Куда Уехал Цирк. Дорога-3

– Угу, а интересно, кто он сейчас?- заинтересовался Ло.

– Мировой судья индейских территорий. Следак и присяжные заседатели в одном флаконе, - отчитался Джонатан.
– Уважаемый человек короче.

– У-У-У-У, ну что же нам так везет??!!

– И Невс, давай ты не будешь так говорить, уж лучше подмяукивай!

Ночь прошла почти спокойно. Если не считать явления трех в хлам упитых парней. Зря все же ходоки восхищались таким сознательным отношением к питию. Но опять же, к удивлению всех, парни искали не «девочек», а фотографа! Для чего ломились в фотоателье, стуча кулаками по стенам фургона. А потом очень многословно, хотя и невнятно, объясняли хмурому Оле и Киангу, что желают запечатлеться. И непременно при галтугах! И вот в этот момент времени! И зачем ждать утра, ежели они уже тут... Не глядя в стаканы, проглотили предложенное Ло снадобье и через десяток минут были трезвы как рыбки в аквариуме. Хотя «выпавшими» глазами они больше смахивали на крабов. Крутили головами, выражая полное непонимание, где они, как и, главное, зачем сюда приперлись. Последствиями этого визита были съестные припасы, в виде извинения подоспевшие как раз к завтраку.

Вкусности слегка компенсировали подлянку, устроенную на рассвете двумя узкоглазыми змеюками по имени Ло и Кианг. Мотивируя сие издевательство тем, что вверенный им как наставникам коллектив обленился, обожрался и растолстел, а также, того и гляди, начнет страдать от недостатка двигательной активности. Речь толкал Ло, а второй стоял и с каменным лицом молча соглашаясь. На возмущенное фырканье «обленившихся» двое извергов, естественно, не обращали никакого внимания. И если бы бежать пришлось просто по тропинкам! Но нет, компанию погнали вверх по холму, на котором как палец торчала каменная скала-столб с плоской вершиной. Еще и заставили прыгать то одним, то другим боком, бежать в полуприсяде, а к скале выбрались и вообще спиной вперед. Выпрямилились и замерли. От подножья открывался обзор на такие пронизанные утренним солнцем дали, что дух захватывало. Кое-где над землей держались облачка тумана, молочно-золотистого от солнца.

Вдали, на горизонте, то ли и вправду виднелись, то ли только казались нежно голубые тени гор Блэк Хилса. Ло замер впереди остальных и вдруг потянул текуче плавные движения тай-чи.

На высоте метров пяти над землей, на узком карнизе скалы лежал плотный и уже немолодой индеец. Одет он был только в ноговицы, набедренную повязку и мокасины. Длинные волосы были заплетены в две толстых косы и перехвачены через лоб широкой тесьмой. Когда индеец оказывался рядом с этой скалой, он всегда поднимался сюда на карниз встречать солнце. И сегодня был раздражен видом полураскрашенных фургонов у подножья холма. Но раздражение быстро сменилось интересом - он рассматривал столь же скудно, как и он, одетых людей внизу. По описанию он сразу выделил тех, кого Токей Ито назвал ходоками, нескольких из них, он видел вчера на свадьбе. Легкая улыбка скользнула по губам индейца, он оценил совпадение с его именем. Прав был вождь медвежьего братства, чтобы понять, почему он пригласил на праздник циркачей, нужно было увидеть их своими глазами...

Люди внизу двигались слаженно и смешно. Смешно для тех, кто не умел видеть, а Желчь видел, что все ходоки, включая двух подростков, опасные воины. И еще тот мускулистый китаец, который вчера был вместе с белой женщиной. Вчера она казалась обычной горожанкой, а сегодня вдруг превратилась в бойца. Большой черный мужчина был тоже силен, но индейским воинам соперником не был. Между тем ходоки медленно поклонились прериям, развернулись и поскакали вниз. Поскакали в прямом смысле, весело гикая и улюлюкая. Снизу от ручья донеся громкий плеск и возмущенные вопли, правда, исполненные радостным тоном. Индеец тихо засмеялся и соскользнул вниз со скалы. Эти циркачи ему понравились еще вчера. Теперь же, увидев всех, кто так заинтересовал Токей Ито, и сам был не прочь познакомиться с ними поближе.

