Куда Уехал Цирк. Дорога-2

– Ну, спасибо вам за такой подарочек!
– разозлился Ник.
– Вот большая нам радость!

– Вы же не одинокие путники, на такой обоз они переть не решатся, - как-то слишком легкомысленно отмахнулся Швац.

– А что-то все же случается?
– уцепился за эту фразу Робин.

– Конкретно ничего неизвестно, но слухи бродят. Правда, ближайшие соседи не жалуются, но по их дороге стараются не ездить. Предпочитают крюка дать, - он замолчал под осуждающими взглядами собравшихся, но на его лице не было и следа раскаяния

***

Шериф не соврал, цирковые фургоны спокойно переправились через брод. Вода не дошла даже до брюха лошадям. Правда, сначала дно на наличие камней проверил Невс. Он выбрался на противоположный берег с пойманной по ходу дела рыбой в зубах и демонстративно уселся ее есть.

Пока доехали до фермы, по селектору допросили Робина насчет конторы Пинкертонов. Но бывший полисмен сказал, что просто получил попутное задание, став типа внештатным сотрудником, да и все.

Ферма родителей шерифа встретила караван весьма радушно. Даже стало жаль, что у таких добрых людей уродился такой подлючий сынок. На ферме затарились свежим молоком, творогом и маслом, расстроились отсутствием сметаны. Также купили все долежавшие до этого времени прошлогодние овощи: морковь, картошку, капусту и тыкву. Удивленным хозяевам пояснили, что медведь животное всеядное, но, чтобы шерсть была красивой, его нужно разнообразно кормить.

К огромной радости поварихи Тани и медведя Потапыча, обзавелись двумя клетками с живыми курами. Таня кудахтала от счастья не хуже птиц. Потапыч исходил слюной от предвкушения. Куриные головы, лапы, а заодно и прочий ливер, почитался мишкой за большое лакомство. Сундук-тохи опять поработал морозилкой. Хорошо фермеры попались не любопытные, покупают у них всю имеющуюся молочку и овощи, ну и отлично. В Де-Мойн везти не надо, а что будут делать с таким количеством молочки циркачи, их не интересовало.

Фургоны спокойно катились по проселочной дороге, Сонк ускакал верхом на Ветре на разведку подходящей для ночлега поляны. Задерживаться на ферме не стали, не видя в этом смысла. Свои дома они возили с собой, и устраивать лагерь всяко лучше без чужих глаз. Тем более всех очень интересовал вопрос, кто же такие живчики.

Рядом с Робином на козлах сидел Кианг и тихо, но весьма эмоционально, что было на него вовсе не похоже, возмущался.

– Как можно оставаться серьезным, когда они вот так молча шутят?! А сами с каменными лицами и только по глазам видно, что смеются, и то не всегда.

– Ну, у них большой опыт, как я думаю, - улыбнулся Робин, поглядывая на китайца. Вот может же быть нормальным человеком! Лицо такое выразительное, а не две щелки-прорези на деревянной маске.
– Вон, их ребята молодые совсем, а свободно разговаривают, так старшие уже привыкли, как к обычной речи.

– И все равно, - не сдавался китаец.
– Я бойца узнаю по тому, как он два шага сделает, а тут только мужчин опознать можно и то не все время. Марья эта ходит как обычная женщина, и даже неуклюжая где-то, а потом сразу – боец! Может, там у них и никакой, а тут, да еще для белой женщины... Если бы я сам не видел, не поверил бы. Эни тоже!

– Погоди, а почему ты тогда так выпрыгнул, заявив, что они обманщики?
– решил выяснить интересующий его вопрос Робин.

– Они уверяли, что Марья смогла бы меня победить, - Кианг вздохнул, искоса глянул на полисмена и добавил.
– Я в это и сейчас не верю.

– А чего нам мучиться и гадать, давай спросим и все! – не спрашивая согласия, позвал: – Марья!

– Аиньки?– тут же отозвалась женщина и, не дожидаясь вопроса от Робина, пояснила. – Кианг, нас учат не показывать наших умений. Как актеров. Вот зачем всем видеть, что я боец? Когда мы по вашему поселку ходили, сколько людей увидело бы и заинтересовалось, а откуда такие цацы? А так, бродит тут какая-то носастая тетка, да и ладно...

– Э-э-э, - вслух протянул Робин.
– А вы что, нас слушали?
– он произнес это вслух. Им объяснили, что можно говорить вслух, когда не нужна полная конспирация, а потом долго объясняли смысл этого слова.

– Ребята, если хотите поговорить между собой, отключайте микрофоны от общей связи, но оставайтесь все же на приеме. Неудобно, конечно, но ваше оборудование на коленке сделано. Вообще непонятно, как его наши умельцы заставили работать! Так что Невсу скажите, он сделает, и дальше начищайте нам скелеты до солнечного сияния, - хихикнула женщина.

– И при чем тут скелеты?!
– возмутился Кианг, предварительно выполнив совет отключиться.

– О, это я уже знаю, - улыбнулся Робин.
– Это значит обсуждать кого-то с особым пристрастием....

***

Зара проводила взглядом компанию, чуть ли не вприпрыжку направляющуюся к ручью. С одеялами на плечах и ведром мяса в маринаде. Она пожала плечами, эта их тяга к кострам и мангалам была просто странной. Были бы они ромами, тогда все понятно, но они же не ромы! Цыганка закрыла двери в фургон, укуталась в одеяло, прилегла рядом с уже спящим мужем и как только прикрыла глаза, оказалась в знакомой комнате, только теперь сбоку от двери стояло пустое кресло.

– Садись, раз явилась, - буркнул хозяин, взмахнув рукой.

– Я?! Явилась?!
– возмутилась цыганка, уперев руки в бока и изобразив классическую бабу на чайнике.
– Являться, это, кажись, твоя рогатива!

– Рогатива?!
– изумился хозяин, не поняв, при чем тут рога, а потом расхохотался: - Прерогатива! А причем тут я, чтобы являться?

– Вот уж не знаю, кто ты там есть, а наша молодежь высказала гипутизу, что ты двоечник и у кого-то курсак слизал...
– хозяин пробормотал что-то эмоциональное, но неразборчивое, а Зара продолжила: - Так что не заливай, красивый, ты позвал, я и пришла...
– после чего чинно уселась в кресло.

– Вот смертные пошли! Никакого почтения и страха, - возмутился седой, но как-то несерьезно.

И гадалка вдруг поняла, что страха, охватывавшего ее в прошлые визиты, и правда нет. Она скорей жалеет этого одинокого старика, сидит тут при свечах. Хоть бы керосиновую лампу себе купил, что ли. Может, подарить? У них лишние есть. И пироги ему, наверное, некому печь, хотя в комнате витает какой-то очень знакомый запах...

– Слушай, хозяин ласковый, а чего ты меня сюда таскаешь? Вон Сонк молодой, образованный, стока знаит и тоже сумел бы прити!

– И стока вопросов назадает и таких ра-а-азных!
– передразнил ее хозяин.
– А оно мне надо? И так догадливые слишком!

– Так ты что, и правда, студент? А не слишком ты старый?
– изумилась Зара и внезапно добавила: - Сколько Марье лет?

– Девяносто два, - машинально ответил хозяин, замер, и повернулся вместе с креслом к Заре. Цыганка, отвесив челюсть, пыталась вдохнуть вдруг ставший упругим воздух.
– Ну и что, сильно тебе полегчало с того, что узнала?!

– То-то она лыбилась, когда я ее дочкой назвала, - Зара качала головой, как игрушечный болванчик.