Круг Вечности: Реставратор

Я присмотрелся к самой камере и удивился тому, что не увидел превью фотографии.

– Это не цифра?
– спросил я у фотографа, пытаясь использовать "профессиональный сленг". Тот не оглянулся.

– Я ненавижу цифру, прогресс есть - души нет, - отчеканил он бесстрастно.

– А качество? Цвета?

– Если у тебя есть талант - ты сделаешь шедевр без цвета и всего остального. Если нет - тебе даже фотошоп не поможет.

– Понял, - ответил я.

– Вы же тоже художник, - сказал он, сделав акцент на последнем слове, - должны понимать такие вещи.

Я ничего не ответил, и лишь задумался о том, что Вера, похоже, слишком много болтала с ним в свободное время.

Мы шли с Верой молча, она была напряжена, а наоборот спокоен, - с Верой все было в порядке после фотосессии, и Настино "пророчество" я записал в продолжительный кошмар, как и её появление вообще. Я думал, что она более не явится, это логично - прошло несколько дней и пророчество о Вере Веры не сбылось, никаких Маргарит и Жанн я в доме не видел. Все было спокойно.

Мои мысли отвлек звонок телефона Веры, она подняла трубку, остановилась и прижала телефон ближе к уху, словно боясь, чтобы я услышал.

– Да? Нет, это.... Но как? Хорошо, простите, прощайте, - она сбросила вызов и в глазах блеснули слезы.

– Что?

– Все фото засвечены, лица моего нигде нет, парень-осветитель все неправильно сделал. "Мне очень жаль, вас и пленку" - процитировала она собеседника.

– Да ну их к черту!
– улыбнулся я, и Вера не поняла моей радости.
– Они тебя ужасно накрасили, знаю - ты старалась, но ты бы выглядела безвкусной куклой на этих фото. Так что - ура юному идиоту с прожектором - ты спасена от разочарования!
– пояснил я ей.

– Иди ты к черту!
– крикнула она и, сдержав гневный выпад, быстро прошла дальше в сторону нашего подвальчика.

– Вера-а...
– протянул я, и, поняв, что она не останавливается, ринулся к ней.
– Веруш, Вер! У меня есть идея.

– Мне ничего не надо.

– Стой, - этот план созрел в моей голове тогда, когда я увидел, как ужасно красили Веру. Это была безумная идея, но как же мне тогда она понравилась.

– Хочешь, я напишу твой портрет по образу той картины, что у нас в подвале?

– Это как вообще возможно?
– скривилась она.

– Срисую ту картину, Вера, я не буду её восстанавливать. Я срисую её, но под тебя, ты будешь моим шедевром, а оригинал - мы не будем вытаскивать на общее обозрение. Это будет шедевр.

– Ты псих!
– она покачала головой, но я узнал этот тон, и блестящий взгляд.

– Думаю, она не обидится, - продолжил я, и Вера мгновенно успокоилась.
– Ей давно пора на покой, - усмехнулся я.

Тогда же мы пришли домой и быстро занялись задуманным, картину я не вытаскивал, мне казалось, что я почувствую некую вину перед Настей. Вера к счастью, идеально запомнила позу и вид Насти с портрета и улеглась, как было нужно, облачившись лишь в одеяло. Она смыла макияж по моей просьбе и распустила волосы, уложив их на плечи и грудь.

"Как ты красива" - думал я, но не говорил вслух, она и так знала и комплименты, флирт могли бы испортить атмосферу картины, а там не было ничего важнее её настроения, её глаз в которых было видно - она идеальна, но она хочет это доказать.

– РИТА!
– резкий окрик за окном заставил меня дернуться и мазнуть по картине, личико Веры приобрело недовольный вид.

– РИТА!
– голос был мужской, молодой.

– Черт, - тихо ругнулась Вера, - Что за пьянь за окном?

Я отложил кисть, надеясь перевести дыхание, и дождаться, чтобы человек за окном ушел, но меня удивила кошка. Она не только резко очнулась от своей дремы, но внезапно ринулась к входной двери и стала её неистово царапать. Только сейчас я заметил, что царапины на двери уже были - она пыталась сбежать днем, пока нас с Верой не было, и сейчас рвалась на улицу снова.

– Она хочет идти, - произнес я тихо.

– РИТА!

Я медленно подошел к двери, кошка оглянулась на меня и стала словно выть, потом обернулась на дверь и также воя стала шкрябать её.

– Выпусти уже животное, - услышал я Веру.
– Это, наверное, хозяин её ищет.

– Кто называет животное Ритой?
– спросил я в воздух. Я надеялся, что тот человек уйдет, но он словно кружил вокруг нашего дома, не собираясь уходить.

Решительности мне придал очередной возглас кошки, и я недовольно все же пройдя по лестнице, отпер дверь и стал там, выпуская кошку вперед.

Свет с нашего жилища осветил мужчину - высокий, тонкий, с молодым лицом, но почему-то кажущимся старыми глазами. Острый нос, большие миндалевидные глаза темные волосы.

Я приглядывался к нему, а он ко мне, но это было всего секунду и в этот миг, ему прямо на грудь прыгнула кошка.

– Рита!
– улыбнулся он и прижал её к себе, кошка же стала носом рыть проход под его толстое пальто, и залезла в него, греясь на груди хозяина.

– Рита, - повторил я. "Маленькая, черная" - звучал в моей голове голос Насти. "Уничтожить картину"...

– Да, это моя кошка. Сильно к ней привык... подарок, - произнес мужчина.

Я кивнул.

– Кто называет кошку, человеческим именем?
– спросил я.

– Многие, - ответил он.
– Тем более, она очень умна для кошки, "мурка" было бы для неё оскорблением, не считаете?

Я почувствовал тепло Веры, и она плавно не прошла, а проплыла рядом со мной, я надеялся, что она станет сзади, но она прошла дальше, оперившись на дверной косяк. Одеться во что-то кроме легкого покрывала, в котором позировала, она не захотела. Теперь её ноги, плечи, руки, были видны гостю. Все, что было бы интересно, но еще соблюдало правила приличия. Гость не показывал особой заинтересованности, вежливо провел по ней взглядом, и обернулся на меня, не изменившись в лице, меня же раздирала плохо скрываемая ревность.

– Вы днем её тоже искали?
– спросила она, растягивая слова.

– Нет.

– А она рвалась к вам, - продолжила Вера и улыбнулась.
– Всю дверь исполосовала.

– Мне нужно возместить этот ущерб?
– поинтересовался он.

– Не-те, - покачала она головой.
– Вам нужно ответить, почему четыре дня вы её не искали, и почему четыре дня она о вас не помнила. Странно получается - днем она вас не слышала, но на улицу рвалась, а с нами жила так, будто у нее никого не было.

– Короткая память, - ответил он.

– У кошки память как у рыбки, и после этого она еще умная?
– насмешливо спросила Вера.

– Иди в дом, - услышал я свой голос, и когда понял, что я действительно это сказал, с решимостью обернулся на Веру, улыбнулся и повторил.
– Иди в дом, дорогая, простудишься, осень на дворе.

Вера не ответила и, не прощаясь с незнакомцем, вернулась домой.

– До свидания, - улыбнулся незнакомец.

– Прощайте, - кивнул я, и закрыл дверь.