Четыре молодые цыганки, появившись во дворе молодоженов, произвели фурор. Две русские девчонки еще ладно, но китаянка и чернокожая цыганки, это да - такого тут еще не видели. Надо сказать, что Таня, сначала весьма зажатая на сцене, за время путешествия, что называется, вошла во вкус. Оказавшись отличной плясуньей и весьма озорной особой в придачу. Еще девушки принесли с собой уже готовые фото жениха и невесты, а также групповое, вместе с родителями. Денег за эти работы решили не брать, а сделать еще один подарок. Теперь народ охал, впечатлившись, и приобретал задумчивость на лицах, а не сходить ли и себе в фургон фотографа...

Ряженые отправились в поход по дворам. Весело безобразничали, ловили оставленных хозяйками подворий специально для этой цели кур. Куры ловиться не желали, уворачивались и орали. Перья летели по ветру, но, в конце концов, все же оказывались в мешке. Эта живность должна была стать началом личного «стада» молодоженов. Родителей жениха успешно искупали в том же ручье, где утром болтались ходоки. Юные цыганки уже устали смеяться и танцевать и «назолотили» ручки пирогами и самодельными сладостями в лице петушков на палочке. Но костюмы цыганок сыграли с подружками не очень приятную шутку. Вчера две девушки в дорогих платьях и шляпках, местными парубками воспринимались настоящими леди. Сейчас же это были развеселые цыганки, вот и потянулись чешущиеся безобразничать ручки схватить, прижать и ущипнуть. Но вместо девушки под руку почему-то попало крепкое мужское бедро. Мужчина с высоты своего роста удивленно смотрел холодными светлыми глазами и потирал свой квадратный подбородок. Парни были вполне трезвые, а игривое настроение исчезло так же быстро, как и вертихвостки в пестрых юбках.

В шатер к гадалке стояла небольшая очередь. Сначала селянки, надо сказать весьма здравомыслящие дамы, отнеслись к цыганке скептически. Но после того как Зара у двух из них диагностировала беременность, дело пошло куда веселей. Тем более что ни одна, ни другая еще никому о своем положении не говорили.

Притащили к гадалке и молодую жену, то ли в надежде на раннюю диагностику, то ли просто из любопытства. Цыганка с профессионально непроницаемой физиономией изучила отнюдь не нежную девичью руку, сначала левую, потом правую. Вскинула бровь и потянулась к шару, обхватив его ладонями. Сосредоточилась, вперив взгляд в радужно переливающееся стекло. Ее лицо стало безмятежно-спокойным, а в черных глазах отражались переливы цвета. Вдруг цыганка вздрогнула, вскинула еще затуманенный взгляд на посетительниц и протянула:

– Охо-хо-нюшки...- Зара качнула головой, в ее ушах взметнулись серьги, и встревоженные женщины помимо воли проследили их траекторию.
– Ну, хоть пожара не будет, и то хлеб!

– Какой хлеб?
– искренне удивилась новобрачная, и стало как-то резко заметно, насколько она молода.

– Ржаной, с маслом и медом, и чтобы корочка хрустела, - мечтательно вздохнула цыганка, потом остро взглянула на посетительниц и заявила.
– Так вот красивые, видела я три колыбели, с младенчиком в каждой...

Женщины дружно отвесили челюсти, потом две старшие также дружно уставились на самую младшую. Той явно захотелось куда-нибудь спрятаться.

– Хм, - привлекла к себе внимание гадалка.
– А теперь посмотрите еще и друг на дружку, - и она расплылась в улыбке. Посетительницы не читали Льюиса Кэррола, иначе тут же признали бы улыбку Чеширского кота или в данном случае кошки.
– У каждой по одной колыбели и одному младенцу!
– и для полного понимания вопроса, цыганка ткнула в каждую женщину смуглым пальцем. Женщины остолбенели, а самая молодая радостно уточнила:

– Та ты шо! А немовля кого полу?

– Не-не, немыми они не будут!
– замахала рукой Зара.

– Та ни! Хлопчики чи дивчатки?

– Хм, мальчики или девочки? Ну, таких подробностей мне не показали, - пожала плечами гадалка.
– А вот насчет тебя, девуля, показали! Двоих ты родишь, как плюнешь, а вот за третьим...- Зара оглядела уже пребывающих в состоянии нокаута обеих мамаш, выдержала очень грамотную паузу и «добила» слушательниц.
– Помрешь, если не обратишься к доктору Шварц.