Кровные узы

«Эл бы ему и замок здесь прикупил, лишь бы турнуть меня отсюда», — погладил виляющую хвостом Гайку Олег.

— Я думаю, — продолжала мама, — что ты заигрался со своей способностью распознавать ложь. Я так понимаю, он тебе ни разу не солгал, поэтому ты его подозреваешь во всех смертных грехах?

— Да, я не встречал человека, который бы мне не солгал… и считаю, что он что-то скрывает.

— Олежек… — поставила ведро на землю Яна.

— Ладно, забей. Я не буду с ним конфликтовать здесь…

Во взгляде мамы читался сильный скепсис.

Глава 3.14

Олег прятался в маленьком убежище внутри кровных уз, так как в реальность ему выходить хотелось всё меньше. Внутри сознания легче контролировать гнев.

Веронов уже насчитывалась сотня. Отгораживаться от них становилось всё сложнее, да и проблематичнее. Иной раз Олег элементарно радовался, когда застревал на день-два, а то и на месяц в изнанке, где его ждала тишина и мертвые. Покойники его не беспокоили и не донимали как живые.

— Олег?

Рядом с братом возник Амрон. Он без одобрения посмотрел на стены его маленького убежища.

— Тебе незачем ссорится с ними из-за меня.

— Вот давай только ты не будешь читать мне нотации, — отвернулся от него Олег. — У меня свои причины так поступать.

— Я понимаю… я просто хотел предложить тебе поменяться со мной.

— Поменяться? Зачем?

— Может, у тебя получится лучше поладить с веронами, если ты будешь на моем месте…

Лгал.

— Знаешь, Амрон, «я устал и хочу побыть с мамой» звучит намного убедительнее, чем эта твоя «благородная» отмазка.

— Да, я устал и хочу побыть с мамой, — легко уступил брат. — Там все сейчас бегают, как ужаленные из-за того, что ты натворил с левкосами. Папа напился. Генлий ржет. Акрон не выходит из кабинета и ведет переговоры с их королевой.

— Она сама меня позвала.

— Я знаю, но там кто-то заснял как их элита на гобеленах каталась… в общем, их второстепенные правители знатно опозорились.

— Если я даже соглашусь с тобой поменяться местами, меня сразу узнают по стрижке и акценту.

— Я слышал, что Дирела и Дарела умели меняться сознаниями. Они были близнецами, как мы с тобой.

Олег обратился к памяти предков и получил подтверждение. Поменяться они действительно могли и притом очень легко через кровные узы.

— Я подумаю, — сразу не дал согласия Олег.

— Дай знать, как надумаешь.

— Хорошо.

* * *

После возвращения в реальность Олег сел на каменный забор злой и растрепанный, словно перенял на себя образ драчливого воробья. Хотелось ли ему подраться? О да, ещё как!

Не нашлось бы человека в деревне, кто не знал бы Леонида. Даже алкоголики под забором говорили, какой широкой души Леонид. Бабушки сплетницы шептались: «А ты знаешь Леонид…».

В этот раз учитель хорошо подготовился и не оставил Олегу шансов использовать взрослых против себя. Заикнись мальчик, о том, что Леонид Михайлович дурной человек, его бы моментом заткнули, еще бы и отчитали за плохое поведение.

Тактику Леонид использовал простую до безобразия: он приходил и предлагал помощь, а там слово за слово и люди у него на крючке.

Олег никогда не замечал за собой зависти и обиды на людей, но именно эти чувства грызли его после появления Леонида. Олега люди часто не принимали и сторонились, а к Леониду тянулись, как светлячки к свету. Аркадий и тот здоровался за руку с чужаком и обнимался, как с закадычным другом! Баню вместе с ним достраивал!

— Да что твориться в этой деревне?! — не раз спрашивал Олег, когда замечал очередную победу Леонида.

Учитель и Тамарку сумел очаровать, поговорив с ней по телефону пару минут. Она потом с Валей час ругалась из-за него, выпытывая для Ирки кто, что, откуда, а женат ли, а прочно ли женат. Валя в буквальном смысле кипела после разговора с сестрой. Тамара приехать собиралась из-за чуда соседа — ужас-то какой!

Добило Олега поведение Бори… Ладно люди, но из-за предательства волка обида прочно поселилась в душе ребёнка. Олег без боли не мог смотреть, как Боря встречал Леонида, словно годовалый щенок.

И помощи не от кого ждать. Алирая против земляка не пойдет, да и обращение к ней всегда заканчивалось чьей-то смертью. Амрон и Лимра под контролем Акрона. Убивать Эла Олег точно не хотел, особенно по глупости. Если только обратиться к памяти предков, да самому найти способ прогнать чужака. Однако память предков подкидывала что угодно, но только не решение его проблемы.

Олег отвлекся, когда пришел Аркадий и сгрёб правнука с забора, сажая его на телегу, запряженную кряжистым рыжим конем. На козлах уже сидел весёлый сосед, травивший смешные байки.

Мужчины не затыкались всю дорогу до речки, совершено позабыв о хмуром Олеге. И сколько мальчик не прислушивался, не получалось уличить учителя во лжи. Прадед обманывал, а Леонид ни разу не слукавил.

«Лгать не умеет?» — задавался вопросом Олег, слушая чужака.

Обычно мальчик очень любил рыбалку, но… ему снова испортил настроение Леонид, который вытаскивал из реки одну рыбу за другой, приводя впечатлительного Аркадия в восторг. Последние слова прадеда морально размазали Олега:

— Вось бы Алегу бацьку такога, як ты!

Мальчик бросил удочку на землю и побежал в лес.

— Алег? — недоуменно позвал Аркадий.

Олега буквально трясло. Он так сильно пнул старый пень, что выдрал его с корнем. Потому и убежал, что терял контроль. От его фигуры во все стороны разлетались искры и молнии, трава обуглилась под ногами.

— Почему?! — рявкнул он.

— Прекрати, пожар устроишь, — прозвучал в то же время знакомый и незнакомый голос Леонида.

Олег повернулся назад. Медленно до него дошло осознание — таинственный незнакомец, сидящий на ветке березы, и есть сосед. Одежда осталась та же, но лицо и глаза поменялись практически до неузнаваемости.

— Я никуда не поеду! Ясно?! Оставьте моих родных в покое! — заорал Олег в гневе. — Не смейте к ним лезть в мозги!

— Притормози! И успокойся! — «Леонид» ловко спрыгнул вниз. — Ни о каком переезде я с тобой еще не говорил! И память людей не трогал!

— Что с моим прадедушкой?!

— Он дремит под дубом, нам он не помешает, — присел на корточки перед ребёнком «Леонид».

— Что вам надо от меня?!

— Для начала познакомиться с тобой. Давай, начнём всё заново. Моё настоящее имя Тарален, — протянул руку для пожатия верон.