Круче некуда

– Аминь, – добавил Курц.

– Это несерьезно, – заявила она. – С чего Гонзаге столько платить тебе?

– А я-то думал, что вы тоже уже привыкли называть друг друга по именам, – поддел ее Курц. – Почему ты не сказала "Тома"?

– Курц, мать твою, отвечай на вопрос.

Курц пожал плечами.

– Его семья потеряла семнадцать клиентов и дилеров среднего звена. Ты – только пять. Возможно, найти тех, кто это сделал, стоит ста кусков.

– Или он и не собирается тебе платить.

– Есть и такой вариант.

– А почему именно ты? Не похоже, что ты – Сэм Пиковый Туз, – сказала она, оглядевшись. – Что это тут у тебя за чушь? Какие-то "Свадебные колокола"…

– Интернет-фирма, – пояснил Курц.

– Своего рода прикрытие?

– Ни в коем случае.

Или прикрытие? Кто же я теперь, в самом деле, подумал Курц. Его голова слишком сильно болела, чтобы обдумывать столь сложные гносеологические вопросы.

Анджелина встала, одернула платье и подошла к софе.

– Мне нужна помощь, Курц.

Быстро мы вернулись к обращению по фамилии, подумал он и стал ждать.

Она остановилась рядом со своим пальто, висящим на спинке софы.

Курц слегка подвинул вперед руку. Если она взяла с собой свой пистолет "Компакт Уитнесс" калибра 0.45 дюйма, он в кармане пальто.

– Ты знаешь людей, – сказала она. – Знаешь все отребье этого города. Алкоголиков, наркоманов, нищих и убийц.

– Благодарю, – ответил Курц. – Нынешняя компания – не в счет.

Анджелина посмотрела на него и полезла в карман пальто.

Курц достал свой револьвер из кобуры ровно наполовину.

Анджелина вытащила из кармана пачку сигарет и зажигалку. Прикурив, она засунула пачку и зажигалку обратно и снова пошла к окну. Она не смотрела наружу, просто стояла и курила, глядя на свое отражение в оконном стекле.

– Все в порядке, – сказал Курц. – Можешь курить не у окна.

– Благодарю, – с ноткой сарказма в голосе ответила Анджелина, стряхивая пепел в пепельницу Арлин.

– На самом деле я просто удивлен, что ты куришь, – сказал Курц. – Бегая два раза в день, и тому подобное.

– Обычно я не курю, – ответила она, подперев левой ладонью правый локоть и продолжая глядеть в никуда. – Надоедливая привычка, которую я подхватила за годы жизни в Европе. Сейчас я делаю это только тогда, когда сильно нервничаю.

– Так что же тебе нужно? – в третий раз спросил Курц.

Она обернулась к нему.

– Я полагаю, что существует вероятность того, что Тома Гонзага и Героинчик действуют заодно, пытаясь вывести меня из игры. Мне нужен человек со стороны, ни от кого не зависящий и играющий за меня.

Курца по-разному называли в течение его жизни, но вот независимым человеком – никогда.

– Вариант с тем, что за событиями стоит Гонзага, нелогичен, – возразил он. – Тома потерял семнадцать человек.

– А ты видел хоть один труп? – спросила Анджелина.

Курц покачал головой.

– Но ты сама сказала, что убийца забирает трупы с собой, в случае с твоими людьми.

– Я знаю, что моих клиентов и дилеров убили. Мои люди выезжали на место и вытирали с пола и стен кровь и мозги.

– И ты считаешь, что Гонзага предъявляет фальшивый список своих потерь только для того, чтобы спокойно уничтожать твоих людей?

Анджелина сделала выразительный жест, принятый среди итальянцев, и снова стряхнула пепел с сигареты.

– Это было бы прекрасным прикрытием, не так ли? Моя семья должна войти в героиновый бизнес на серьезном уровне, иначе Гонзаги завернут все наркодоллары запада штата Нью-Йорк на себя.

– Игорного бизнеса, вымогательств и проституции уже недостаточно? – спросил Курц. – Куда катится этот мир?

Анджелина проигнорировала последнее заявление и уселась на стуле Арлин.

– Возможно, кто-то действительно убивает людей Гонзаги, – сказала она. – Уже давно существует некая призрачная сеть торговли героином. Мы считаем, что их база где-то в западной Пенсильвании. Они работают на пространстве от Питтсбурга до Южного Тьера в нашем штате. В своем роде независимая группа, возникшая уже давно – двадцать или даже тридцать лет назад. Они специализируются исключительно на героине, поэтому наша семья до сих пор с ними не сталкивалась напрямую.

– А вот Семье Гонзага определенно хочется разобраться с ними, – сказал Курц. – Гонзага продают здесь героин со времен Второй мировой. Я удивлен, что старик Эмилио никогда не сталкивался с этими ребятами из Пенсильвании.

– Гонзага никогда не удалось даже выйти на них, – сказала Анджелина. – На самом деле, когда-то старик Эмилио даже попросил моего отца помочь в поисках, можешь себе такое представить? Пять Семей тоже ничего не знают насчет этих отщепенцев.

– Значит, эта призрачная героиновая банда совсем отбилась от стада? – спросил Курц. – Так, что вы даже не знаете, на какую гласную заканчиваются их имена?

Она посмотрела на него так, будто он только что оскорбил все поколения ее итальянских предков разом. Можешь продолжать так думать, ухмыльнулся про себя Курц, именно этого я и добивался.

Румянец ярости вернулся на ее щеки.

– Ты можешь мне сказать, что успел узнать насчет убийств людей Гонзаги? Они действительно имели место?

– Понятия не имею, – ответил Курц, задвинув свой револьвер обратно в кобуру и потерев виски руками.

– В смысле? Ты думаешь, Гонзага мог разыграть все это?

– В смысле, что я и пяти минут не провел за расследованием этих убийств. – сказал Курц. – У меня есть собственная проблема, которую я хочу разрешить.

– Ты имеешь в виду найти того, кто застрелил офицера по надзору, эту О‘Тул?

– Найти того, кто подстрелил меня, – отрезал Курц. Он расстегнул кожаный портфель, лежавший на его столе, вынул оттуда папку с бумагами и передал ее Анджелине. – Посмотри, может, это поможет тебе принять решение.

Анджелина Фарино Феррера просмотрела список из семнадцати имен, предоставленный Гонзагой. Имена, адреса, надписи, оставленные убийцей, описание того, что пришлось убирать, где пришлось заклеивать дыры от пуль, где – смывать лужи крови и прочая криминалистическая информация. Курц ранее просмотрел все это и сразу выкинул из головы. Она взглянула на карту, усеянную красными и синими кнопками, едва видневшимися в темноте, а потом – снова на папку и на большой копировальный аппарат рядом с софой.