Кто

Человек у стола засмеялся нервно и коротко.

– Забавно, очень забавно, - проговорил он, разглядывая Миллера.

Тут физик заметил, что и одежда незнакомца была точной копией его костюма. Те же серые брюки, пиджак в клетку, белая рубашка, черные полуботинки и даже этот галстук с крохотным гербом Монако внизу, который он купил в прошлом году, когда ездил в отпуск на Ривьеру. Галстук - это уж слишком... Он подошел ближе н спросил:

– Простите, откуда у вас этот галстук?

– Купил в Монако, - ответил незнакомец.

– В прошлом году?
– В прошлом году.

– В августе?

– В августе.

Тут у Миллера впервые мелькнула мысль, что все происходящее галлюцинация, болезненная реакция мозга, утомленного бессонными ночами последней недели. Как это называется у психиатров? Раздвоенность сознания? Неужели он заболел? Заболеть сейчас, накануне решающих действий? Ужасно... Он опустился в кресло и, прикрыв лицо рукой, до боли надавил на глаза. Взглянул снова. Вот он, стоит.

– Это редчайший феномен, - сказал незнакомец и засмеялся нервным смехом.
– Насколько я знаю, у моей матери не было близнецов. Вероятность такого совпадения практически равна нулю. И тем не менее...
– он опять коротко хохотнул, - коли уж вы пришли ко мне, давайте познакомимся.

– Я пришел к вам?
– спросил Миллер.

– Не понимаю, - незнакомец пожал плечами.
– Или вы будете отрицать, что минуту назад переступили порог моего кабинета?

– Но это мой кабинет!
– Миллер встал с кресла.

– Черт с ним, с кабинетом. Не будем спорить по пустякам. Итак, разрешите представиться.
– Незнакомец протянул руку.
– Профессор Эдвард Миллер, доктор физики...

– ...Родился в Женеве 9 марта 1927 года, - продолжал Миллер, - окончил Мичиганский университет в 1950 году...

– Совершенно верно!
– воскликнул незнакомец.

– Еще бы не верно!
– сказал Миллер.
– Это же я!

Теперь он подумал, что участвует в грандиозной мистификации, великолепном иллюзионе, и уже заранее восхищался гением неизвестного фокусника.

– Что значит "я"?
– спросил незнакомец.

– Я - значит я, - сказал Миллер весело.
– Эдвард Миллер, доктор физики, - это я.

– Та-ак...
– протянул незнакомец и вытащил из кармана пачку сигарет.

"Курит тот же сорт", - подумал Миллер и взял предложенную ему сигарету. Две зажигалки щелкнули одновременно. Две одинаковые зажигалки. Они оба заметили это.

– Так... так...
– снова протянул незнакомец и выпустил нервое колечко дыма.
– Итак, вы утверждаете, что вы тоже профессор Миллер?

– У меня есть на это некоторые основания, - не без иронии сказал Миллер.

– Хорошо. Предположим. Как говорят политики, поговорим не о том, что нас разъединяет, а о том, что нас объединяет.

– При самом беглом осмотре видно, что объединяет нас чересчур многое.

– Итак, вы мой двойник.

– Простите, это вы - мой двойник.

– Не понимаю.

– Прочитайте "Начала" Эвклида, он пишет там о принципе подобия, посоветовал Миллер.

– Кстати, я читал Эвклида.

– На третьем курсе. Главным образом для того, чтобы произвести впечатление на Леру Вудворд, рыженькую теннисистку с химфака.

– Вы и это про меня знаете?
– удивился незнакомец.

– Это я знаю про себя!

– Послушайте, - сказал незнакомец, - а ведь все гораздо серьезнее, чем вы думаете. И зря вы веселитесь.

– Это единственное средство, чтобы не сойти с ума.

– Да, нервы работают за красной чертой. И еще бессонная ночь: не привык ночевать в гостинице.

– В какой вы остановились?
– с веселой любезностью спросил Миллер.

– Нигде я не останавливался. Я живу на Грей-авеню...

– Дом 37, квартира 14.

– Верно! Но прошлой ночью я вернулся поздно и обнаружил, что замок заклинило. Ломать замок - это работа до утра, и я решил заночевать напротив.

– В "Скарабей-паласе"?

– Да.

– Значит, это вы скреблись в дверь, когда я сидел в ванной?

– В какой ванной?

– В своей ванной, в своей квартире, на своей улице Грейавеню!

– Та-а-ак...

– А ведь вы правы, - задумчиво продолжал Миллер, - положение действительно гораздосерьезнее.

Помолчали.

– Послушайте меня спокойно, я все понял, - сказал, наконец, Миллер. Так вот, я настоящий Миллер, а вы мой двойник, случайно синтезированный вчера в лаборатории Чвиза. Старик добился своего! Он рассказывал мне не раз свою теорию матричной стереорегуляции. Человек - система живых клеток, особенным образом организованных. Никакой души, духа и прочей мистики. Физика и химия. Только! Живое становится живым потому, что количественные соотношения в органических молекулах переходят в новое качество. Организм для Чвиза - матрица. Он дробит его на молекулярном уровне в поле своего гиперрегулятора и перепечатывает наново... Полная копия, абсолютно полная, вплоть до напряженности нейронов... Чвиз рассказывал об этом, но я всегда считал, что это бред.

– Кстати, и я думал, что это бред, - сказал незнакомец.

– Да, да, не перебивайте, именно вчера, когда я случайно оказался в поле его аппаратуры. Еще вчера утром вас не было. Поэтому мы никогда не встречались раньше. Вы - это я в то самое мгновение, когда я проходил мимо его биохологенератора или как там его называют.

– Послушайте, а вы не отличаетесь скромностью, - сказал двойник. Почему "я - это вы"? А если наоборот? Как я мог родиться вчера, если я помню себя десятки лет? Я все помню, - сказал он задумчиво, - я могу показать вам могилу отца, и две сосны, где висели мои качели, и свои фотографии... Маленький мальчик в матроске на велосипеде...

– Это мои фотографии!

– ...свои фотографии и ту скамейку в Парке смеха, где я впервые увидел Ирэн...

– Ирэн!
– воскликнул Миллер.
– Вы знаете Ирэн?

– Простите, это моя невеста, - спокойно ответил двойник.

– Но это чудовищно!

– Успокойтесь, так называемый "профессор Миллер". И давайте здраво взвесим все события. Если вы утверждаете, что я возник вчера и виной тому ваша неосторожность в лаборатории старика Чвиза, то, насколько я знаю теорию Чвиза, мы должны быть абсолютно одинаковы физиологически, а характер и эмоции одного из нас должны определяться характером и эмоциями другого точно в момент синтеза. Каким были вы в ту секунду, когда Чвиз включил поле? Не помните? Разумеется, вы не помните, человек не может контролировать и запоминать свои эмоции по секундам. А тогда ответьте мне на вопрос: как можно сейчас доказать, что вы настоящий Миллер, а я синтезированный?

Миллер молчал.

– Значит, критерия нет, - продолжал двойник.
– Сравнивать не с чем. И клянусь, я не отобрал у вас вашего имени. Поверьте, я убежден, что синтезированный двойник - вы.

– Послушайте, - сказал Миллер, - но ведь я отлично помню, как все было. После разговора с Чвизом я сел в такси и уехал домой, а утром...

– А я после разговора с Чвизом пошел бродить по городу и опоздал: вы заперли дверь.

– Но я помню все, что было до Чвиза, я все время думал.