Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Крыло Королевы
Шрифт:

— Не плачь, — говорит он. — Пожалуйста, не плачь. Это не твоя вина.

Он шепчет моё имя, прижимая к себе, пока я не нахожу в себе необходимые силы, чтобы вновь взять себя в руки, вернуть себе контроль, который позволит мне заговорить вновь. Я вытираю лицо, но не отстраняюсь от него. Не могу.

— Тебе нужно починить устройство связи. Зендер рядом. Я слышала его. Мы смогли установить контакт, а значит, этот усилитель достаточно мощный. Мы можем настроить координаты. Просто обязаны. Это всё нужно остановить. Мы должны прогнать их с Антееса.

Глава 20

Кон не спит, и это проблема. Даже когда он ложится в кровать,

он вскоре подскакивает с новой идеей, которую нужно немедленно реализовать. Может, его изобретения и помогают другим выживать, но они же и медленно убивают его самого. Я вижу это, но ничего не могу с этим поделать. Только пытаться присматривать за ним, не давая ему стать худшим врагом самому себе.

Шай в некотором смысле так же присматривал за мной. Это была его обязанность, конечно, но не только. Каждый раз, когда я думаю о нём, что-то внутри меня сжимается. Это выше моих сил. Он должен быть здесь, а не я. Или, по крайней мере, он должен быть здесь со мной. Но опять же, когда я думаю об этом, то вспоминаю про Кона, и совесть буквально рвёт меня на части. Я бессильна против этого. Мне казалось, что всё было сложно, когда Шай был рядом. Теперь же каждая мысль о Конлейте вызывала воспоминание о Шае. Даже поцелуй. Я ужасный человек.

В лагере такого размера сложно хранить секреты. Здесь слишком тесно для этого. Большинство ночей Кон спит — по крайней мере, теоретически он это делает — в полутора метрах от меня. Я это прекрасно знаю. Звуки, запахи, связанные с ним, преследуют меня повсюду. Моё тело словно настроено на него, откликается на его присутствие. Я наблюдаю за ним так же внимательно, как охраняет его Джондар, как оберегают меня Том и Петра. Но всё же самой большой угрозой Кону, по всей видимости, является он сам. Я пытаюсь — и иногда мне даже удаётся — вытащить его из цепких лап своих изобретений, будь то система связи, или «Стрекозы», или ещё что-то, захватившее его внимание, хотя бы ненадолго. Когда он без сил, я заставляю его отдыхать или уговариваю пойти к Рондету, где по меньшей мере отдыхает его тело, если не ум. Я сижу рядом с ним на собраниях Совета, слежу, чтобы он ел, и изо всех сил пытаюсь уберечь его.

Я хочу повторить наш поцелуй, но не знаю, как подступиться. Сейчас не время флиртовать. Не то чтобы я вообще когда-либо умела. Во-первых, мне это несвойственно. А во-вторых, лагерь — неподходящее для этого место. Идёт война, в конце-то концов. Но прошлый раз был не просто вежливым поцелуем от антейма. Эта страсть исходила от Кона, и она поразила меня. В этом не было никакой политической необходимости. Никакой объективной причины, кроме как… если он, и правда, неравнодушен ко мне. Что-то в этом пугает меня. Это почти невыносимо, учитывая всё, что мы потеряли, и всё, что мы ещё можем потерять. Если я его лишусь… Я не могу. Долг и любовь не уживаются вместе. Я это знаю лучше, чем кто-либо. Так что я просто буду здесь ради него — с ним — и попытаюсь сделать всё, что в моих силах, чтобы защитить его.

Наша вылазка спустя несколько дней чуть было не обернулась катастрофой, когда нас заметили несколько снайперов за выступом скалы. Только когда я почувствовала присутствие Ренны в моей голове, я смогла увидеть расположение врагов. В этот раз Кона там не было. Я сосчитала до трёх, выдохнула и подняла оружие. Три выстрела вывели из строя трёх снайперов, и я опустила плазморужьё, заметив ошеломлённые лица Джондара и Тома. За их спинами один из антейцев начал читать молитву, благодаря высшие силы. Он смотрел на меня, как все они смотрят на Кона, как смотрели раньше на Матильду. «Ну и пускай», — думаю я. — «Пусть верят, во что хотят. А мне нужно вернуться к Кону. Это всё, что имеет значение».

