитель иностранных дел сэр Роберт Ванситарт, бывший британский министр флота лорд Монселл, издатели газет виконт Кимли и лорд Кэмроух из лондонской «Дейли телеграф», государственный секретарь Польши граф Шембек, итальянский министр пропаганды Дино Альфьери и два старших сына Муссолини. Председатель Международного олимпийского комитета граф Байе-Латур заявил прессе, что Игры 1936 года характеризуют «великолепная организация и атмосфера всеобщей благожелательности, не нарушенная никакими политическими проблемами».

Но мало того. В конце 1935-го и в начале олимпийского года Гитлер принял бывшего личного секретаря Ллойд Джорджа маркиза Лотиана Филиппа Керра, бывшего министра военно-воздушных сил Британии маркиза Лондоберри, известного историка Арнольда Тойнби и делегацию американских банкиров. Визит вежливости нанесли ему также египетские и греческие ученые.

Кроме того, Гитлеру удалось вбить клин между Великобританией и Францией, подписав за год до этого морское соглашение с Англией. А всего за несколько месяцев до открытия Олимпиады он начал восстанавливать военную промышленность на демилитаризованном левом берегу Рейна, что вызвало лишь устные протесты со стороны партнеров Германии по Локарнским соглашениям.