Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 4

Кантемиров за последние полтора года хорошо изучил характер своего солдата и знал, что Ромас не был по жизни бакланом. Но, прапорщик не мог знать, что будущему защитнику Родины до призыва не раз приходилось защищать своих сестёр от местных каунасских хулиганов. И у литовца остался опыт уличных драк.

Ромас и так был самым сильным солдатом полигонной команды войскового стрельбища Помсен — на голову выше своего командира, худощавый, с широкой костью. И за время службы на полигоне свежий воздух, жёсткий режим, отличное питание и постоянный упражнения с досками и брёвнами на пилораме прибавили сил молодому мужчине и закалили характер бойца Советской Армии.

Рядовой ещё раз мотнул головой, разбрызгивая кровь со своего носа. Какой не был сильным солдат, нос оказался у него слабым. Видимо, перебили в драках на улицах родного города.

Дневальный у тумбочки с широко раскрытыми глазами через окно рассматривал редкую картину под названием: «Прапорщик избивает своего солдата». Затем, вспомнив свои непосредственные обязанности, рванул в Ленкомнату.

Рядовой пришёл в себя, взглянул на противника, спокойно стоящего перед солдатом, сделал резкий шаг навстречу и с выкриком на родном литовском поднял правую руку, но ударил левой.

Именно в этот момент из казармы с криком: «Товарищ прапорщик!» выскочил старший оператор стрельбища, сержант Басалаев. Прапорщик на долю секунды отвлёкся на сержанта, поздно среагировал на здоровый кулак самого сильного солдата стрельбища и пропустил отличный удар в ухо.

Боксёру в этот короткий миг показалось, что его ударили со всего размаха огромной жердиной. Тимур перелетел через небольшую оградку, отделяющую газон от асфальта. Уроки самбиста в спортзале не прошли мимо подсознания боксёра, тренированное тело спортсмена среагировало и правильно упало на траву. Тимур перекувырнулся через себя, сел и, также как солдат, мотнул головой. Взгляд прапорщика сфокусировался на рядовом.

Тимур вскочил и с возгласом: «Пипец тебе, Ромас!» перепрыгнул через декоративный заборчик, ближе к противнику. Оппонент ответил быстрым словосочетанием из двух литовских слов и размахнулся правой.

И в эту секунду гвардии сержант Басалаев сделал самую большую ошибку за всю почти двухлетнюю службу в ГСВГ — решил разнять дерущихся. Кулак Ромаса, тыльной стороной на размахе, просто снёс подбежавшего сзади старшего оператора в сторону.

Сержанта никто не учил падать, и его затылок с гулким стуком остановился об асфальт импровизированного плаца войскового стрельбища Помсен. Виталий отключился. Не каждый советский солдат выдержит два мощных удара подряд по своему черепу с двух сторон.

На этой секунде бой прапорщика с рядовым закончился боевой ничьёй. Тимур с Ромасом одновременно кинулись к поверженному товарищу. Драугялис рывком поднял друга за подмышки, а Кантемиров залепил парню звонкую пощёчину. Сержант встрепенулся, открыл глаза и с удивлением осмотрел окружающих. Весь личный состав, за исключением дежурных механиков-водителей боевых машин, стоял вокруг участников необычайной драки.

Начальник стрельбища за четыре года сверхсрочной службы впервые ударил своего солдата…

Прапорщик аккуратно дотронулся до своего уха, оглядел бойцов и приказал:

— Всё! Брек. Всем разойтись. Остановите Ромасу кровь. Дежурный останься. Виталий, стоять можешь?

Сержант кивнул и широко расставил ноги. Рядовой Вовченко с повязкой «Дежурный по стрельбищу» подошёл ближе. Пилорамщику принесли полотенце, и рядовой встал у казармы, запрокинув голову и зажимая слабый нос.

Кантемиров оглядел подчинённых и обратился к своему заместителю:

— Басалаев, какого хрена тебя понесло под удар Ромаса?

— Разнять хотел, — сержант тёр свою переносицу, по которой пришлась основная сила удара кулака товарища.

— Вот теперь, миротворец хренов, с нами по делу пойдёшь. Сегодня вместе на гауптвахту сядем.

— Никто не узнает, товарищ прапорщик.

— Кому надо — узнает, — начальник стрельбища повернулся к рядовому Вовченко. — Дежурный, бегом к телефону и доложить в полк о нашей драке. Скажи — пьяный прапорщик избил двух солдат.

Старослужащие полигонной команды переглянулись и уставились на командира.

Первым выразил своё удивление сержант:

— А на хрена?

— Я не буду никуда докладывать, — вслед набычился рядовой и добавил. — Товарищ прапорщик, я не стукач, и никогда им не был.

— Тогда, Вовчик, сядешь сам. Не уследил за порядком на вверенной тебе территории, — с улыбкой привёл контраргумент виновник побоища.

— Ну, и сяду, — отвернулся и проговорил в сторону правильный боец Пончик.

— А теперь без «ну». Оба слушаем внимательно. Всё что мы сейчас сделаем — делаем для нашего друга Ромаса. Просто поверьте мне. Я вам сейчас объяснять ничего не буду. Для вас же лучше будет. Завтра, а особенно в понедельник, к тебе Виталий, и к тебе Володя, будут очень много вопросов от разных командиров и особистов. И надо сделать так, чтобы вы оба говорили только то, что видели сегодня. И говорили только правду. Всё понятно?

Прапорщик с некоторым жизненным опытом и самым начальным юридическим образованием выдохнул и оглядел своих солдат. Виталий с Вовчиком удивлённо смотрели на командира.

Сержант опять спросил:

— А на хрена, товарищ прапорщик?

— Виталий, выйдём на свободу с чистой совестью, и потом тебе твой друг сам всё расскажет. Всё! Пончик, идём к телефону. Времени мало…

Рядовой Драугялис уже сидел в столовой и с аппетитом поглощал свой ужин, заботливо оставленный поваром. Кровь из носа прекратилась, после двух чашек водки и двух пропущенных ударов по голове организм рядового вернулся в привычное русло, заработали нормальные солдатские инстинкты.

Зашли втроём в казарму, дневального отправили погулять. Дежурный по стрельбищу пододвинул к себе телефон на тумбочке, взялся за ручку и посмотрел на сержанта, затем на своего командира:

— Не нравится мне всё это, товарищ прапорщик.

— Рядовой, я тоже не в восторге от всей этой ситуёвины. А теперь представься, как положено, и докладывай дежурному по полку чётко и ясно — на полигоне ЧП, пьяный прапорщик Кантемиров избил двух солдат: Басалаева и Драугялиса. Крути аппарат.

Старослужащий солдат вздохнул, выдохнул, привычно крутнул ручку армейского телефона и поднёс трубку к уху. Связь отдельного гарнизона с полком через дежурную часть ближайшего ОТБ была налажена на все сто…

Дежурный по стрельбищу на выдохе, скороговоркой доложил нештатную ситуацию на полигоне. Прапорщик и сержант, стоящие рядом, услышали резкий ответ.

Рядовой Вовченко опустил трубку, прикрыл ладонью нижнюю часть и прошептал:

— Товарищ прапорщик, вас зовут.

— Кто? — также шёпотом спросил Кантемиров, принимая трубку у дежурного.

— Помощник дежурного, капитан Чубарев.

Тимур улыбнулся. Повезло, так повезло…

Затем несколько раз громко протопал около тумбочки, поднял трубку и весело сообщил: