Ксенофобы и подкалыватели

Мысленно проговорённая последняя фраза получилась каламбурно-парадоксальной и вызвала у Свечки невольную улыбку. Да, он немного погорячился. «Нужно было внимательно выслушать таинственного абонента и попытаться спокойно разобраться во всей этой свистопляске, тем более что линией теперь всё равно нельзя пользоваться», – подумал он с сожалением.

Когда раздался следующий звонок, Свечка решил исправить оплошность и энергично потянулся к аппарату в твёрдом намерении спокойно выслушать незнакомца и довести разговор до какого-нибудь логического конца.

– Товарищ полковник, мы повторно всё прозвонили, – деловито доложил секретный оператор. – Линия в полном порядке.

– Да, да, я просто перепутал кнопки, – успокоил оператора Свечка и дал отбой. – Разумеется, в порядке! – барабаня пальцами по столешнице, иронически проронил он в пространство. – Этих ублюдков слышно значительно лучше тебя, мой дорогой Гжегош!

Минут десять Богдан спокойно работал с документами, успев втянуться и разогреться, но ставший уже привычным аккомпанементом звенящей кабинетной тишине мелодичный гонг спецканала вынудил его временно прекратить отбивать хлеб у канцелярских крыс.

– Свечка у аппарата! – внутренне напрягаясь, откликнулся полковник.

– Это опять мы, – отрекомендовались в трубке. – Извините, но без вашей помощи мы не в состоянии укатить туда, откуда пришли, поэтому давайте продолжим разговор.

– Откуда вы знаете язык? – спросил Свечка первое, что пришло в голову, мысленно призывая на помощь святую деву Марию.

– Влезли в ваши служебные компьютеры, выражаясь вашими… человеческими словами. С учётом всего лишь недельной тренировки мы изъясняемся вполне понятно и внятно, не правда ли?

Свечка едва не откусил кончик языка. Перебросив трубку к другому уху, он тихонько выдвинул один из ящиков стола, извлёк оттуда небольшую коробочку и осторожно установил её в имевшиеся на амбушюре специальные зажимы. Хакеры, покусившиеся на полицейские компьютеры, определённо заслуживали весьма болезненного удара по ушам, а может, и по тестикулам.

– Чего вы хотите? – держа палец на кнопке ультразвуковой насадки, осведомился Свечка по возможности ровным голосом.

В трубке устало вздохнули.

– Прежде всего нам бы хотелось, чтобы вы сию минуту демонтировали ваш примитивный приборчик. Ультразвуковые импульсы большой мощности не могут причинить нам вреда, но согласитесь, что мирные переговоры, в ходе которых одну из сторон держат под прицелом ультразвуковой пушки, выглядят несколько странно.

Крепко выругавшись, Свечка неохотно отцепил коробочку и водрузил её на прежнее место в столе.

– Мы в полной мере отдаём себе отчёт в том, что нам трудно рассчитывать на симпатию со стороны аборигенов, – продолжал вещать голос. – Честно говоря, вы тоже не вызываете у нас высоких чувств, но случившаяся авария двигательной установки и повреждения некоторых других систем нашего звездолёта вынуждают меня как его командира обратиться за помощью к землянам.

– Вы не пробовали выйти на мэра Вольнореченска Бориса Глинку? – без обиняков поинтересовался Свечка.

– К великому сожалению, в данный момент ваш досточтимый мэр весьма далёк от своей лучшей формы, и если ему позвонить от имени, как вы нас называете, «зелёных человечков», его, простите, вороватая свита и персональный врач тут же решат, что эпилептоидная форма патологического опьянения перешла у него в параноидальную или галлюцинаторно-бредовую. К тому же, как нам удалось выяснить, Борис Глинка плохо владеет родным языком и вообще едва-едва ворочает им. А вот вы, полковник, как нетрудно было установить, имеете в городе немалый вес, обладаете трезвым умом и, самое, на наш взгляд, главное, умеете держать язык за зубами, которых у вас, по нашим сведениям, ровно тридцать два.

Свечка в бессильной ярости заскрипел сразу всеми тридцатью двумя никогда не леченными зубами.

