Крыло бабочки

– Привет. Не ожидал встретить похожее на себя существо, – он улыбается и скользит по ней хитрым взглядом.

Чарли понимает: доверять Антуа не стоит. Он вежлив и доброжелателен, но за этим скрывается интриган, выискивающий свой интерес. Поэтому Чарли на всякий случай максимально концентрируется. Антуа замечает ее напряжение и улыбается, как бы говоря о том, что можно и расслабиться. Однако Чарли не спешит этого делать.

– Нет, правда. То есть я начал подозревать, что кто-то еще из нашего времени вывалился. А потом я увидел тебя, правда, знаешь, тогда не совсем понял, а вот тепе-е-ерь, – чуть тянет Антуа, как бы ожидая, что Чарли что-нибудь скажет.

– Я не помню тебя, – напряженно сообщает ему Чарли.

– Я тебя тоже, – миролюбиво улыбается андрогин, – ты дочь Музы и Ривена, верно ведь?

– А ты – сын Стеллы и Брендона? – отвечает она вопросом на вопрос.

Антуа чуть поднимает глаза вверх, откидывая назад голову. Он невероятно похож на девушку, и все же Чарли не обманешь. Она на секунду представляет, как они выглядят со стороны: девочка с короткими иссиня-черными волосами, смахивающая на пацанку, и женственный андрогин с золотистым водопадом, струящимся по спине.

– Верно. Между прочим, самый настоящий принц. А не похож ведь, да? Но я и так никогда не собирался претендовать на престол, – Антуа вьется вокруг Чарли, дружелюбно взирая на нее, – скажи, ты что-нибудь помнишь о том, как попала сюда? Я вот, честно тебе скажу, нет. Просто шел по королевскому дворцу, потом – провал в памяти, и я уже здесь, прямо в кабинете у Флай.

– Я помню все, – глухо откликается Чарли.

– А-а-а, – Антуа считывает ее, и голосовой маг нехотя это терпит, в то время как она сама пока не может видеть настолько хорошо. – Сочувствую. Но ты здорово адаптировалась. Значит, тебе всего шестнадцать.

– А тебе...

– Почти пятьдесят. Да-да, я уже полностью сформировался. Внешность обманчива, не правда ли? – сладко поет Антуа над ухом у Чарли, а та цепенеет и старается не послать этого манерного недопринца. – Кстати, ты ведь уже заметила, что я поставил над нами купол непроницаемости? Теперь эти люди не слышат нас и не обращают на нас внимание. Я умница, да?

– Предусмотрительно, – кивает Чарли, – значит, ты с Флай с самого начала. Ты...

– Я сплю с ней, самый верный ее любовник, если ты об этом, – поет Антуа, – и, к слову, я предпочитаю женщин постарше, так что ты не в моем вкусе.

Чарли удивленно моргает. Потом складывает в уме два плюс два и недоверчиво косится на своего нового... Приятеля?

– И много у тебя... Этих самых женщин постарше?

– Немало, – Антуа широко улыбается, – знаешь, именно из них получаются потрясающие и опытные любовницы. Люблю зрелых. Но, конечно, все не просто так. Скажем, меня привлекают богатые зрелые женщины.

– Ты занимаешься с ними сексом за деньги? – поднимает бровь Чарли, а Антуа положительно кивает. – Ты что, проститут?

– Только для особой категории женщин, – поправляет ее Антуа, – а что, не нравится? – мурлыкает он, видя отвращение на лице Чарли. – Ух, какие мы высокоморальные... Но знаешь, это определенно лучше, чем встречаться по интернету.

– Уж лучше так, чем быть шлюхой для дамочек, захотевших молоденьких мальчиков, – презрительно фыркает Чарли.

– Ты серьезно? – Антуа в притворном удивлении открывает глаза. – Нет, слушай, ты реально серьезно? Ты его даже не видела. А так уверена в том, что он тебя любит? Может, это все бред, у него таких, как ты, десятки, тебе вешают лапшу на уши, а ты и ведешься.

– Я знаю, что он меня любит, поверь, – чуть повышает голос Чарли, давая понять, что эту тему лучше не затрагивать.

– Угу, и поэтому ты никогда не видела его вживую, – сочувствующе протягивает андрогин, – похоже, у нас с тобой слишком разные подходы к жизни.

– Да, – сквозь зубы произносит голосовой маг, – слишком разные. Думаю, мы вряд ли подружимся.

– А жаль, – будто бы вздыхает Антуа, – мы ведь с тобой одни такие в этом времени. Мы с тобой товарищи по несчастью. И нам лучше держаться вместе.

– Уж лучше предпочту одна, чем с такими, как ты, – произносит Чарли. – Было приятно познакомиться, но извини, мне пора идти.

– Конечно, не смею задерживать, – чуть усмехается андрогин, провожая удаляющуюся фигурку, которая постепенно растворяется в голове, – но ты же знаешь, что мы еще встретимся. Надеюсь, тогда мы поболтаем подольше, – и с этими словами Антуа телепортируется прочь.

У каждого свои ценности, у каждого свои.

– Значит, Скай.

Мификс, нахохлившись, сидит в своей истинной форме под потолком и демонстративно не смотрит в сторону Флай, расположившейся на диване в комнате, куда она сама же его заточила. Бабочка вдумчиво проверяет договор, который обещает принести буквально через несколько дней крупную и выгодную сделку. Дотошно вчитываясь в каждый пункт, Аквела помечает ручкой какие-то моменты и что-то пишет на полях.

– Скай, – наконец неохотно соглашается сирин.

После того случая, когда бабочка отступилась, когда затронула тему самого сокровенного для Мификса, потухший, потерявший было всякую волю и интерес к жизни, сирин будто бы воспрял духом. В нем вновь загорелся огонь надежды. Теперь у Мификса была новая цель, ради которой он ни за что не сдастся! Сирин воображал себя храбрым рыцарем, которого несправедливо заточили в темницу коварные лиходеи. Но он, рыцарь, вытерпит все тяготы и лишения и обязательно найдет способ выбраться, чтобы, пройдя множество испытаний и совершив немалое количество подвигов, навсегда соединиться со своей любимой... То есть любимым, единственным и ненаглядным Скаем!

Наслаждаясь выбранной ролью жертвы, сирин постепенно пришел в себя и успешно дерзил, игнорировал, демонстративно хмыкал, отворачивался от Флай, потому что понял, что пока она его ни к чему принуждать не собирается. А даже если бы и собиралась, у него есть воля, и он, король Легендариума, не будет валяться в ногах у какой-то посредственной бабочки!

Поэтому каждую ночь, когда Флай уходила к себе после своих ежедневных визитов, Мификс устраивал потрясающие концерты, часами кукарекая знаменитые произведения земной классики и нашумевшие хиты Магикса. Дальше своей комнаты он двинуться, согласно приказу Баттерфликс, не мог, поэтому бесчинствовал на своей территории, как только мог: изо дня в день с усердием громил все вокруг, швырялся сильными заклятиями, орал страшными словами и изо всех сил проклинал бабочку.

После того памятного события Баттерфликс оставила его в покое на некоторое время. А точнее, всего лишь на пару дней. На третий она пришла к нему как обычно, и их “радостные” встречи продолжились по привычному расписанию. Но теперь Мификс открыто выражал свое недовольство и всячески пытался бунтовать.

Впрочем, у бабочки терпение было железным, а выдержка – безупречной, поэтому все выходки сирина не производили на нее должного эффекта. Единственное, больше она открыто не напирала на него, просто предпочитала заниматься бумажной работой именно у него в комнате. Сирин всячески пытался подпортить ей это дело, но, увы, Баттерфликс ничто не брало. И в итоге Мификс пришел к очень неутешающему выводу: она, Флай Аквела, самая настоящая и законченная стерва.