Кто услышит коноплянку?

– Кто?
– тоном заинтересованного человека спросил Виктор.

– Это Юля Селиванова. Впрочем, ее из присутствующих только Софья знает.

– И я тоже, - сказала Мещерская.

– И я, - подхватила Котеночкина. И сама же первая засмеялась.
– Да ну вас.

– Хотя, - опять заговорил Киреев, - скоро, надеюсь, она станет Новиковой. Для тех, кто не знает, Федор Новиков - очень славный парень. Из Задонска. Он Юлю, собственно, и спас. У него, кстати, есть свой грузовик.

– Это хорошо, - сказал Бобров.
– Нам машина нужна будет.

– Не спорю. Но, если честно, я рассчитывал на Федора как на фермера.

– А когда построим церковь Елисаветы, - спросила Ира, - нам же священник будет нужен? И все посмотрели на отца Бориса. Тот смутился:

– Во-первых, как я понимаю, это будет не церковь Елисаветы, в честь чудотворицы у нас будет придел.

– Я понимаю, - поправилась Ира.
– В честь иконы будет храм.

– А во-вторых, я согласен!

– Вот это слова не мальчика, а мужа, - одобрил отца Бориса Киреев.

– Нет, правда, нас в храме пять священников. Мы с матушкой давно хотели куда-нибудь в глубинку уехать. Богу везде служить можно. Конечно, надо будет с владыкой договориться. Но, думаю, это реально.

– Вас я не зову, Софья, - обратился Михаил к Мещерской.

– Я уже поняла.

– Нет, мы не бросаем вас. Вы будете нашим чрезвычайным и полномочным представителем в Москве. Посол Старгорода в столице. А летом пусть ваш муж приезжает на этюды, а когда построим храм - ждем и сына: Юле его помощь пригодится.

– А что делать со мной, товарищ генерал? Или режиссер?
– В голосе Вороновой звучала обида. До меня есть кому-нибудь дело?

Все посмотрели на Киреева.

– Не то и не другое. Просто - Кира. Не обижайся, Соня. Во-первых, эта икона все-таки твоя, вовторых, только для нас с тобой Старгород - родной город, тебе сам Бог велел туда возвращаться.

– Вот как? А в-третьих?

– А в-третьих, ты не обидишься, если я тебя попрошу на пять минут перейти в другую комнату?

– Это - шутка?

– Нет. Чтобы не было скучно, возьми с собой тезку.

– Может, мне все это снится?
– подала голос Ира.
– Михаил, ты ворвался, все запутал. Народ кудато ехать собрался.

– Народ состоит из отдельно взятого человека. Из тебя, меня, Натальи. Я не заставляю, Ира, я даю вам шанс. Нас, кстати, там уже трое. А еще вот-вот подъедет из Сосновки девочка одна. Марфа. Журналистка. Я втравил ее в одну историю... Марфу теперь вместе с матерью в районе подвергли обструкции.

– Что за история?
– поинтересовался Виктор.

– Марфа статью опубликовала в областной газете про стариков брошеных. Мой друг... бывший друг с подачи районного начальства девочку выгнал... Короче, я ее с матерью в Старгород позвал. Кстати, Наташа, мать Марфы - классный инфекционист. Так что мы живем!

– Только учителей не хватает, - сказала Котеночкина.

– Есть учителя. Моя сестра с мужем. Да и Ира, когда построим храм, может вернуться к родной профессии. Молодец, Наташа, ты мыслишь стратегически: школа, больница, храм - это самое главное, - похвалил Кира Котеночкину.

– Ира, - подала голос Софья, - этот друг вас опять заговорил. Ты что-то пыталась в мою защиту сказать? Или мне показалось?

– А ты напрасно еще здесь сидишь, - Киреев уже полностью владел обстановкой.

– Я что, вовсе бесправная? Виктор, ты же хозяин!

– Виктор, скажи Софье Николаевне, что ее права будут соблюдены. Я обещаю.

– Сонечка, Киреев обещает.

Обе Софьи вышли в другую комнату.

– Друзья мои, - обратился к тем, кто остался, Михаил.
– Поскольку я редко выбираюсь в Москву, то решил сделать сразу несколько дел.

– Например?
– задала вопрос Котеночкина.

– Например, жениться.

– На ком?
– изумилась Ира.
– Вообще-то, глупый вопрос.

– Вот с этого тебе и надо было начинать, - Наталья даже подпрыгнула от радости.

– Котик, ты помнишь, что Мюллер сказал Штирлицу?

– Нет, - честно призналась Наталья.

– Он сказал: мне лучше знать, с чего начинать.

– Поняла. От нас что требуется?

– Очень мне хочется, чтобы все по традициям народным происходило. Как некогда в России. Ктонибудь знает, как происходило в старину сватовство? Виктор стал чесать затылок.

– Я помню немного...

– Откуда?
– удивилась Ира.

– Из кино, кажется. Что-то про князя... Ага, вспомнил, у вас князь, нету у нас князя, а кто же у вас?

– Приехали, - подвела итог Котеночкина.
– А у вас в квартире газ.

– Ты прав, Миша, - вдруг сказала Ира.
– Какие мы, к чертям собачьим, русские. Своего друга сосватать не можем.

– А почему, думаешь, я не сосватаю?
– возразил ей Виктор.

– Ты же обряда не знаешь.

– А инстинкт на что?

– Какой инстинкт?

– В генах который. Национальный. Значит так. Пойдемте все, кроме батюшки. Ты, Миша, тоже сиди здесь. Позовем.

– Давайте я сначала благословлю вас, - отозвался священник. Все подошли под благословение.

– Интересный ты какой, а что нам говорить?
– Ира продолжала переругиваться с мужем.
– Или бесплатными приложениями возле тебя стоять?

– Если тебе Михаил друг, найдешь, что сказать. Пошли. Обе Софьи сидели на маленьком диванчике. Когда вошли сваты, они переглянулись.

– Что случилось, ребята?
– спросила Софья.

– Соня, мы вообще-то не с тобой должны разговаривать, - сказала Ира, толкая мужа в бок.
– А с матерью твоей.

– Ты что, Ира? Ну, у Киреева крыша поехала, ты-то что с ума сходишь? У меня мать умерла. Очень давно.

– Слушай, Софья, да не придуряйся ты тоже, - не выдержала Наталья.
– Сваты мы, понимаешь, сваты! А сватаются к родителям. У тебя их нет. Вот Софья-старшая за мать будет. Будешь за мать, Софья?

– Буду, - с готовностью согласилась Мещерская.