Крылья Урагана

– Не очень.

– А погулять под дождем?

– Это еще зачем?

– Свежий воздух пошел бы тебе на пользу. Кстати, о чем ты думаешь?

– Ну... Об арбалетах, магах... о том, можно ли придумать какой-нибудь менее глупый способ передачи информации, чем эти дурацкие дудки. И обо всем прочем в том же роде.

– Хм, – протянула Сэслик. – Ты исполнен решимости стать покорителем драконов, да?

Хэл ухмыльнулся.

– Я не слышал этого слова с... дай-ка вспомнить... с самого начала войны. Не знаю, стоит ли его употреблять.

– Может быть, и стоит, – пожала плечами Сэслик. – Если эта треклятая война затянется надолго, оно снова войдет в обиход.

– И что же оно будет значить?

– Ну, учитывая то, над чем ты размышляешь, – кого-то, кто придумает лучший способ убивать рочийских драконов.

– Драконов, – протянул Хэл. – Возможно. Или их всадников. Дракон без всадника не очень опасен.

– Почему люди такие жестокие? – куда-то в пустоту спросила Сэслик. Не получив ответа, она поднялась на ноги. – Ладно. Последний раз спрашиваю. Не хочешь помочь расстелить мне постель?

Хэл приподнял бровь. Сэслик прыснула. Они натянули куртки и вышли под дождь. Эймард Квесни приоткрыл один глаз, ухмыльнулся и снова захрапел.

Примерно на час небо прояснилось, и Хэл вызвался отправиться в дозор. Милетус покачал головой, пробурчав себе под нос что-то насчет тех, кому слишком уж не терпится получить медаль, и что никому другому почему-то не пришло в голову подняться в воздух, но разрешил. Дракон Хэла прошлепал по лужам, хлопая крыльями, и оторвался от земли.

По уму, подумалось Хэлу, летную базу следовало бы разместить где-нибудь на обрыве, чтобы бедным драконам не нужно было так надрываться, чтобы подняться в воздух. Но в этом секторе не было ничего, кроме холмистой равнины, простирающейся на многие лиги вокруг. Хэл сделал круг над полем, набирая высоту и лавируя между клочьями облаков, потом направил дракона к изгибу линии фронта.

До рубежей оставалось не больше лиги, когда он весь подобрался.

Слева от него было звено из трех рочийских драконов. Справа – еще два. Похоже, затевалось что-то серьезное.

Ни одного дирейнского зверя, кроме его собственного, видно не было.
– Впереди он заметил еще трех чужих драконов, набирающих высоту.

Хэл принялся лихорадочно думать. Разумеется, лететь дальше он не может. Но...

Ему в голову пришла идея. Он развернул дракона, будто собираясь бежать, и нырнул в облако. Под его прикрытием он спикировал к земле, потом сделал крутой вираж обратно в направлении линии фронта. Он летел не более чем в пятнадцати футах над землей. Дракон напряженно работал крыльями.

Хэл пролетел над деревьями, над засекой, над палатками, заметив рядом с одним шатром дирейнский флаг, потом оказался над пересеченной местностью.

Хэл ткнул дракона, скомандовав ему набрать скорость. Крылья зверя затрепетали, точно парус на свежем ветру, и он оказался над позициями рочийцев, двигаясь слишком быстро, чтобы услышать или разглядеть что-либо, кроме смутно различимых криков да одинокой стрелы, просвистевшей далеко от него.

Прямо перед ним виднелось пересечение нескольких дорог, и Хэл застыл с разинутым ртом. Одна дорога была забита рочийскими войсками, марширующими тесным строем.

По другой, параллельной, двигались колонны кавалерии.

Прямо под ним к рубежам подтягивался обоз со свежими припасами.

Армия на марше.

Он решился пролететь дальше, к острию клина. Все дороги внизу были запружены марширующими солдатами.

Должно быть, рочийцы воспользовались затишьем в сражении и грозой, чтобы перестроиться, и теперь двинулись в наступление с намерением положить конец тупику, в который зашло противостояние, и нанести последний, решающий удар по незащищенной территории противника.

И ни один дирейнец ничего об этом не знал. Ни один связной не спешил к лагерю с докладом об этом...

Хэл услышал пронзительный вопль, поднял голову и увидел приближавшееся рочийское звено из трех великанов. Они явно намеревались схватить его. Острые когти драконов в предвкушении сжимались и разжимались.

Он бросил своего дракона в крутой вираж книзу и полетел обратно, к своим укреплениям, едва не задевая верхушки деревьев. Его дракон изо всех сил молотил крыльями.

Один дракон стремительно нагонял его, другие чуть отставали.

«Эх, был бы какой-нибудь способ дать ему отпор, – подумал Кэйлис, – я бы подпустил этого мерзавца поближе и попытался с ним справиться».

Но такого способа не было, а рочийский всадник уже почти поравнялся с ним. Его дракон был куда крупнее зверя Хэла да к тому же еще имел некоторое преимущество в высоте. Очевидно, он собрался атаковать Кэйлиса или же напугать его дракона и прижать к земле.

Они перелетели линию фронта, и на миг Хэл уже решил было, что спасен.

Однако рочиец, наверное, понял, что Кэйлис видел передвижение войск, и был полон решимости не дать ему доложить об этом.

Зарядил дождь, и Хэл понадеялся, что в серых сумерках сможет оторваться от преследователей. Но рочийцы так и остались висеть у него на хвосте.

До базы было еще порядочно, и Хэл понял, что хотя бы самый первый дракон настигнет его.

Но должен же быть хоть какой-то выход...

Местность впереди поднималась, переходя в каменистый склон. Хэл прижал своего дракона еще ближе к земле, пока его когти не стали задевать невысокий кустарник.

Он снова оглянулся назад, увидев, что рочийский всадник уже настигает его, не замечая ничего вокруг, кроме своей жертвы.

И тут же забыл обо всем, увидев справа два дерева и направив своего дракона в просвет между ними. Зверь тоскливо закричал.

Они с треском промчались между деревьями, снося ветви полусомкнутыми крыльями. Дракона бросило к земле, он еле удержался на лету, и в этот миг Хэл услышал за спиной оглушительный грохот.

Рочиец следил только за ним и не смотрел вперед, и его дракон врезался в деревья и, завертевшись, стряхнул всадника. Тот бешено замолотил руками, пытаясь удержаться, но безуспешно.