В то же время моё безрассудство становится заразным. Джондар всё чаще старается проявить себя, и я подозреваю, что это связано с тем, что Кон и я стали проводить больше времени вместе. Или, может быть, ему просто наплевать, выживет он или умрёт. Я пытаюсь сказать об этом Кону, в один из вечеров,

когда мы у Рондета. Но он только лишь улыбается.

— В других ты это замечаешь, — он переплетает свои пальцы с моими, пока говорит, и это прикосновение кажется таким родным. Чем-то, что мне будет невыносимо потерять. Внезапно я перестала быть такой безрассудной.

— Мы просто делаем то, что должны, антейм.

Улыбка играет на его губах, выдавая скорее смирение, чем радость.

— С каждый разом это всё опаснее. Последняя вылазки… вы же едва вернулись.

— Знаю. Они как будто начали предугадывать наши ходы. Или, по крайней мере, стали готовиться тщательнее.

— Предугадывать… — задумчиво повторяет он. — Но у нас хотя бы есть это.

— Отрадно слышать, что мы для вас не более чем удобное преимущество, — дразнит Ренна.

— Он должен отдыхать, а не подключаться к вам.

Я не в том настроении, чтоб играть в её игры.

— Какие мы вспыльчивые, — кратко отвечает она.

— Меня едва не убили сегодня, — если уж меня обвиняют во вспыльчивости, то нужно соответствовать. — Снова.

— Мы спасли тебя. Снова, — судя по тону, Аэрон тоже не настроен играть. Скорее наоборот: он раздражён. Их помощь бесценна. Но их настроение — не особо.

— Да и вообще, — вмешивается Кон, наш вечный миротворец, — пока я здесь, я отдыхаю. Закрой глава, Бел.

Он притягивает меня к себе и целует в макушку. Его руки обнимают меня, я хочу поднять лицо, чтобы поцеловать его и даже больше. Мы ведь могли бы быть женаты уже к этому моменту, если бы всё не пошло наперекосяк. А теперь, возможно, никогда и не будем. И всё же… Не хочу об этом думать. Страх потери — я уже потеряла немало близких людей, — слишком велик. Но у Кона другие проблемы на уме. Я не могу лезть к нему со своими сомнениями и страхами. Несмотря ни на что, я закрываю глаза по его просьбе. Я почти ни в чём не могу ему отказать. Это произошло так внезапно, но кажется, будто это продолжается с первой нашей встречи. Что бы сказал на это Шай? Злился бы? Ревновал?

Я не могу об этом думать. Но я не отгоняю от себя эти мысли. А скорее аккуратно заворачиваю, как любимую драгоценность, и откладываю до лучших времён.

— Можешь показать мне моего брата? — спрашиваю я, но вижу перед собой только звёзды. Так много звёзд. Зендер всё ещё слишком далеко. Но я хотя бы знаю, что он там. Он совершенно точно там.

***

Джондар по-прежнему остаётся проблемой. Он ходит по лагерю с мечом на боку, придираясь ко всему. Я не знаю, что ему сказать, да и стоит ли вообще пытаться. Он настаивает на том, чтобы сопровождать меня на каждой вылазке. Он не солдат. Справедливости ради, я видела его на тренировках, и его уровень владения мечом неоспорим, но ведь в душе он придворный и всегда им будет. Он не создан для войны. Однако, вместе с Томом и Петрой, Джондар записал себя в мои телохранители. Может, он просто решительно настроен вернуть меня Кону живой во что бы то ни было. А может, он винит себя за то, что привёз сюда, на эту планету, которой больше не нужна принцесса. Зато нужны солдаты. Не уверена, что он может воспринимать меня в таком ключе. Я всегда буду для него лохматой девчонкой в грязном лётном костюме, ворвавшейся посреди его разговора с моим отцом.

Вылазки сами по себе с каждым разом становятся всё сложнее. Какой план бы мы ни составили, гравианцы словно уже заранее знают его. Запасы начинают истощаться, а простые набеги оборачиваются серьёзными сражениями. Я с головой ухожу в планирование, и когда до меня доходят слухи о перевозке еды и пленников по старому пути — по тому самому, где мы устроили самую первую засаду в те дни наших наибольших успехов, — я цепляюсь за эту возможность всеми руками и ногами. Мы изучили эту дорогу вдоль и поперёк, все потайные места, все возможные укрытия. Но я замираю, изучая подробности.

Поделиться с друзьями: