Крылья

? себя?

– Щекотно, - раздается надо мной.

– А, что?
– вскидываю голову, а потом и вовсе сажуcь, завернувшись в простыню.

– Ресницы, – поясняет Риган с улыбкой.
– Слишком длинные. Щекотно.

И смотрит так, что понимаю: ему тоже нравится на меня смотреть.

– Прости, что разбудила.

– Ерунда, – он тянет меня за руку на себя, вынуждая лечь рядом; обнимает.
– Забудь, что я говорил про альфонсов, давай останемся тут навсегда, – бормочет мне в волосы.

?тличная идея,и это то, чего я на самом деле хотела бы. Но там – мальчики, ЛЛ?, – моя жизнь. Какая бы ни была, но моя. И я бы очень хотела, чтобы Джейсон тоже стал ее частью – не тут, будучи оторванными от остального мира, а там – на виду у всех и всем вопреки.

– О чем думаешь? – интересуется Риган, когда молчание затягивается.

– Мечтаю, - признаюсь.

Оказывается, я ещё на это способна. Как долго мне казалось, что я утратила эту способность.

– Тогда молчу, – усмехается, - не мешаю.

Тоже смеюсь.

– Не молчи, - прошу.
– Я уже все успела… намечтать.

Джейсон отодвигает мои волоcы от лица свободной рукой (на второй лежу я) и целует в висок.

– Очень любопытно узнать, о чем ты мечтала. Но не рассказывай – не сбудется.

Поворачиваю голову, чтобы иметь возможность видеть его глаза.

– А так сбудется?

– Конечно.

Он говорит это так уверенно, что ему хочется верить. Как в детстве, когда я спрашивала отца: «Папа, а Санта Клаус придет?». И он отвечал точно так же: «Конечно».

Понимаю, что улыбаюсь при этом воспоминании. Риган, что ты делаешь со мной? Я же улыбаюсь при мысли об отце!

– Завтракать?
– предлагаю, приподнимаясь.

Мысль об отравлении из-за голодовки все еще не дает мне покоя, и я дала себе слово, что больше не забуду о том, что мужчину нужно кормить.

Джейс закидывает руки за голову, смотрит на меня, изогнув бровь. Черт, да у него получается не хуже, чем у Рикардo.

– Ты хочешь есть?

– Нет, но…

– ? я люблю лениться по утрам, если никуда не нужно бежать. Успеем, - и демонстративно прикрывает глаза.

Ну, ладно.

Плюхаюсь на спину рядом с ним и скрещиваю руки на груди, а взгляд устремляю в потолок. Лениться так лениться, но у меня такая жажда деятельности, что улежать на месте удается с трудoм.

Джейсон смеется.

– Ты хочешь кофе, да?

?н что, мысли читает?

– Убью за чашечку, - признаюсь.

– А лучше большущую кружку с пенкой, – снова проявляет чудеса ясновидения. – Пошли на кухню. Будем тогда лениться там.

Тут же подскакиваю.

– Я могла бы сама сходить.

– ? я мог бы сходить с тобой, - получаю ответ.
– Лениться одному уже не так интересно.

Что правда,то правда.

***

Джейс

На этот раз Морган непреклонна и настаивает на полноценном завтраке, ибо у меня молодой организм, и его нужно кормить. Ага, хорошо ещё не сказала, что растущий.

Быстро сдаюсь, вижу же, что ей не в тягость и хочется за мной поухаживать. А лениться можно и сидя за столом и наблюдая, как кто-то работает. Вот останься я в постели, чувствовал бы себя неловко, а посидеть неподалеку и проявить чудеса моральной поддержки – почему бы и нет?

Вчера я рассказал ей довольно много личного о себе, Миранда – меньше, но я не настаивал. У меня вертится на языке вопрос про Эйдану, но чувствую, что эта тема слишком щекотлива, поэтому пока молчу.

В ответ на историю о Молли, Морган рассказала о своем старшем брате, которого она очень любила. И даже предположила, что между братьями и сестрами существует особая связь, другая, не та, какая бывает между двумя братьями или двумя сестрами. Интересная теория, но сомневаюсь, что, будь у меня младший брат, я был бы привязан к нему меньше, чем привязан к Молли.

В итоге Миранда делает яичницу с беконом и две огромные кружки кофе. Оказывается, в шкафу нашлась тара еще больше, чем та,из которой мы пили вчера вечером. Прямо-таки классический завтрак, уже и не помню, когда меня таким кормили не в заведениях общественного питания.

– Ешь, - улыбается, усаживаясь напротив.

– Тебе нравятся толстяки?
– начинаю подозревать неладное.

Задумывается над моим вопросом с дико серьезным лицом, потом смеется и интенсивно мотает головой.

– Нееет!

Тоже смеюсь.

– И на том спасибо, - пробую угощение. – М-м, вкусно. Сама-то ешь.

– Точнo, – спохватывается и берется за свoю вилку.
– Но мне много есть вредно. Между прочим, я склонна к полноте.

Как же.

– Не верю, - возражаю уверенно.

– В пять лет я была очень пухленькой, – Морган делает большие глаза, чтобы я наверняка осознал масштаб бедствия.

– В пять лет многие пухлые, - отзываюсь равнодушно. Мне кажется, или у нее мания казаться хуже, чем есть на самом деле?

– Лаки был тощим, - упорствует.

Этот-то – не сомневаюсь.

– Так у него шило в одном месте.

В лице Миранды что-то меняется: в нем читается гордость и любовь, стоит заговорить о ее сыне.

– Ты тоже заметил, да?

Чтобы не заметить неуемную энергию Лаки Тайлера, нужно быть слепым.

– У тебя замечательный сын, – говорю на полном серьезе.

– Ты тоже ему понравился, – на этот раз голос Миранды звучит настолько серьезно, что едва не давлюсь.

Я уже понял, что прошел смотрины на роль ее ухажера,и Лаки одобрил мою кандидатуру, но то, что он сообщил о своих наблюдениях и ей, для меня ново.

– Так и сказал?
– удивляюсь.

– Угу, – признается и спешит спрятаться за кружкой с кофе.
– И сразу догадался, с кем я собралась провести выходные.

Кажется, ее это смущает.

Пожимаю плечами.

– Ну и хорошо. Не будет за тебя беспокоиться, – Лаки же знает, что я не маньяк, верно?

– И ему известно и об изначальной сделке,и о том, что мы уже давно вышли за ее рамки.

Знала бы ты, сколько всего еще известно твоему сыну… Придушила бы меня собственными руками за то, что втянул его в это дерьмо с разведкой.