Кубанская конфедерация. Пенталогия

Мой живучий противник несколько раз дернулся и затих, а я отошел от него, вскинул вверх еле заметно подрагивающий сжатый кулак правой руки и выкрикнул:

– Победа!

По рядам зрителей прокатилась волна выкриков. Сомнений быть не могло, меня приветствовали от души, а на умершего Карла Охотника внимания никто уже не обращал. Для меня все прошло неплохо, и только глаза Вольфганга Серые Штаны, который стоял у огня под дубом, выражали неодобрение результатами поединка. Я это запомнил, и решил, что это неспроста и, как позже выяснилось, оказался прав.

Покинув святилище, мы с Никласом, ярлом Ульфом и Эриком, не задерживаясь, на верховых лошадях отправились обратно в Охус, и король сказал:

– Это Вольфганг на тебя бойца натравил. Моя вина, не уследил за ним и не подумал, что он на твою жизнь покуситься может.

– И как же жрец все подстроил? – поинтересовался я.

– Он вышел из своего жилища на пару минут раньше нас, а боец у него уже заранее был готов, и как только ты появился, он кинул мету тебе под ноги.

– Вслепую и попал метой под мои ноги, не странно ли?

– В повязке на лице Карла были дырочки, и он видел, куда палку кидает.

– И что дальше?

– Вольфганга сейчас трогать нельзя, а вот позже, когда воины уйдут в поход, я с него шкуру сдеру.

– Сурово. Вот только с чего он на меня озлобился?

– Именно ты, Александр, ему ничем не мешаешь. Просто он против того, чтобы воины уходили за море, да еще и на помощь треклятым христианам. Я его пытался убедить, что это необходимо для королевства, без буянов и самых непокорных ярлов в государстве спокойней будет, и он обещал не мешать моим планам. Однако слово свое жрец не сдержал, и решил действовать не на прямую, а хитростью. Понимает Вольфганг, что даже если бы он выступил против похода, то его никто не стал бы слушать. Поэтому он тебя на поединок вынудил, мол, Мечникова убьют, и все дело само расстроится. Не прощу ему этого, ведь он не просто так, на честный бой Охотника подговорил, а еще и опоил его. Ты ведь заметил, что Карл после смертельных ударов вставал?

– Конечно. И будь он хоть немного опытней или быстрее, на поле лежал бы я, а не он, – потирая большую шишку на затылке, сказал я. – Наверное, у жреца не было времени другого воина искать?

– Скорее всего.

Так, обсуждая сегодняшний день и происшествие в священной роще, мы доехали к Охусу, и расстались. Все дела будут завтра, а сегодня мне необходимо сбить стресс и успокоиться. Вроде бы, схватку выиграл, и снова живой остался, но как вспомню бешеные глаза моего противника, так колотить начинает, хотя нервы вроде бы крепкие. Блин, ведь за малым, не погиб. Причем там, где был уверен в своей безопасности. Сколько раз говорил себе, будь осторожней и не встревай в неприятности, но они сами меня находят. Наверное, это судьба.

Глава 23

Британия. КингстонапонХалл. 28.04.2067

Все свои дела на Балтике мы уладили достаточно быстро. В Шведском королевстве был набран батальон вспомогательных войск, а в Гатчине и Балтийске удачно прошла торговля. Дипломатические представители ККФ распродали все, что привез конвой, ну и мои офицеры тоже не зевали, сделали нам хорошую прибыль. Надолго задерживаться в русских анклавах после этого Скоков не стал и, при первой же возможности, старался поскорее выйти в море. Переход к Охусу прошел спокойно. На БДК были погружены четыре сотни викингов, и эскадра направилась в набег на земли герцога Бирмингемского.

До прихода чумы в древнем городе Кингстон, расположенном в тридцати девяти километрах от моря на реке Халл проживало четверть миллиона человек. После нее, долгое время ни одного, хотя набеги мародеров и местных поисковиков происходили постоянно. Теперь же здесь находилось около тысячи бирмингемцев, половина из которых были солдатами из нерегулярных подразделений герцога Магомеда, а другая половина являлась рабами из коренных англосаксов. Место здесь было тихое и спокойное. Вооруженные негры несли охрану ценного имущества, обнаруженного в этом месте год назад бирмингемскими поисковыми партиями и охраняли мастеров. Ну, а рабы, строители и техники, по мере своих сил, приводили в порядок портовую инфраструктуру и ремонтировали корабли. Так все было до того момента, пока сюда не наведались мы.

