Крыса в чужом подвале. Часть вторая.

Полчаса езды, убедиться в отсутствии слежки, и они у неприметного домика. Расми ключом открыл дверь, впустил фрайху, завел лошадей во двор и остался снаружи, укрывшись в непроглядную тень арки. Сердце Кайрин преисполнено радостных тонов и волнений. Пожалуй, еще никогда она так не волновалась, отправляясь на встречу. И волнения ли это? Не добрые ли предчувствия перемен?

Девушка поспешила пройти темной аллейкой, отсчитывая каждый шаг. На крыльцо не поднялась. Под зарослями плюща нащупала дверь. Толкнула, вслушалась в легкий скрип петель, потом вошла.

В доме темно. Держась за перила, поднялась по лестнице. Несмотря на ветхость, ни одна ступенька под ногой не скрипнула. Про-ходная комната. Ночного света звезд, падающего через узкое оконце, освещать путь недостаточно.

Темноты Кайрин не боялась. Но это была особенная темнота, искушающая, когда хотят что-то скрыть. Ей стало не по себе. Как тогда, в монастыре Смета-Ткача...

...Тихий стук бубна подгонял её незрячие шаги по ледяным плитам огромного зала. То, что зал огромен, говорили чуткое эхо шле-панья её ног и звук ударов, взлетавший высоко-высоко.

– Стой!
– приказали ей.

Она остановилась. Чьи-то жесткие сухие пальцы взяли её за руку. Только теперь ей стало страшно. Не от темноты. От присутствия кого-то неизвестного.

С нее сняли тунику и положили на возвышенный камень. По коже побежали мурашки. От холода и страха. Зажгли факелы. Их ма-ло осветить зал, но достаточно, разглядеть людей в масках. Они, маски, склонялись над ней. Ниже и ниже, пока полностью не заслони-ли окружающее пространство.

– Для чего ты здесь?
– полушепот-полурычание.

– Принести клятву, - заученно шепчет она.

– Кому?
– визгливое подвывание.

– Великому Смету.

– Для чего?

– Не забыть.

– Ты не забудешь!
– шипит маска.

Её хватают за руки и за ноги, растягивают в стороны и прижимают к камню. Не пошевелиться, не вырваться. Она и не пытается. Противиться посвящению, противиться самому Смету! Богу Отмщения.

Резкая боль в промежности заставляет вскрикнуть.

– Он первый!
– шипит маска.
– Его не забывают...

...Кайрин приостановилась, переждать некстати нахлынувшие воспоминая. Последнее время они возвращаются чаще и чаще. Воз-можно, хотят поторопить. Долгое мщение признак слабости. Месть должна быть быстрой.

Она ненароком прикоснулась к клиди. Легонько. Как к святыне.

Справа мелькнул огонек. Девушка направилась на условный знак. Запнулась.

– Осторожней!
– запоздало предупредили её. Голос нарочно изменен и звучит приглушенно. Очевидно, говорящий прикрывает рот повязкой.

– Все в порядке кир, - заверила Кайрин, пытаясь разглядеть фигуру во мраке.

Ширмочку, заслонявшую свечу, убрали. Огонек слабо осветил пространство вокруг себя. Ничего не увидеть. Ничего лишнего. Уга-дывалась мебель, портьеры, стулья. Однако говоривший с Кайрин все равно из предосторожности отступил от света. Его почти не видно. Смутный контур фигуры и... Девушка на миг затаила дыхание. Рахш!!! Капля крови Кайракана. Редкость из редкостей! Бесцен-ность из бесценностей! Даритель удачи и долгой счастливой жизни. Мечта властителей и венценосцев. Рахш - красный алмаз с горо-шину, вставлен в его перстень!!!

Сладкий запах ,,Горного Миндаля" вернул её к действительности. Для чего мужчине пользоваться духами? Ей каждый раз хотелось его спросить об этом, но не осмеливалась. Она здесь отвечать на вопросы, а не задавать их. Таково правило. Однако правило не мешало ей пренебрежительно мысленно величать его халезанак. Баба.

Кайрин не знала и никогда не видела человека, говорившего с ней из темноты. Но благодаря ему, его деньгам и связям, она преус-пела во многих своих делах. Когда она покидала Венчу, её предупредили.

– Он найдет тебя сам, когда посчитает, что ты готова. Он напомнит тебе о клятве Смету. Вот и все.

Встреча произошла год назад на торжествах окончания Ристаний в честь Нобилиссима.

Она сидела в беседке одна, отдыхая после тура танца. Неожиданно с ней заговорили.

– Кайрин?

– Да?
– вздрогнула она, поворачиваясь на голос. За густыми зарослями хмеля ничего не увидела. Только почувствовала духи. Запах миндаля. Тогда же он и получил обидное прозвище.

– Ты помнишь клятву? Ты помнишь Первого?

– Помню, - ответила она.

Халезанак назначил ей встречу в этом доме. С той поры они встречались лишь семь раз. Включая этот.

– Клиди?
– потребовал нетерпеливый голос. Оказывается Халезанак способен на эмоции?!

– Он у меня, кир, - с радостью признала Кайрин.

– Почему задержка?

– Человек, доставлявший его, попал в неприятности. Клиди привез другой.

– Что с первым?

– Пока точно не могу сказать. Похоже, его ищет катепан Дуфус по приказу Бриньяра.

– Это опасно.

– Человек, сделавший заказ по моей просьбе, мертв.

– Посыльный может указать тебя?

– Не знаю, но я улажу и с ним.

– Что второй?

– Обыкновенный птох. Клиди он получил случайно. Решил заработать. Я найду ему применение.

– Избавься от него, - приказали ей поспешно. Слишком поспешно. Настораживающе поспешно.

Рахш алым лучом, как стрелой пронзил темноту в сторону девушки.

"Говорят, три таких в императорской коронационной короне", - подумала она, залюбовавшись игрой камня и, спохватилась, что не ответила.

– Как прикажите, кир, - выразила согласие Кайрин.

– Клиди не пострадал? Не вскрыт?

– Все в целостности и сохранности, кир. И печать и обвязка.

Кайрин извлекла из-под полы плаща сверток.

– Дозволено мне будет взглянуть на него?

– Не теперь!
– последовал быстрый отказ.
– Думаешь, почему он обернут в кожу? Под ней сильный яд. Непосвященные о нем ни-чего не знают. Хенеке умели охранять секреты, - но Халезанак счел возможным пообещать.
– Когда яд нейтрализуем, ты его увидишь.