Розыгрыш? Едва ли! Никакой это не розыгрыш, хотя всё происходит как в дурном кино от компании «Селадон пикчерс». И, как и в плохом кино про космических пришельцев, чужаки знают о землянах если не всё, то очень многое. Знают больше, чем мог бы знать сам Сатана. Это и есть настоящие подкалыватели, вон как они подкалывают его по телефону, как подтрунивают, как зло издеваются над ним!

Свечка облился потом. Он не осмелится раскрыть пришельцев не то что перед оболваненной и замордованной общественностью, но и перед когда-нибудь протрезвеющим мэром или его сиволапым дебилоидным заместителем, надолго прикованным к больничной койке после недавнего покушения, поскольку тогда ему придётся рассказать о своём вопиющем проколе. Он не уберёг компьютеры от проникновения инопланетных хакеров – следовательно, в первую же минуту после сенсационного сообщения о пришельцах будет с треском выкачен из кабинета на любимом катающемся стуле с повёрнутой козырьком назад форменной фуражкой. Строго говоря, в случившемся компьютерном взломе нет его личной вины, но кого это может всерьёз заинтересовать?! Вниз, вниз, вниз – по лестнице главного входа, некогда приведшей его почти на самый верх! Свечка в многочисленных деталях мысленно представил, как скатившийся по ступеням стул врезается в гущу злорадно ухмыляющейся толпы, собравшейся поглазеть на громкое падение полковника Свечки, а при случае и попытаться подбросить ему сто в гору или подсушить его на фонарном столбе за неимением настоящего корабельного рея.

– Какого рода помощь вам нужна? – угрюмо спросил Свечка, продолжая безответно взывать к заткнувшейся в тряпочку святой деве Марии.

– Наконец-то вы задали правильный вопрос, – одобрили в трубке и огласили весь список потребных материалов, приборов и оборудования. Список был невелик, но состоял почти сплошь из, так сказать, «редкоземельных» элементов. То есть запрашиваемое было дефицитом. – Сможете раздобыть названное?

– В принципе могу, хотя это будет очень непросто, – глухо выдавил Свечка, ощущая себя Иудой.

– Каким образом вы собираетесь это выполнить? – придирчиво осведомились в трубке. – Расскажите о ваших возможностях!

– В моём распоряжении находятся кладовая вещдоков и склад материальных ценностей, где помимо всего прочего хранятся предметы, оборудование и материалы, конфискованные в том числе и у контрабандистов. К тому же у меня есть хорошие знакомые на наших оборонных предприятиях и в закрытых местных НИИ.

– Отлично! – бодро резюмировали в трубке. – В таком случае передаём конкретные цифры, которые разрешаем вам записать… Вы готовы? Тогда будьте внимательны! – Голос принялся медленно зачитывать спецификацию материалов и комплектующих изделий, а Свечка как в страшном сне старательно заносил цифирь в электронный блокнот.

– Теперь так, – не забыв самой последней мелочи, сказал невидимый

собеседник. – Вы должны погрузить оборудование и материалы в автомобиль, лучше всего в закрытый пикап, привести его в определённое место и оставить там… Хотите что-то сказать?

– Я оставлю машину марки «тойота» номер такой-то у перекрестка улиц Солнечной и Землячки завтра в 2.30 пополуночи, то есть в самое глухое и безлюдное время суток, – предложил Свечка.

– Что ж, нас это, пожалуй, устроит, – подумав, сказали в трубке. – Только не пытайтесь… наблюдать за нами, потому что это совершенно бессмысленно.

– И не собираюсь. Но имейте в виду: здесь у нас на ходу подмётки режут.

– Постараемся это учесть, – спокойно заверили на другом конце провода. – Мы чувствуем ваши большие и небезосновательные сомнения в реальности всего сейчас с вами происходящего, однако не собираемся суетливо развеивать их пошлой демонстрацией разнообразных дешёвых и расхожих чудес, – словно прочитав мысли полковника, сообщил голос после короткой паузы. – Мы достаточно гуманны и после завершения ремонта обязуемся тихо и незаметно покинуть Землю, а по прибытии домой благоразумно умолчать о нашей вынужденной посадке и вынужденном контакте с представителями… представителем земной цивилизации. Если вы, полковник Свечка, сумеете сохранить тайну, ваше начальство ничего не заподозрит, и вашей жизни и карьере ничего не будет угрожать… В общем, обоюдное молчание – и в ваших, и в наших интересах.