Позавчера, как только вся наша эскадра легла в дрейф на траверзе Бридлингтона, на берег были высажены две разведывательные группы, которые излазили все окрестности вокруг Кингстона. А когда была получена интересующая меня и других командиров отряда информация, пришел черед наемного батальона викингов и остальных трех разведгрупп из роты Серого. Воины высадились на побережье в районе Бифорда, городка к северу по побережью от устья реки Халл. Ночной маршбросок, сосредоточение, подход и идет непосредственно сама работа. Разведка вырезала часовых, и почти полтысячи бойцов моего отряда, пройдя через развалины города, в полдень, обрушились на порт.

Бой был серьезный, «мавры» быстро пришли в себя, и только лишь раздался первый случайный выстрел, они стали оказывать ожесточенное сопротивление. Однако профессионализм разведки и ярость викингов, половина из которых до сих пор была вооружена холодным оружием и гранатами, сломили их быстро. Порт оказался в наших руках. Немногочисленные выжившие бирмингемские бойцы давали показания Серому. Рабы сидели в своих жилых бараках. Наши боевые дозоры перекрыли дороги на Лидс и Йорк. А корабли, ради которых и проводилась вся эта операция, стояли у причалов военноморской базы, которая некогда принадлежала ВМС Великобритании или же находились в сухих доках местного судоремонтного завода.

В сражении за КингстонапонХалл я непосредственного участия не принимал, а был занят тем, что руководил всеми действиями воинов с крыши семиэтажного полузавалившегося дома невдалеке от порта. И как только причалы оказались под нашим контролем, а местность была зачищена от вооруженных вражеских солдат, незамедлительно отправился осматривать трофейные суда. Вместе со мной Скоков, ради такого дела на время покинувший свой фрегат, Игнач, Кум и Серый. Вчетвером мы прошлись по трофейным кораблям, убедились в том, что сведения, полученные нами ранее, верны, осмотрели электроподстанцию, опросили нескольких техников, занимавшихся ремонтом судов, получили доклады от своих подчиненных, обшаривающих город и порт, и собрались на совет.

Расположились прямо на причале, напротив одного из малых танкодесантных транспортов. Я посмотрел на довольные очередным удачным делом улыбающиеся лица офицеров. Вроде бы, у всех настроение хорошее, но в то же время, шапкозакидательством никто не страдает. Соратники понимают, что на грабеж Кингстона у нас имеется максимум трое суток, а после этого, если мы не хотим всерьез драться с вояками герцога Магомеда, нам придется сваливать отсюда в море. Так что пора начинать грабеж, ибо медлить с таким важным делом нельзя. Однако перед этим необходимо определиться с основными вопросами по трофеям, что берем, а что нет, и поэтому первый вопрос, который я поставил перед товарищами, был прост, предсказуем и незатейлив:

– Что мы захватили?

Основной интерес, конечно же, к кораблям, и поэтому начал Скоков, который, прищурив глаза, посмотрел на ласковое весеннее солнышко, обтер платочком свою гладкую как бильярдный шар загорелую лысину, кивнул себе за спину, в сторону ближайшего судна, и доложился:

– В порту стоят два танкодесантных корабля. Оба в хорошем состоянии, ничего подобного давно уже не видел, но на них разобраны двигателя и по корпусу некоторые надводные швы разварены. Собирать их и проверять дело долгое, наличными силами, дней пять в авральном режиме возиться придется, а нас время поджимает, в Йорке и Лидсе «мавры» с артиллерией сидят. Значит, нам на них смотреть нечего. – Командир «Ветрогона» дождался моего одобрительного кивка и продолжил: – Помимо этого имеется три сухогруза, один на четыре тысячи тонн, называется «Альтаир», а два других однотипные по пять с половиной тысяч, «Святая Елена» и «Святая Мария». Взять сможем только «Альтаир» и «Святую Елену», эти грузовозы в относительно неплохом состоянии и если их заправить, то до Передового они дойдут, с трудом, но дочапают. «Святую Марию» придется кинуть, корпус неухожен и в нем дырок как в решете. Далее, есть два танкера, от одного только надстройка осталась, а другой, хоть и выглядит ржавым и битым, но все механизмы провернуты местными мастерами, и вроде бы, они находятся в рабочем состоянии. Называется судно «Морской Дракон», водоизмещение семь тысяч тонн. Еще имеется рейсовый паром «КингстонапонХалл – Роттердам», который здесь с самой чумы завис. Неплохое суденышко на восемь тысяч тонн, но машина разбита, а так, хорошо бы его было в «Гибралтар» на буксире БДК дотянуть. И напоследок, в сухих доках семь катеров самого разного назначения. Толка с них нет, все сильно битые, и мореходные качества плохие. У двух ракетных катеров винтов нет, у сторожевиков шпангоуты не держат, и так далее.