Кто ты, Такидзиро Решетников. Том 5

— Пить надо меньше. Да, было дело. Вот я тормоз, — она тут же вернулась на массажный топчан. — Извини нетрезвую дуру, Такидзиро-кун. Лезет по пьяной волне в голову неизвестно что, потом всегда стыдно становится.

— Какая трогательная самокритичность, — Хонока язвительно захлопала в ладоши. — Не могу поверить, неужели я это слышу.

— Такидзиро-кун, давно хотела спросить. А как ты это делаешь, в чём фокус? — Хьюга хлопнула метиса по груди, сбросила халат, улеглась на свою кушетку и щёлкнула пальцами.

Над её спиной тут же материализовались ещё две сотрудницы салона.

— Да нет никакого секрета, — отмахнулся Решетников. — Достаточно несложный навык, который нарабатывается: расшифровка невербальных сигналов дофаминовой системы.

— В чём суть?

— Физиология. У человека мимические мышцы контролю сознания не поддаются, транслируют на лицо то, что реально записано в его автопилоте. Я рассказывал, сознание и подсознание, пилот и автопилот, помнишь?

* * *

— Спасибо за гостеприимство, было классно. — Ута нехотя села, опуская ноги на пол. — Даже не хочется уходить.

— Хочешь — оставайся и ты, гостевых комнат хватает, — предложила Хьюга.

— Куда?! Прекрати! — подруга, разумеется, не удержалась. — Может, хватит на сегодня?!

Взвесив все за и против, айтишница всё же добила злополучную бутылку ликёра, постепенно, бокал за бокалом, после чего прямо сейчас приступила к следующей.

— Отвали, — вежливо попросила Уэки. — Хонока-тян, мне в личной жизни не нужен ни руководитель, ни командир, ни хозяин, далее по списку. Я уже взрослая девочка и сама разберусь, что делать.

Из вредности она специально налила двойную порцию.

— Даже интересно стало, кто тебе тогда в личной жизни нужен, — проворчала Хаяси.

— Ну-у, если прямо сейча-ас, — Ута намотала локон на палец и прислушалась к ощущениям. — Чёрт, всё-таки напилась. Ладно… Такидзиро-кун, колись, почему ты не делаешь никаких попыток как мужчина? В адрес откровенных красивых женщин? — она похлопала себя по бедру. — Которые к тебе относятся неплохо и этого не скрывают? — выпитое развязало язык и она продолжила. — Не то чтоб я прям сгорала от страсти, но здесь уже дух противоречия: ты так старательно игноришь всё, что видишь, — в этом месте провести рукой от горла до пупка, — что у меня скоро самооценка рухнет.

— А ты сейчас о том, о чём я думаю? — стажёр вынырнул из размышлений и озадачился.

— Я айтишница, — многозначительно напомнила Уэки, показывая язык выпучившей глаза Хаяси. — К тому же, красивая айтишница, ты сам это регулярно говоришь.

Подруга отчаянно замахала левой рукой и принялась ожесточённо стучать пальцем правой по виску.

— Причём здесь профессия? — вежливо поинтересовалась невозмутимая Хьюга.

Не в последнюю очередь Уту сейчас понесло, чтоб добиться хоть каких-то эмоций от пловчихи — стало интересно, что та сделает, если авансы другой красивой женщины в адрес Решетникова при Хину-тян окажутся более чем откровенными.

— Айтишница может сделать это и по дружбе, — охотно пояснила Уэки.

Ну а что, гулять так гулять. Люди здесь собрались взрослые; секретов между ними уже изрядно; одним больше, одним меньше — ни на что не повлияет.

А из стен массажного салона, сотрудницы говорили, ничего наружу не выходит. Опять же, под влиянием алкоголя кое-какие женские флюиды затеяли настойчиво требовать выхода.

Ну и Решетников ничего так внешне, особенно в одном полотенце — не зря его Хину-тян в бассейне регулярно обхаживает.

Физиологию никто не отменял.

— Пьяная идиотка! — мрачно заключила Хонока и полезла нашаривать одноразовые тапочки под кушеткой.

— Даже самые красивые представительницы нашей профессии имеют крайне прагматичный взгляд на такие вещи, — решительно продолжила Уэки, поскольку слегка возмутилась отсутствием немедленной реакции метиса на соблазнительное предложение.

Или она недостаточно прямо намекнула? Ладно, можно ещё откровеннее:

— У тебя сегодня неограниченный кредит в одной важной и деликатной области, — Ута подмигнула, глядя товарищу в глаза.

Затем честно озвучила, в какой именно.

— Я пошла. У тебя вообще крышу сорвало. Ты со мной или остаёшься? — интонации Хоноки затвердели настолько, что ими можно было забивать гвозди вместо молотка.

Подруга даже одеваться не стала — сгребла вещи в охапку и притормозила у двери прямо в купальнике.

— Останусь, — тряхнула волосами айтишница, продолжая сверлить взглядом переносицу Решетникова. — Так что скажешь, Такидзиро-кун? Хину-тян наверняка не будет против, если вместо двух комнат мы с тобой займём одну общую — на утро убирать за нами в итоге меньше.

— А ты бы вышла за меня замуж? — без перехода поинтересовался в ответ метис.

— Неожиданно, — боковым зрением Ута отметила любопытство, вспыхнувшее в глазах хозяйки бассейна.

В чужой разговор младшая Хьюга тактично не вмешивалась.

— Ладно, скажу как есть. Такидзиро-кун, перепихнуться по-товарищески по пьянке к обоюдному удовольствию — это одно. Надеюсь, как мужчина ты меня сейчас в полной мере понимаешь. Брак же — нечто гораздо более серьёзное, не находишь?

— Просто ответь, да или нет, — нейтрально предложил стажёр.

— Нет. Но могу объяснить, почему.

— Почему? — откровенная Хину всё-таки спросила. — Мне тоже интересно.

— Знаешь, сколько я в месяц трачу в одной только онлайн игре на донаты? Только на прокачку перса? — Уэки весело улыбнулась, наклоняя голову к плечу.

— Понятия не имею, — честно нахмурился логист. — Я вообще до этих твоих откровений и не предполагал, что ты в играх всерьёз зависаешь. Несмотря на всю мою проницательность, это к слову.

— До семиста тысяч йен.

— Средняя зарплата среднего японца? Под пять тысяч долларов? — присвистнул светловолосый уважительно, зачем-то переводя сумму в чужую валюту. — Одна-ако.

— И это только онлайн-игра, Такидзиро-кун. Далеко не самый большой мой расход и не единственный, а ты в Йокогаме до последнего повышения получал меньше все эти годы. — Ута спохватилась и поторопилась добавить. — Ты мне очень нравишься здесь и сейчас, но в стратегической перспективе быть моим мужем не можешь, хотя бы и по финансовым причинам. По крайней мере, на текущий момент, извини за откровенность. Плюс тебе скоро сорок и годы идут.

— У него есть группа худеющих толстушек кроме зарплаты, — ухмыльнулась Хьюга. — Ты чуть не в курсе тамошних тарифов.